Тринадцатая реальность - Геннадий Ищенко Страница 27

— К вам посетитель, — сказал мне Иван. — Назвался Анатолием Владимировичем Павловским и сразу же предупредил, что вы его не знаете, но у него важный разговор касательно вашего отъезда.

— Пропустите, — приказал я и вслед за охранником пошёл в прихожую.

Павловский оказался невысоким полным господином лет пятидесяти, с редкими, зачёсанными назад волосами, крупными чертами круглого лица и небольшими усиками. Вид у него был донельзя несерьёзный, но вот тема разговора…

— С кем вы хотите говорить? — ответив на его приветствие, спросил я.

— Меня устроите вы или ваш отец, если он в состоянии меня слушать, — ответил гость. — Будет лучше, если вы выслушаете меня оба. А вот женщинам при этом присутствовать не стоит.

— У вас есть с собой оружие? — спросил я.

— Зачем оно мне? — удивился он. — Я, уважаемый Алексей Сергеевич, должен вам кое-что предложить и выслушать ответ. Только это и ничего больше. И зачем мне в таком случае оружие? В отличие от вас, я статей не пишу.

— Подождите в прихожей, — сказал я. — Узнаю, сможет ли вас принять отец. Если не сможет, поговорите со мной.

Я вернулся в спальню и попросил женщин ненадолго выйти.

— У нас важный разговор с одним господином, — объяснил я свою просьбу, — и одно из его условий — это отсутствие посторонних.

— Мы не посторонние, — запротестовала мама, — а твоему отцу нужно отдыхать, а не заниматься делами. Ему сейчас трудно разговаривать!

— Он настаивал, чтобы были только мы? — слабым голосом спросил отец, услышал моё подтверждение и обратился к матери: — Аня, выйди, пожалуйста. И вы, девушки, тоже.

Они вышли, после чего я привёл Павловского. В спальне стояли принесённые нами стулья, на один из которых он после приглашения сел.

— Вы меня не знаете, Сергей Александрович, — обратился он к отцу, — поэтому я представлюсь…

— Я уже называл ваше имя отцу, — перебил я его. — Переходите к делу, из-за которого пришли.

— Можно и к делу, — покладисто согласился он. — Вы, господа, качественно влипли в неприятности и не выпутаетесь без посторонней помощи.

— А вы хотите нам помочь? — спросил я.

— В точку, князь, — улыбнулся он. — Вы не довезёте отца в таком состоянии до Австралии, а долго здесь оставаться нельзя.

— Ну почему же, — возразил я. — С неделю можно подождать, а потом куда-нибудь поехать. Конечно, не в Австралию, никто из нас в неё не собирался.

— Давайте не будем ходить вокруг да около, — предложил Павловский. — Я обрисую ваше положение и расскажу о том, что вам хотят предложить, а потом решите: принять моё предложение или отклонить. Если примете, уедете из столицы сегодня же вечером. Если откажетесь, я уйду, а вы выкручивайтесь как хотите.

— Говорите быстрее, — сказал отец, — а то я не очень хорошо себя чувствую.

— Это понятно, — кивнул Павловский. — В вашем положении трудно чувствовать себя хорошо. К сожалению, оно ещё хуже, чем вы думаете. Вы обратили внимания на то, что на это покушение не отреагировала пресса? Дело в том, что журналистской братии сейчас не до вас. Полтора часа назад двумя выстрелами из винтовки был смертельно ранен глава вашего департамента Шарль Дюкре, так что они все сейчас там. Зря вы улыбнулись: ничего радостного для вас в этом нет. Заговорщики хорошо изучили привычки Дюкре и его основные маршруты, и покушение удалось, но стрелявшего видели пять или шесть человек, и один из них опознает в нём коллежского асессора вашего второго делопроизводства Михаила Бортникова.

— Опознает? — поднял брови отец.

— Примерно через пять часов, — посмотрев на часы, сказал Павловский. — Это служащий департамента, который был с ним знаком. Свою задержку он мотивирует сомнениями. Но вскоре ни у кого не останется сомнений. Уже должны найти винтовку, на которой будут отпечатки его и ваших пальцев. Бортников действительно стрелял, а вы пойдёте за компанию.

— И зачем вам это? — спросил отец.

— Убиваем двух зайцев, — пояснил Павловский. — Во-первых, прикрываем настоящих организаторов покушения, которые смогут продолжать работать, а во-вторых, привязываем вас к себе. Вас вывезут в безопасное место, где и поживёте до тех пор, пока мы не победим. После этого из преступника сразу превратитесь в героя.

— Мои знания? — спросил я.

— Конечно, князь, — подтвердил он. — Акулов считает, что вы знаете много такого, что может быть нам полезно. Мы обеспечим вам безопасное и комфортное проживание, а вы поделитесь всем, что знаете. Было трудно поверить в тот бред, который рассказал своему другу ваш отец, но когда бред доказательный, он перестаёт быть бредом.

— А если я упрусь? — спросил я.

— Вы не идиот и должны понимать, что вас не выпустят из империи, — сказал Павловский. — С вами или без вас, но мы возьмём власть и для нас не будет лишним техническое превосходство. Но хочу сразу предупредить, что если никаких знаний нет, а есть мистификация, ничего хорошего вас не ждёт. Мы уже не будем заинтересованы в том, чтобы на вас тратиться, а отдать вас в руки наших врагов…

— Убьёте? — спросил отец.

— Бог с вами, князь! — замахал он руками. — За кого вы нас принимаете? Дадим такое же комфортное убежище, только с оплатой уже за ваш счёт. Ваши сертификаты у нас, а вернутся они к вам или нет, будет зависеть от вашего сына.

— Что за комфортабельное убежище? — спросил я. — Скажите хоть в двух словах, а то я вообще ничего не услышал от вашего Акулова.

— Хороший дом на охраняемой территории, — сказал он. — Там есть всё, что нужно для жизни, а если чего-то нет, со временем достанем. Ваша сестра, князь, сможет закончить обучение в небольшой, но хорошей гимназии. Там живёт не так много народа, но есть интересные люди. У вас появятся друзья, а если захотите, то и работа. Всё-таки трудно годами сидеть дома, ничем не занимаясь. Больше я пока ничего сказать не могу. Прибудете на место и сами узнаете.

— Если мы согласимся, нам помогут? — спросил я.

— У вас три часа на сборы, — сказал Павловский, — потом приедут наши люди и отвезут на Николаевский вокзал. Вначале отправитесь в Москву, а там пересядете на экспресс. С вами постоянно будет охрана. Да, забыл сказать о письмах. Вы сможете их отправлять, но только после прочтения нашим цензором.

— Доставьте сюда десяток вместительных саквояжей, — попросил я. — Заодно получите наш ответ.

— Сделаем, — кивнул он. — Напоследок хочу предупредить, что вам не стоит пользоваться телефоном. Мы его сейчас прослушиваем, поэтому прервём опасный для нас разговор, а к вам будут приняты меры. Поймите, это делается в целях безопасности, в том числе и вашей. После отъезда, можем сообщить родственникам, что с вами всё в порядке. Служанку рассчитайте прямо сейчас и отправьте домой с машиной охраны. Я очень надеюсь на ваше благоразумие. Своими словами вы не причините существенного вреда хотя бы потому, что ничего не знаете, но можете поставить под удар тех, кто вами займётся.