Голгофа XXI - Елизавета Ельская Страница 28

— Мы тоже, — пробормотал Святослав.

— Это другое. — Мария беспомощно взмахнула рукой. — Другое, — повторила она. — В них живет зло, я ощутила его, как чувствую тепло или вижу свет.

Святослав встал с сиденья.

— Филипп, тормози. Заведи машину в кустарник. Симон, пойдешь со мной на разведку, остальным не отходить от машины. Света не зажигать.

Когда фары погасли, все окутало плотное покрывало тьмы. Святослав, уже собравшийся было идти, в последнюю минуту приостановился и спросил:

— Искариот, в твоем хозяйстве есть подслушка?

— Конечно!

— Давай.

Кирилл потянулся за рюкзаком:

— Пусть кто-нибудь мне посветит.

Вспыхнули два фонаря, которые держали Фаддей и Иоанн. Кирилл устроился за машиной так, чтобы она загораживала свет от тех, кто предположительно находился в указанном Марией направлении. Пока Кирилл искал приборчик, Святослав раздумывал над тем, кто оказался у них на пути. Это могли быть местные жители, еще одна банда наподобие той, с которой они столкнулись на хуторе, или кто-нибудь еще.

— Готово, — сказал Кирилл. — Вот, держи.

Его самоделка состояла из короткого металлического раструба, соединенного с плоской коробочкой, от которой тянулся провод к наушнику. Взяв неуклюжий приборчик, Святослав и Симон двинулись в путь, прислушиваясь к каждому шороху. Когда прошли метров четыреста-пятьсот, Симон тихо сказал:

— Вон там, слева и выше. Костер, видишь?

Удвоив осторожность, они прошли еще немного, потом Святослав сделал Симону знак остановиться и достал из нагрудного кармана подслушку. Кирилл не подвел: после треска и помех в наушнике на фоне шелеста листвы зазвучала человеческая речь. Не очень отчетливо, но достаточно, чтобы разобрать отдельные слова. Говорили по-французски. Святослав лучше владел английским, чем французским, и ему было трудно уловить общий смысл разговора. К тому же часть слов заглушали посторонние шумы. Однако через некоторое время он все же понял, что они говорят о дорогах и вертолетах.

«Похоже, у них те же проблемы, что и у нас», — подумал он.

Голоса были исключительно мужскими.

— Жди меня здесь, — сказал он Симону. — Я подойду поближе, взгляну на них.

Бесшумно ступая, Святослав продвинулся вперед еще метров на пятьдесят и стал подыскивать подходящее дерево, чтобы забраться на него. Через какое-то время он нащупал сук, показавшийся достаточно прочным. Леса умирали, зимой прогнивая от бесконечных дождей, а летом не выдерживая непривычной для местных пород жары, и бывало, что еще крепкое на вид дерево внезапно падало. Святослав потянул за сук, затем повис на нем всей тяжестью — ничего, держит. Он подтянулся на руках и оседлал его, очутившись метрах в двух над землей. Этого оказалось достаточно, теперь костер стал хорошо виден ему в бинокль. У огня сидели пятеро. Мужчины в одинаковой одежде. Во всяком случае, не в форме жандармов. Позади вырисовывался силуэт машины.

«Кто они такие, черт возьми?» — гадал Святослав.

И тут его осенило — беглые! Он не подумал об этом раньше, потому что побег из зоны смертников считался невозможным, однако это и только это объясняло настойчивое преследование со стороны жандармов: охранники искали беглецов на машине и, увидев вездеход в вечерних сумерках, решили, что цель обнаружена. И слова Марии теперь тоже стали понятны: в зонах смертников содержались не просто преступники, а лишь самые опасные из них — маньяки, серийные убийцы и те, кто убивал с особой жестокостью, получая от этого удовольствие. «Темные люди» — Мария ощутила живущую в них жажду крови.

Когда Святослав вернулся к Симону, тот сказал:

— Я засек какое-то движение справа от костра, ближе к дороге. Хотел предупредить тебя, да побоялся, что мы разминемся.

Святослав поднял к глазам бинокль. Все было спокойно. Он терпеливо ждал. Наконец терпение принесло плоды: он тоже уловил движение там, куда указывал Симон. Лес здесь был без подлеска, старые деревья еще держались, но молодые больше не росли, а кустарник попадался очень редко. В промежутках между стволами Святослав увидел один силуэт, но сколько он ни всматривался, второго не обнаружил.

«Наблюдатель, — решил он, — на всякий случай следит за дорогой. Если бы не предупреждение Марии, он нас заметил бы».

— Он один, — сказал Святослав, — одного наблюдателя достаточно. Идем назад.

На обратном пути Симон поинтересовался:

— Ты что-нибудь выяснил?

— У костра пятеро. Плюс тот, которого ты засек ближе к дороге.

Когда они добрались до своей машины, Святослав сказал:

— Там шесть человек, и я уверен, что это беглые смертники из зоны.

— Мать твою! — вырвалось у Симона его любимое выражение. — А ты не ошибаешься, командир? Я что-то не слыхал, чтобы в зонах смертников случались побеги.

— Я тоже, но другого объяснения нет. Жандармы приняли нас за беглых, у них тоже есть машина, очевидно похожая на нашу. И теперь нас в покое не оставят. Завтра вертолеты прилетят снова. Вполне возможно, что этим они не ограничатся и предпримут что-нибудь еще. Если они решатся на ночные полеты и будут искать огонь костра или свет фар, тогда нам вообще с места не сдвинуться. Или же придется бросить машину, а это крайне нежелательно, учитывая, что мы сильно отклонились на юг и добираться до цели еще долго.

Матфей разжал свои узкие губы и предложил:

— Заложим их. Сообщим жандармам на базу, где эти ублюдки. Ты же прослушиваешь переговоры вертолетчиков, вот и подкинь им свеженькую информацию.

— Не самый хороший вариант, — веско возразил Филипп. — Слишком много возникнет у жандармов вопросов, в том числе и такой: откуда мы знаем их частоту? Мы их очень заинтересуем, особенно если они заподозрят, что сбитый вертолет — наших рук дело. А оказаться в центре внимания охранников из зоны смертников — удовольствие, поверьте мне, ниже среднего. Нам лучше оставаться в тени.

— В тени? — сердито повторил Симон. — В какой тени? От их вертолетов, которые будут шнырять здесь, пока не накроют либо нас, либо тех? Причем скорее нас, потому что нам надо двигаться вперед, а те, если у них есть жратва, могут позволить себе спокойно отсиживаться, выжидая, когда жандармам надоест без толку гонять взад-вперед.

— Есть другой выход, — сказал Святослав, и все лица обратились к нему. — Надо сделать за жандармов их работу, тогда они уберутся.

Похоже, только Филипп понял, что он имеет в виду.

— Жандармам нужны беглые, все равно, живые или мертвые, — начал объяснять свой план Святослав. — В зонах содержатся особо опасные убийцы, и тот вертолет, который мы сбили, открыл огонь первым. Судя по всему, жандармы предпочитают взять своих клиентов мертвыми. И мы предоставим им то, что они хотят получить. Это будет выглядеть как стычка беглых с кем-то из местных. С волчарами, например. Здешние банды жандармов не интересуют. Главное — чтобы они нашли трупы своих заключенных, ничего другого им не надо. Выкатим машину на дорогу, а трупы уложим рядом. После этого мы получим возможность спокойно ехать дальше.