Закон охотника - Дмитрий Силлов Страница 27

Кто-то тряс меня за плечи, причем довольно интенсивно. Неприятная фигня, от которой стучат друг об друга зубы и начинает мутить. Поэтому я счел за лучшее вынырнуть из тьмы, в которой так комфортно пребывал до этого, и открыть глаза.

Ну да, надо мной навис тот самый тип. Как его? Ага. Андрей Краев, позывной Охотник. Который язык себе отгрыз. Нехило он так орёт для немого, аж уши закладывает.

– С чего это… ты решил, что я солдат… – выдавил я из себя.

– Я что, служивого не вижу, – поморщился Андрей, наконец перестав меня трясти. – Свой армейский позывной я гражданским не называю, незачем. Да и пиявка Газира абы кому не подчинится. Она вообще никого не слушает, кроме меня. А тебя вот послушала. Значит, наш человек. Думаю, если б не твой вопль, эти твари нас бы тупо порезали на образцы для изучения.

Он кивнул куда-то в сторону. Кстати, рожа у него жесть. Вся нижняя половина лица в кровище. Только почему-то не засохшей, а свежей, не успевшей свернуться. Значит, это не его кровь. А чья?

Я приподнялся на локте и глянул туда, куда показывал Андрей.

Понятно.

На полу лежали двое.

Какой-то плечистый тип в зеленоватом халате с рожей мясника и типичный киб – биологическая машина для охраны и уничтожения, специально выведенный для этих целей. Насмотрелся я на них в свое время. Рожи будто из камня вырублены, причем довольно грубо. Ниже рож – гипертрофированные мышцы, упакованные в типичные защитные комбезы. Похоже, эти живые охранные системы заказчикам прям сразу в тех костюмах и поставляют.

Оба – мертвые. Шеи разорваны в лоскуты, но крови рядом с трупами почти не видно. Куда делась? Пиявка какого-то Газиры всё высосала? Да нет, ее ж вроде молнией должно было поджарить… И, кстати, да, я могу двигаться, хотя всё тело колет мельчайшими иглами, как бывает, когда руку отлежишь.

Но тут я перевел взгляд на лицо Охотника – и понял, куда делась кровь из двух трупов. Краев был бодр, лицо уже не бледное. И объяснение этому могло быть только одно.

– Благодарю, что эту пакость у меня из-под башки вытащил, – сказал я, вставая со стола. Тело пока слушалось не очень, но я уже понимал, что это временное явление. – А вот за то, что меня подстрелил ни с того ни с сего, надо бы тебе рожу набить.

– Давай попозже набьешь, ладно? – попросил Краев. – Сначала я девушку свою найду, а потом мы вместе отсюда выберемся – и бей сколько влезет.

– Да мне бы тоже тут кое-кого найти не мешало, – сказал я.

– Ну, вот и договорились, – улыбнулся Андрей. – Только один момент. Не могу свою пиявку найти. Видел как ее молнией сшибло, а вот куда она улетела…

– Туда, – ткнул я пальцем в громоздкий шкаф с каким-то оборудованием. – Судя по траектории молнии, туда ее отнести должно было. Если она не сгорела, конечно. Уж больно конкретно ее разрядом шибануло.

– Понял.

Краев подошел к шкафу, навалился плечом. Здоров бык. Скрежеща ножками по кафельному полу, тяжеленный шкафина поддался напору, отполз на пару метров.

Охотник нагнулся и поднял то, что осталось от его спасительницы. Точнее, от нашей. Если б не она, мне бы тоже кранты. Странно, но мне было ее жаль. Всё, что от нее осталось, напоминало сгоревшую, черную, обуглившуюся полоску мяса. Само собой, безжизненную. Мертвую на сто процентов.

Окровавленное лицо Андрея исказила гримаса неподдельного горя. Но лишь на мгновение.

А потом он совершил странное.

Из его правой ладони, бесшумно разрезав кожу, выполз кончик клинка. Ничего удивительного, кстати, я подобное уже видел не раз в мире Кремля. Кибам такой фокус проделать в порядке вещей, всё равно что нам ножик из кармана достать, – у них выдвигающиеся штыки в предплечья встроены. И здесь, похоже, то же самое. Разве что в руке не штык спрятан, а полноценный обоюдоострый короткий меч. Которым Краев запросто так полоснул по своей левой руке. Длинно так резанул, от души, глубоко, располосовав предплечье спиральным разрезом. И когда края длинной раны раскрылись, он аккуратно вложил в нее то, что осталось от пиявки.

А потом я вообще офигел.

Меч плавно ушел обратно в ладонь, а Андрей высунул язык и принялся зализывать рану, которая от каждого лиза зарастала прямо на глазах! Язык у Охотника был длинным и тонким, одновременно похожим на обычный человеческий и на змеиный хвост. Видать, еще не до конца превратился в нормальный, который был изначально.

Всё это было, с одной стороны, круто, с другой – как-то не по себе стало мне от увиденного. Вроде так посмотришь – нормальный мужик, а по сути любой мутант Зоны ему в подметки не годится. Причем это даже не мутация, а что-то другое. Иррациональное. Не принадлежащее миру людей.

– Слышь, служивый, – сказал я, поднимая с пола автомат киба – жаль, только с одним примкнутым магазином, запасного не наблюдалось. – А ты вообще человек?

Андрей, почти зализавший руку до первоначального состояния, тормознул, посмотрел на меня, убрал обратно в рот высунутый язык и сказал:

– Честно – не знаю. Раньше точно был. Но потом кое-что произошло…

– И ты стал пить человеческую кровь и дружить с глистой-кровопийцей на почве общих интересов, – закончил я за него.

– Эта глиста, между прочим, нам обоим только что жизни спасла, – враз помрачнев, сказал Краев.

– Я в курсе, – сказал я, протягивая ему автомат. – Бери. Твой трофей, тебе и владеть. И не прими в ущерб, если что, – больно уж всё это необычно.

– Оставь себе, – качнул головой Краев. – У меня мечи есть.

– Мечами против огнестрелов много не навоюешь, – заметил я.

– Это смотря какими мечами, – отозвался Охотник.

Я спорить не стал. Если он так уверен в своих выдвижных ножиках, это его дело. А мне с автоматом всяко сподручнее, чем без него. Там на полу еще такая же неведомая электрическая хреновина-молниемет валялась, из которой меня Краев вырубил, но её я даже поднимать не стал. Такую штуку я видел впервые, но то, что у неё батарея на нуле, было ясно по типовому датчику на ствольной коробке. А без патронов любое оружие тут же становится просто неудобной стальной дубиной.

– Ну и какие планы теперь? – поинтересовался я.

– Пробиваться будем. К той автоклавной, где у Захарова моя девушка лежит. Подозреваю, круто он меня развел. Просто усыпил ее, а меня заставил тебя ловить, типа, это плата за лечение будет.

– Пробиваться? – усомнился я. – Помнится, бывал я здесь. Если ничего не поменялось, тут в каждом коридоре потолочная пулеметная установка, не считая охраны.

– Не поменялось, – нахмурился Андрей. – Но тут сидеть я не собираюсь, пока моя девочка…

– Ты бессмертный? – перебил я его. – То, что регенерируешь как ктулху, это я уже понял. Лизнул – и готово. Но получится ли на стреляющий пулемет грудью идти? Успеешь все отверстия зализать?