Враг Империи - Антон Медведев Страница 28

В его душе медленно нарастала злость, Ким подумал о том, что сейчас он убьет их всех. Сначала Чалми, потом Шейлу. Ах да, еще этого… — Ким ощутил на плече руку стоявшего позади него телохранителя.

Он схватил охранника за ладонь, одновременно ударив его локтем назад. Вернее, хотел ударить, но охнул и осел на колени, получив сильнейший удар по левой почке. Это было очень больно — Ким застонал, потом с трудом встал на ноги, повернулся к противнику. Тот улыбался, глядя на Кима и ожидая новой атаки.

Кима не надо было упрашивать — худо-бедно, но чему-то его в Департаменте научили. Шагнув к противнику, слегка дернул правой рукой, отвлекая внимание, сделал короткий шаг влево. Охранник даже не шелохнулся — не иначе, действительно хорошо тренирован. Что ж, ему же хуже, Ким уже без всяких обманов ударил охранника правой рукой в переносицу.

Такой удар убивает на месте. Конечно, если доходит до цели. Ким даже не сразу понял, что произошло, — охранник слегка качнулся в сторону, пропуская удар, и тут же коротко ткнул его пальцами в грудь.

Удар был поистине страшен. В глазах у Кима потемнело, он почувствовал, как затрепетало сердце, по груди разлилась боль. Силясь вздохнуть, Ким рухнул на колени, не удержался и завалился на бок.

— Браво, Арчи. Великолепно исполнено… — Чалми улыбнулся и демонстративно похлопал в ладоши.

Противник Кима улыбнулся, слегка наклонил голову.

— Спасибо, сэр.

Лежа на полу, Ким с трудом хватал ртом воздух, перед глазами все еще плавало туманное марево. Ни с чем подобным Киму еще сталкиваться не приходилось.

— Как тебе это понравилось? — спросил Чалми, глядя на Кима. — Неплохо, правда? Ты бы мог научиться этому и многому другому. Ты мог войти в состав элиты, Ким, мог стать богом, я говорю об этом без всякого преувеличения. Я верил в тебя, я надеялся на тебя. А ты все испортил…

Ким слышал Чалми. Но странное дело, слова этого человека уже не оказывали на него былого воздействия. Более того, Киму было глубоко наплевать на все, что тот говорил. Лежа на полу, он задумчиво смотрел на Чалми, жалея о том, что не может до него добраться. Ему бы даже пистолет не понадобился — зубами перегрыз бы этому гаду глотку.

— Ты слышишь меня, Ким?

— Слышу, — тихо ответил он. — Жаль, что я не убил тебя раньше — пока мог.

Чалми улыбнулся.

— Ты изменился, Ким. Ты стал сильнее. Я всегда говорил Моррису, что из тебя будет толк. Увы, не все в этом мире получается так, как мы хотим. — Чалми медленно поднялся с кресла. — Прощай, Ким. Ты упустил свой шанс…

Чалми вышел из гостиной, следом покинул комнату и охранник. Шейла подошла к Киму, присела на корточки. И, странное дело, в глазах ее стояли слезы.

— Прости меня, Ким, — очень тихо сказала она. — Я не могла поступить иначе. Я думала, ты все поймешь и не придешь сюда… — Шейла встала и быстро вышла из комнаты.

Впрочем, в гостиной тут же появилось несколько человек в форме Департамента. Кима подняли на ноги и поволокли к выходу. Снаружи у входа уже стоял полицейский глайдер. Ким знал, куда его повезут. И ничего не имел против этого.

Больше всего Ким боялся пыток. Ему было стыдно за свой страх, но ничего поделать с этим он не мог. И когда глайдер приземлился на посадочную площадку главного корпуса Департамента Наказаний, Ким испытал невольное облегчение. Значит, его не отдадут дознавателям. Что касается смерти, то ее Ким не боялся. Он даже хотел, чтобы все побыстрее закончилось.

Его поместили в одну из камер, это тоже было понятно — на то, чтобы вынести приговор, требуется время. День, от силы два.

Это было странное время. Лежа на жесткой полке, Ким смотрел в потолок и думал о том, что с ним произошло. Он никого не винил в своих бедах, даже Шейлу. Да, она предала его. И то, что он считал с ее стороны привязанностью — Ким избегал употреблять слово «любовь», — оказалось всего-навсего искусно разыгранным представлением. Наверное, он и в самом деле был нужен Чалми, если тот приставил к нему для слежки Шейлу.

«Глупо все получилось, — думал Ким, наслаждаясь тишиной и покоем тюремной камеры. — Зря я сюда приехал, надо было остаться на Леандре. Благо хоть листок с адресом уничтожил, никто не пострадает от моей глупости. Ну а я…

А со мной все. За мной могут прийти сегодня, могут завтра. Суть в том, что они все равно придут. Жаль, что мне так и не удалось сделать всего, что я хотел. Я ошибся, и началось все с того, что я поступил на службу в Департамент. С этого момента моя жизнь пошла наперекосяк. Сам виноват, поддался на уговоры дяди. Нельзя никому позволять принимать за тебя решения. Впрочем, ко мне все эти прозрения уже не имеют никакого отношения…»

Кормили Кима неплохо, но удивляло его другое — то, что он не вздрагивал при звуках открываемого замка. Ведь каждое из таких посещений могло оказаться для него последним.

Он провел в тюремной камере целых пять дней, слишком долго для Департамента. Впрочем, и этому было объяснение — он же не простой террорист, а бывший офицер. Возможно, для его казни потребовалось больше согласований. О том, что смертный приговор могут заменить чем-то другим, Ким даже не думал, уж слишком это было нереально. Да, формально все решает суд, но судья знает, какого приговора от него ждут, и не захочет ссориться с Чалми.

Было утро, когда за дверью снова раздались шаги. Ким не спал, и когда шаги стихли у двери, понял — это за ним. Клацнул замок, дверь отворилась, в камеру вошли три конвоира и государственный обвинитель, сухонький человек в старомодных очках и с папкой в руках.

— Встаньте! — холодно проронил обвинитель, вытягивая из папки лист бумаги. Ким подумал, вставать или нет, но все-таки встал. Все равно его поднимут, и доводить дело до мордобоя совершенно необязательно. Не стоит затягивать время — чем быстрее все это кончится, тем лучше.

— Ким Ремезов, двадцати двух лет, лейтенант Департамента Наказаний, — начал зачитывать приговор обвинитель, — за совершенные преступления, согласно статьям двенадцатой, сто сорок второй и сто шестьдесят четвертой, приговаривается к исключительной мере наказания — расстрелу. Постановление суда за номером восемьсот двадцать девять от шестнадцатого шестого пятьдесят третьего… — Обвинитель снова вложил листок в папку, давая этим понять, что необходимые формальности исполнены.

Охранники тут же завели Киму руки за спину, надели наручники, Ким с грустью подумал, что снимут их уже с трупа. Потом пожалел о том, что не успел попить воды, — выходит, теперь ему уже не суждено это сделать. Попросить напиться? Они позволят. Только не будет он их ни о чем просить…

Его вывели из камеры, провели по коридору к лифту. Короткий подъем, снова коридор, а вот уже и знакомые ему места. Сейчас направо, восемь шагов прямо, потом налево. Теперь спуститься по старой каменной лестнице со стертыми ступенями, охранник открывает решетчатую дверь, стараясь не смотреть Киму в глаза. Еще бы, его здесь все знают. Интересно, кто сегодня дежурит?