Летописи Дорна. Белый воин - Алексей Осадчук Страница 28

Много случаев еще произошло в ту зиму: мор среди скота, из моря не вернулся плешивый Вукко — в общем, достаточно несчастий, чтобы обвинить в них старого хромца. Естественно, люди в деревне стали роптать — мол, «потерял старый друид умение ведовское, не слышит его уже Творец». Даже староста деревни, толстый Портим, наведывался так, для виду, чтоб людей не злить. Друид исправно платил толстому пройдохе его часть с каждой жертвы.

Но за последнюю зиму деревенские перестали обращаться к Савиору за посредничеством перед Творцом и все больше везли жертвы в тот же Хирмальм, а кто еще и дальше, в сам стольный Мирольм. Нечем больше было давать мзду разжиревшему старосте. И когда сам толстый Портим повез свою жену и семейство в столицу, чтобы возложить дары Творцу на столичном капище, слава местного хромого и больного друида окончательно угасла. Жил он теперь словно изгой — правда, среди людей, но никем не любимый и не почитаемый. Больной и одинокий старик сидел безвылазно в своей землянке, и, если бы не еда и дрова, которые по наказу старосты исправно появлялись у порога его жилища, он бы давно умер от голода и холода. А ведь это плохой знак — толстый Портим боялся плохих знаков. Когда впервые за много дней волхв, почуявший беду, вышел сказать об этом жителям деревни, никто его не послушал, а осмелевшая мелкая голытьба, глядя на взрослых, забросала его грязью и пучками травы.

«Жалкие невежды! Теперь-то вы побежите к Савиору!» — мечтательно закатывал он глаза, представляя себе, как кутается в толстую и теплую шкуру морской коровы. После ужасного шторма, предсказанного Великим Савиором, может быть, даже вдова рыжего Апри, белокожая Томма, захочет навестить мудрого друида. Дряхлый старик, мечтательно закрыв глаза, потирал ладони, предвкушая будущую славу и почет. Его сухое, маленькое, постоянно мерзнущее тело жадно жалось к теплому очагу, вздрагивая с каждым мощным небесным раскатом грома. Старый друид не видел и не слышал, как полог его землянки немного приподнялся и как внутрь проскользнуло несколько коренастых лохматых теней… Не ту беду почуял старый Савиор, прозванный Хромым.

Небольшой костер, весело горя, освещал внутренность теплой гостеприимной пещеры. Дым от огня споро поднимался к высокому потолку, теряясь среди трещин и уходя куда-то наружу. Свод пещеры, словно громадная вытяжка, обеспечивал хорошую циркуляцию воздуха во временном Санином пристанище. На полу лежала развернутая шкура, закрывая собой почти весь пол пещеры. А по ней, словно заправский портной, ползал снявший броню и оставшийся в одной футболке вспотевший Саня.

Замерзнув на утренней разминке, он принял решение пошить сегодня же, не откладывая в долгий ящик, теплую одежду. Продолжать путешествие на таком диком холоде почти нагишом не было смысла, да и возможности. Справедливо рассудив, что народу нужен здоровый правитель, а не больной, умирающий с гайморитом третьей степени, юноша принялся за работу. На перенос дров в пещеру ушло достаточно много времени, но это того стоило — при таком свете можно работать.

В коллекцию «а-ля принц Ксандр» должны были войти: модный плащ с капюшоном и, по возможности, куртка, а завершали планы начинающего модельера штаны. Меха должно хватить. Весь секрет заключался в правильной раскройке. Вообще, о шитье он знал немного или, скорее, вообще ничего. Открыв когда-то один из специальных швейных журналов, в достатке имевшихся в интернатском классе труда у девочек, он не увидел ничего, кроме множества сложенных листов, исчерченных множеством тонких разноцветных линий. Как ему потом объяснили, это были выкройки.

Кошмар! Нормальному мальчишке, учившемуся возле столярного станка, где все просто и понятно, понять, что нарисовано на тех страницах, не представлялось возможным.

В общем, за основу будущего плаща были взяты природные очертания тела волчицы. Мерой длины служил шеттир, имевший вместе с рукоятью ровно метр. После долгих ползаний и многих кропотливых измерений было решено плащ и куртку совместить. Работа закипела…

Юный портной лишь изредка отвлекался от своей работы, да и то только для того, чтобы подбросить дров в костер и попить воды. Шкуру резал ругами, а для соединения деталей одежды употребил толстую леску, переплетенную с капроновой нитью, которые он нашел еще в первый день в своей сумке. В складном ноже оказались полезные шило и маникюрные ножницы.

После долгих мучений и ползаний, так и не закончив начатое, юноша вышел на воздух и обнаружил, что уже глубокая ночь. Голод постоянно давал о себе знать, остававшиеся сухари были давно съедены, и только теплая вода из источника в пещере кое-как глушила сосущий в животе голод. Померзнув немного у входа в пещеру, он спустился обратно вниз. Хотелось поскорее закончить и завтра идти на охоту. Должны же эти здоровенные волки чем-то питаться?!

Помечтав немного о сочном шашлыке и сглотнув слюну, он продолжил мастерить первое в своей жизни «чудо кройки и шитья».

К рассвету подобие куртки было готово. Корявые и толстые швы имели только одну положительную особенность — они были очень крепкие. Об эстетических данных этого подобия одежды говорить не приходилось. Кусок, выкроенный по контурам убитого зверя, но в несколько раз меньше, был крепко сшит леской на крупную рыбу, переплетенной с капроновой нитью. Светло-черные полосы, казавшиеся на мощных плечах волчицы небольшими, покрывали полностью рукава его новой непонятной одежды. Спасибо Крису за чудо-эликсир, без него ничего бы не получилось. Со смягченной шкурой легко работалось. Найти пузырек с альвийским препаратом являлось настоящей удачей. Теперь, имея теплую одежду, можно продолжать путь.

О том, куда идти дальше, Ксандр уже думал много раз. Надежды, что его, может быть, каким-нибудь волшебным способом разыщут потерявшиеся где-то друзья, канули в небытие. Нужно привыкать к одиночеству, да все не так уж и плохо: есть теплая одежда, крыша над головой, в конце концов, он не погиб от страшных зубов первобытных хищников! Глухое урчание из живота снова напомнило о голоде. Как же есть охота!

Так как торопиться было некуда, он решил осмотреться и провести разведку местности. Лес пугал своей первобытностью, но в то же время манил неизведанностью. Сколько придется пройти — неведомо. Изначальный план двигаться на юг остался без изменений. Оставалось только запастись едой — идти с пустым желудком организм отказывался, да и уютную, безопасную пещеру не хотелось покидать. Наверняка потом придется ночевать под открытым небом. Благо уже имелись теплые вещи, и перспектива околеть на морозе отходила на второй план.

После пошива мешкообразного, но теплого и удобного полушубка на полу пещеры осталось достаточно меха. Из большого куска Ксандр, сложив его вдвое, смастерил подобие спального мешка с отверстием для лица. Верхом швейного искусства для начинающего модельера являлись затяжки по краям этого отверстия, наподобие тех, которые были у него когда-то на рукавах куртки. Следующим аксессуаром «зимней коллекции принца Ксандра» (так он мысленно окрестил свою новую одежду) был односторонний чехол для щита. Дело в том, что начищенный до блеска металл, отражаясь в солнечных лучах, мог с легкостью распугать всю будущую добычу большим круглым солнечным зайчиком, сверкая и радуя глаз. Маскировка прежде всего. Белая волчья шерсть, данная природой зверям в этом, похоже, постоянно зимнем лесу, прекрасно маскировала их на снегу.