Атриум - Дмитрий Матяш Страница 27

— Ну ты, Кудас, мужик! — съехидничал Рыба. — «Я с падалью не пью», — передразнил Егора уголовник, скорчив издевательскую гримасу. — А сам чуть что, бабой прикрылся, благородный, епть!

Егору с неимоверным трудом удалось сдержаться, чтобы не кинуться на Рыбу. Нет, было еще рано, слишком рано.

— Зомборез, посмотришь за ним, а мы пока со сладенькой развлечемся! — распорядился Кишар. — Эх, весело, ребята, сейчас будет! — довольно произнес толстяк, и троица двинулась к схватившейся за лук Лене.

— У-у-у, а бабенка-то у тебя боевая, Кудас, — повернувшись к Кудеснику, но не спуская глаз с Лены, улыбнулся Кишар. — Молодец, хвалю.

— Цып-цып-цып, крошка, — подходя к Лене справа, осклабился Рыба и отклонился, когда она направила на него лук. — Ты чего такая нервная? Может, я тебе не нравлюсь? А Ржавый?

Лена поняла, что Ржавый стоит у нее за спиной. Резко обернулась и впрямь угодила в его объятия. Стрела слетела с тетивы и упала на пол.

«Спокойно. Не думать, не воспринимать. Отстраниться. Выждать».

Раз за разом повторяя это про себя, как заклинание, Кудесник поднялся с пола. Подавив на физиологическом уровне эмоции, он равнодушно взглянул на троицу насильников. Те повалили девушку на пол, она отчаянно закричала, попыталась вырваться.

Она выкрикивала его имя, но он не слышал. Заставлял себя не слышать.

«Твари, ублюдки! Выждать, не спугнуть раньше времени, дать им увлечься».

Лена вырывалась, кусаясь и царапаясь как кошка. Ржавый, которому она чуть не выдрала глаз, замахнулся и ударил ее ладонью по лицу. Егор видел, как светится злорадством рожа Рыбы, как упивается он болью беспомощной девушки. По жилам разлился адреналиновый кипяток. Кудеснику казалось, от ненависти у него сейчас заискрятся волосы. «Терпеть, ждать», — стиснув до хруста зубы, Егор переживал мгновение за мгновением.

Из носа у Лены хлынула кровь. Оглушенная несколькими сильными ударами, девушка потеряла способность сопротивляться и только в отчаянии выла:

— Не надо, не надо…

Ее вопли гулким мучительным эхом отдавались у Егора в голове, но нужно было терпеть, и он терпел.

Рыба — самый похотливый из четверых, за которым волочилась гнилая слава растлителя детей, рванул на ней одежду. Ветхая ткань тут же разошлась, обнажив тугие круглые груди. Девушка закричала как резаная, пытаясь спихнуть с себя навалившихся мужиков. Вид ее тела распалил насильников еще больше, теперь они окончательно перестали что бы то ни было соображать.

«Пора…»

Кудесник неспешно приблизился к Зомборезу, изображая, что увлечен гнусным зрелищем. Взял в руки бутыль самогона и плеснул себе в стакан. Зомборез напрягся, плотнее прихватил оружие, впился в бродягу пристальным взглядом. Но самообладание не подвело Егора, на лице не дрогнул ни единый мускул, он ничем не выдал себя. За первым стаканом последовал другой, затем третий. Бдительность Зомбореза притупилась, к тому же началось самое интересное: на девушке разорвали штаны, сейчас должна была пойти потеха! Кишар уже спустил портки, оголив жирную белесую задницу.

Но полюбоваться сеансом Зомборезу не пришлось: мутная жидкость выплеснулась из наполненного Егором стакана ему в лицо, обдав глаза нестерпимым жаром. Зомборез вскрикнул, пальнул наугад, но, естественно, промазал. Он взвыл и откинулся назад, рефлекторно прижимая ладони к лицу. В следующее мгновение Кудесник выхватил у него из-за пояса ТТ и почти без замаха впечатал рукоятку ему в темя. Враз обмякшее тело повалилось как куль, из широкого рассечения хлынул багровый ручей.

