Ангелы Калибана - Гэв Торп Страница 27

Над основной частью города трепетали и гудели мысли его обитателей — людей, космодесантников и животных. Сознание каждого по отдельности было почти незаметным, но вместе они образовывали могучее скопление ментальной материи.

Что-то иное находилось на вершине крепости, в шпилях Ангеликасты. Оно было маленьким и ярким в сравнении с углями души Калибана в фундаменте Альдурука, но обладало мощью.

Библиотека Лютера.

Когда-то они принадлежали рыцарям Волка, эти труды о Великих Зверях, полуреальных нефиллах и силе, породившей их. О точном содержании старинных томов ходило множество слухов, но теперь это знание обретало свободу, изливалось в мир по дозволению гроссмейстера.

Захариил улыбнулся. Орден не мог выжить в нынешнем виде. Он стал чересчур влиятельным, слишком цельным. Как ни старался Лютер избавиться от наследия Льва, главенство Ордена оставалось величайшим достижением примарха, которое гроссмейстер никогда бы не решился низвергнуть. Но чтобы освободить Калибан, вновь населить леса Великими Зверями и нефиллами, выпустить Уробороса из материальной темницы, нужно было уничтожить Орден и порядок, воплощенный в нем. Следовало разделить население мира, чтобы люди крепли в сражениях между собой.

Душа Калибана требовала жертвоприношений, почва планеты ждала, что ее польют кровью и потом.

В небе на юго-востоке появилась точка, быстро превратившаяся в силуэт «Громового ястреба». Захариил камнем рухнул вниз, остановив падение в нескольких метрах от земли. Он замер сбоку от растрескавшейся дороги, покрытой ямами и наполовину заросшей травой. Ею не пользовались с тех пор, как в паре километров отсюда построили надземную автостраду — полосу из металла и феррокрита на двухсотметровых опорах, которая извивалась через весь континент.

Потянувшись разумом к десантному кораблю, псайкер обнаружил за штурвалом одинокого пилота. Его зондирующие мысли отскочили от ментального щита, но само наличие и форма заслона определили его хозяина так же четко, как любое успешное сканирование.

Это был Вассаго.

«Громовой ястреб» сел менее чем в двадцати метрах от Захариила, вокруг библиария закружились вихри пыли и сухих листьев. Вассаго торопливо спустился по носовой аппарели. На его лице застыла смесь надежды и недоверия.

— Я знал, что не ошибся! — заявил аколит, изгнав сомнения и расплывшись в улыбке. — Именно твои мысли я ощутил в переменчивых ветрах!

— Ты прав. Разыскивая меня, ты поразительно вырос над собой и превзошел все мои ожидания. Твои способности невероятно усилились. — Захариил осознал, что и он сам теперь обладает намного более могучими силами, полученными от духа Калибана. Библиарий вернул сознание в физическое тело, опасаясь, что Вассаго заметит изменения. Псайкеру было непривычно смотреть на своего протеже — теперь он видел клетку учений Израфаила, прутья которой окружали разум аколита, как некогда сковывали волю Захариила. Скоро придет день, когда он сломает замок и даст ученику неведомую прежде свободу.

— Мне стоило связаться с тобой раньше, но я спешил вернуться в Альдурук.

— Понятное дело, наставник, — ответил Вассаго. Захариил направился к десантному кораблю. — Мы все не могли дождаться твоего возвращения.

— Все? Думаю, как минимум один легионер не встретит меня с распростертыми объятиями.

Вассаго остановился у подножия рампы и, пропустив командира вперед, пошел следом за ним.

— Я не понимаю, наставник.

— Лорд Сайфер, — произнес Захариил, осторожно подбирая слова. — Что он рассказал о событиях, произошедших с нами в Северной Чаще?

— Нам — ничего. Насколько я знаю, он беседовал только с Лютером.

— Неудивительно. — На пороге пассажирского отсека Захариил помедлил и обернулся. — Вряд ли ему хотелось рассказывать всем подряд о своей трусости.

— Трусости?

Проходя мимо, аколит нажал кнопку управления пандусом. Аппарель с шипением поднялась и закрыла люк, библиариев окутал полумрак.

— Да, Вассаго, трусости. Сайфер бросил меня умирать под Северной Чащей. Об этом он не упоминал?

Ученик промолчал, и правильно сделал. Захариил был не в настроении выслушивать банальности.

— Так что же, лорд Сайфер в Альдуруке? — спросил он.

— Думаю, да.

— Значит, немедленно отправляемся туда. Мне не терпится узнать, чем он будет оправдывать предательство.

Захариил направился было в кабину, но остановился, заметив испуг на лице Вассаго.

— Что-то не так, брат?

— Я бы не советовал идти против лорда Сайфера, — очень неохотно выдавил аколит. — У него есть… союзники.

— Конечно, у него есть союзники. Лютер, например. Но, когда я поведаю свою версию событий, друзья Сайфера отвернутся от него.

— Хранители, наставник. — Вассаго огляделся, словно ждал, что одно из существ материализуется прямо в корабле. — Лорд-шифр заключил договор с Хранителями-во-Тьме. Они охраняют его. Сайфер, прикрытый ими от обнаружения, прервал наш ритуал. Нельзя ссориться со стражами из теней.

— Интересно. — Захариил потер подбородок, обдумывая новость. Если все так и было, — а он не видел причин сомневаться в словах аколита, — то возникли затруднения. Дух Калибана терпеть не мог созданий, именуемых Хранителями, хотя во всех сказаниях утверждалось, что они защищают планету. Теперь библиарий знал, что эти существа просто тюремщики. — Спасибо за предупреждение.

Библиарий прошли в пилотскую кабину. Захариил не стал претендовать на место за штурвалом и сел в кресло бортстрелка.

— Созывай остальных, Вассаго, — сказал он. — Я должен срочно поговорить с ними.

— Понимаю, наставник. Они все заняты по службе, так что потребуется какое-то время.

— Мне будет чем заняться, — успокоил помощника Захариил. — Сначала нужно доложить о возвращении сару Лютеру.

— А потом? — спросил снова воодушевившийся ученик. — Что мы сделаем потом?

Наставнику пришлось задуматься над ответом.

— Это в первую очередь зависит от него.

Сложив пальцы «домиком», Лютер оперся локтями на длинный рабочий стол и подался вперед. Не говоря ни слова, он поочередно оглядел троих посетителей, уделив каждому несколько секунд.

Ну и образчики, подумалось гроссмейстеру. Персонажи из древней моралите. Все они думали, что могут использовать в собственных целях и его, и Калибан. Они смотрели на тело Лютера, более слабое, чем у них, и невольно, даже подсознательно, считали его разум таким же слабым. То же самое он подметил и во Льве, хотя не сразу. Примарх, бесспорно гениальный, возвышался над любым калибанцем в вопросах стратегии и тактики, но имел ужасный недостаток: неумение разбираться в людях и их слабостях. Из-за паранойи, что скрывалась под выкованной в Ордене броней дисциплины и верности долгу, Эль’Джонсон считал окружающих способнее, чем они были на самом деле. Лев на пустом месте приписывал им храбрость, благородство, ум или целеустремленность.