Операция "Танк времени". Из компьютерной игры - на Великую Отечественную - Олег Таругин Страница 28

Белоруссия, лето 1941 года

Одуряюще пахло свежей травой. Еще не отцветшей, не пожухлой, не прибитой летней жарой. То самое воспетое поэтами-натуралистами русское «многотравье». Правда, в данном случае с приставкой «бело». Белорусское, в смысле. Запах был знаком даже ему, типично городскому жителю, выросшему в каменных джунглях огромного города. Именно так пахло, когда в расположенном неподалеку от дома сквере работники «Горзеленхоза» косили газоны. И арбузный запах свежескошенной травы причудливо смешивался с бензиновым выхлопом газонокосилок. Вот и сейчас свежий, живой аромат перемолотой траками зелени смешивался с удушливой гарью сгоревшей солярки.

Все, время. Вздохнув, Кирилл раскрыл глаза. Над головой, насколько хватало взгляда, исполинским куполом раскинулось прозрачно-голубое небо, ближе к горизонту испятнанное невесомыми ватными шариками облаков. Смачно хэкнув, парень принял сидячее положение. Родной танк за номером 334 застыл метрах в пяти, гусеницы обильно залеплены травой, отполированные, непривычно гладкие траки влажно блестят на полуденном солнце. Привал они сделали на лесной опушке, решив все же не загонять машину под деревья — Кирилл побоялся застрять, пересекая неширокий, но глубокий овражек с бегущим по дну ручейком. Тем более немецких самолетов сегодня отчего-то в воздухе не наблюдалось — то ли они оказались в глубоком тылу, то ли «соколов Геринга» с ближайших аэродромов в массовом порядке перебросили на другой участок фронта.

Выдернув из-за спины командирский планшет, новенький, еще хрустящий свежей кожей («ага, тот самый», — услужливо сообщил внутренний голос, заставив поморщиться), и шлемофон, которые он использовал в качестве импровизированной подушки, Кирилл поднялся на ноги. Что ж пора… Отдых он и экипажу, и машине дал, пора и честь знать.

— Экипаж, подъем! Хватит отдыхать, на том свете выспитесь! По машинам… э-э, короче, дуйте в танк, мужики. Немцы по своему графику воюют, а мы — по своему. Нам еще к своим выбираться…

Экипаж, трое небритых уже который день, осунувшихся от недоедания парней с не по-детски чумазыми лицами, без особого восторга поднимался с земли, вяло отряхивая комбезы от налипшей травы. Никто из них на самом деле не считал машину с номером «триста тридцать четыре» своей. Танк они, четверо выходящих из окружения танкистов, попросту подобрали в лесу. Целехонький Т-34, заправленный и с практически нетронутым боезапасом, непонятно отчего брошенный родным экипажем.

Утвердившись на ногах, Кирилл скептически оглядел сводную команду. Механик оказался с «бэтэшки», сожженной попаданием в двигатель — один и выжил, когда полыхнул карбюраторный М-17Т, повезло, что успел распахнуть люк и вывалиться наружу. Самое ценное приобретение, ага. Тем более когда выяснилось, что изначально он обучался водить как раз «тридцатьчетверку», волею военной судьбы оказавшись в первом бою за рычагами колесно-гусеничного танка. Остальные двое, наводчик с Т-26 и радист-пулеметчик с такой же «тридцатьчетверки», большой ценности не представляли. Один впервые видел Т-34 вблизи, второй — просто бессмысленное дополнение к экипажу, поскольку радиостанции на танке не обнаружилось, а в низкой эффективности курсового пулемета Кирилл уже успел убедиться за прошлые бои. Но не бросать же ребят? Глупости какие… Да и экипаж должен быть укомплектован, не самому ж ему, случись бой, и за обстановкой следить, и пушку наводить, и выстрелы в казенник пихать?..

Представившись старшим сержантом Виктором Говоровым, двадцати одного года, командиром подбитого немцами танка, в одиночку выходящим из окружения — по документам, обнаруженным в той самой злополучной планшетке, с которой все и началось семьдесят шесть лет спустя, так оно, собственно, и было — Кирилл принял командование. И вот они уже который час перли в направлении линии фронта, ориентируясь исключительно на отдаленные раскаты канонады, поскольку понятия не имели, где эта самая линия фронта сейчас находится. Солярки оставалось еще километров на семьдесят, а уж там или доберутся до своих, или придется бросить танк, предварительно сделав все необходимое, чтобы боевая машина не досталась противнику. Учитывая почти полный боекомплект, ничего особенно сложного Кирилл не видел: можно просто подорвать, а можно и оставить фрицам неплохой сюрпризец, благо в штатной укладке нашлось аж целых десять гранат Ф-1. Всего-то три простенькие растяжки — и совершенно незабываемые ощущения для доблестных зольдат вермахта обеспечены. Ахнет так, что работы похоронной команде, определенно, прибавится. А вот трофейщики останутся ни с чем. Конечно, на срочной службе Кирилл особой подготовки по минно-взрывному делу не проходил, но уж на то, чтобы грамотно поставить несколько ловушек, его талантов хватит. Да и мужики-контрактники, успевшие повоевать на Кавказе в начале нулевых, кое о чем рассказывали. Раскрыв «молодым» несколько профессиональных хитрушек, о существовании которых в этом времени даже не подозревали…

Разместившись, завели успевший слегка остыть дизель и двинулись. Сначала неторопливо ползли вдоль леса, готовые, случись что, рывком уйти под деревья. Примерно через полчаса обнаружили какую-то пыльную грунтовку, измочаленную траками и колесами. Судя по отпечатавшимся в глубокой светло-коричневой пыли следам, прошедшая по дороге техника была немецкой. Немного поколебавшись, Кирилл решился, и выползший на дорогу, ведущую, судя по солнцу, почти точно на восток, танк увеличил скорость, наматывая на пыльные гусеницы километр за километром. Весьма рискованное решение, откровенно говоря, поскольку теперь, появись в небе самолет-охотник или повстречайся им немецкая колонна, спрятаться было негде. Но ничего другого в голову не приходило: не станешь же бесконечно держаться поблизости от леса, если фронт совсем в другой стороне? Зато теперь не оставалось сомнений, что движутся они в верном направлении, что тоже радовало — никаких охотников в тылу быть не должно. Жаль только, карты нет. Между прочим, в найденном поисковым отрядом планшете карта вроде бы была, если он ничего не перепутал.

Но все же Кирилл оставался начеку, сидя на краю башенного люка с биноклем в руках, и ежеминутно ворочал головой, осматривая окрестности. В такой ситуации их единственный шанс — успеть опередить противника, заранее подготовившись к боестолкновению. Вот только жаль, пушечка слабовата, короткоствольная Л-11 — отнюдь не «эф тридцать четыре», не говоря уж о более серьезных стволах. Зато качество сборки откровенно радует, все-таки довоенная машина — она и есть довоенная. И двигатель, и ходовая просто в идеальном состоянии, на свежеокрашенной броне — ни единого следа от рикошетов, даже пулевых и осколочных отметин нет. Просто удивительно, как он вообще уцелел в безжалостной мясорубке первых недель войны, как ухитрился не получить ни единой царапины? А еще более интересно, куда делся родной экипаж, почему бросил такую отличную машину? Похоже, этому вопросу предстояло остаться без ответа: даже заходя в игру и выбирая танк, Кирилл вопреки ожиданиям никаких сведений о боевой машине не нашел. Хотя движок «Танкового клуба» без малейших колебаний принял его запрос именно на этот танк.