Кишар и его подручные замешкались, слишком поздно поняв, что происходит. Это дало Кудеснику пару секунд форы, он успел передернуть затвор, прицелиться и всадить пулю в спину метнувшегося к лежавшему на нарах оружию Рыбе.

Толстяк и Ржавый замерли, и Лена, улучив момент, рванулась к Звягинцеву, спряталась за его спину.

— К стене, оба! — рявкнул Кудесник. — Руки поднять!

Испуганные мародеры повиновались.

— Руки на стену, башкой уперлись. Трахаться захотелось? Сейчас все будет! Ржавый!

— Чо?

— Жарь Кишара!

— Чего? Да ты… — запротестовал мародер.

— Слышь, тварь, еще слово вякнешь — прострелю колено. Закрыл пасть и валишь жирного. Считаю до одного! Раз…

Ржавый с возбужденным членом подскочил к Кишару и начал акт мужеложства. Кишар выл и пробовал сопротивляться, однако наведенный на него ствол в руках Кудесника вынуждал подчиняться.

— Что, Кишарчик, как в молодости на зоне? Не переживай, один раз не пид***с.

Толстяк злобно кряхтел, но трусость брала верх над гордостью. Любивший рассуждать на тему понятий зек свою шкуру на поверку ценил дороже чести.

Тем временем осмелевшая Лена приблизилась к парализованному Рыбе. В ее глазах пылал огонь неизбывной ненависти. Возможно, она ни на миг не задумалась о том, что собирается совершить… В руке у девушки невесть откуда появился кремниевый нож. Схватив другой рукой Рыбу за детородный орган, Лена одним махом отсекла его. От визга неудачливого насильника у Кудесника чуть не лопнули барабанные перепонки, однако девушка тут же заткнула Рыбе глотку его же собственными гениталиями.

Рядом с Рыбой разлилось море крови. От удушья его и без того вытаращенные глаза вовсе вылезли из орбит. Смерть его была кошмарной, мучительной, но заслуженной.

Ржавый тем временем закончил содомировать Кишара. Вид толстяка был ужасен — лютая злоба исходила от него почти ощутимыми физически волнами.

Егор, не убирая пистолет, подошел к Зомборезу, поднял его автомат.

— Ржавый, сюда!

Мародер подчинился — было видно, что внутренне он уже сломлен.

— Держи. — Кудесник бросил ему автомат без магазина, с одним-единственным патроном в стволе. — Ты ведь понимаешь, просто так отпустить я тебя не могу… Ты можешь попытаться грохнуть меня, и тогда я тебя точно урою. Или можешь грохнуть Кишара, и тогда валите с Зомборезом на все четыре стороны. Три секунды на раздумья.

В глазах Ржавого читалось полнейшее непонимание. Мысль об убийстве пахана не укладывалась у него в голове.

— Чего мнешься? Кишар тебя за порванную задницу все равно не простит, так что лучше действуй, пока можешь.

Здравая мысль прибавила мародеру решимости. Он повернулся к Кишару. Тот, обезумев от страха, проблеял что-то нечленораздельное. Руки Ржавого тряслись, автомат болтался, как отбойный молоток.

— Два…

Ржавый взвыл, вложив в этот звук всю боль и безысходность, и нажал на курок. В последний момент Кишар попытался броситься ему в ноги, но не рассчитал, и пуля пробила ему голову, окрасив стену бункера содержимым его черепа.

— Молодчик, — похвалил Егор, когда тело пахана распласталось на полу.

Взяв со стола бутыль, он плеснул самогон на лицо валявшемуся без чувств Зомборезу. Тот заворочался и застонал — видимо, вместе с сознанием к нему вернулась боль. Пнув его в скулу ботинком, Кудесник ускорил побуждение.