Метро 2033. Реактор-2. В круге втором - Валерий Желнов Страница 27

Королева на мгновение замерла. Слепые глаза обшаривали пространство, пытаясь найти источник звука.

– Веня, это ты?

Ее голос звучал глухо, словно из пустой бочки. Королева подняла голову и стала принюхиваться. Наконец, ее бельмы уставились на то место, где стоял получеловек.

– Что ты принес?

Вениамин подбежал к пленникам.

– Люди. Семь штук. Только что пойманные.

Гигантская матка снова принюхалась.

– Живые? – уточнила она.

– Как ты любишь!

Вениамин стелился перед Королевой, словно лакей в ресторане – перед богатым клиентом. Было видно, что, несмотря на недавние заявления, он до жути боится эту отвратительную пародию на муравьиную матку.

Что-то коснулось лица Дмитрия. Он скосил глаза и едва не закричал от неожиданности и отвращения. Клок волос Королевы, удлинившийся до невероятных размеров, подобно змее, подполз к пленнику и теперь ощупывал его, словно знакомясь с будущим обедом. То же самое происходило и с его товарищами. К каждому из наемников протянулся длинный, плотный пучок сальных волос. Оксана отчаянно вертела головой, пытаясь стряхнуть их со своего лица. Зорин почувствовал липкое прикосновение к своим губам. Он сжал их и, замычав, попытался отползти, но проклятый кокон не давал сдвинуться ни на миллиметр.

– Как любишь, – Королева перестала принюхиваться и задумалась. – Любишь. А ты меня любишь? Ты уверял, что меня любишь.

Такой резкий переход наводил на мысль, что бедная женщина совершенно потеряла связь с реальным миром.

– Я? – Вениамин аж поперхнулся, но тут же взял себя в руки. – Конечно, дорогая! Я тебе всегда это говорил.

– Врет!

Это короткое слово плетью хлестнуло пространство, и Королева вздрогнула. Грязные локоны поднялись над землей и нависли над Гюрзой. Та, не ожидавшая подобной реакции, замерла.

– Что ты сказала?

Дмитрий замер, в ужасе глядя на Гюрзу. Что она задумала?

– Врет! – холодно и четко повторила снайперша. – Он тебя ни в грош не ставит. Смеялся только что над тобой. Описывал нам, какая ты стала уродливая. Рассказывал, как он превратил тебя вот в это из мести.

– Мести? – глухо повторила Королева. – За что?

– Да за то, что не давала.

Видимо, в этом изуродованном страшной мутацией теле, за завесой безумия и измененного сознания, все еще жила женщина. Очень ранимая и очень опасная и мстительная в своей обиде женщина. И Гюрза, похоже, метко попала в самое больное место ее души.

– Точно, точно!

Пастор, явно счастливый, что по нему больше ничего не ползает, решил присоединиться к разговору.

– Мы все это слышали. Правда, ребята?

Все закивали, подтверждая правоту командира. Живые локоны повернулись в сторону оторопевшего Вениамина.

– Что вы делаете? – отчаянно крикнул тот, не отрывая взгляда от Королевы.

– Веня, Веня, Веня.

Глухой голос той отдавал сочувствием, не сулящим для монстра ничего хорошего.

– Дорогая, кого ты слушаешь? Я всегда любил тебя. Обожал!

– Любил? – спросила Королева. – А теперь не любишь?

– Дорогая, – Вениамин в мольбе прижал ручки к груди. – Не цепляйся к словам.

Волосы выстрелили вперед и оплели несчастного с ног до головы. Он захрипел, стиснутый смертельными путами. Локоны подняли его над землей и медленно понесли, дергающегося, к гигантской матке. Вениамин попытался закрыть лицо муравьиной маской, но прядь волос, отделившаяся от основной массы, не дала ему этого сделать. Королева приблизила искаженное от ужаса лицо монстра к своему и всмотрелась в него слепыми глазами.

– Дорогая? – прохрипел Вениамин. – Не надо.

В этот момент рот гигантской матки неестественным образом раскрылся так, что пленникам показалось, что ее голова треснула пополам. Изо рта показались длинные черные жвалы насекомого. Щелчок – и голова несчастного горе-ученого с глухим стуком покатилась по земле.

– Вот, блин! – прошептал Князь.

Королева отбросила в сторону обмякшее тело. Тут же мелкие насекомые, похожие на тараканов, схватили его и унесли. Матка повернулась к наемникам.

– Еда!

Это единственное слово, сказанное без всяких человеческих эмоций, заставило Зорина задрожать от ужаса. Лицо Королевы, потеряв остатки человечности, кривилось в предвкушении лакомства, жвалы щелкали, из изуродованного рта тянулись длинные слюни. Дмитрий задергался, осознавая тщетность своих попыток, и вдруг почувствовал, что в коконе стало посвободнее. Он напряг руки и ощутил, что паутина на спине немного подалась – как раз там, где она была пропитана кровью из разбитого затылка. Зорин сильнее заерзал по неровной земле, чувствуя, как все больше ослабевают стягивающие его веревки. Остальные тоже, кто как мог, пытались освободиться.

– Кто-нибудь что-нибудь может сделать? – кричал Пастор, глядя, как к нему ползет прядь светлых волос.

– Нет, твою мать, нет! – визжала Гюрза. Ее ноги уже оплетало волосяное щупальце.

– Оксана?

– Что?

– Ты можешь хоть что-то сделать? Ты же экстрасенс!

– Ничего я не могу! – Голос той сорвался. – Я с самого начала пытаюсь. У них нет разума! Не на что влиять!

В этот момент на Димино лицо упал ком грязи. Он на секунду отвлекся от обезумевшей от голода Королевы и посмотрел вверх. Земля вперемешку с мелкими камушками сыпалась из многочисленных ходов на потолке пещеры. Непонятное явление заметили и муравьи. Солдаты поднялись на задние лапы и заклацали челюстями. Рабочие муравьи заметались в разные стороны, словно не зная, куда себя деть.

– Народ, че происходит? – закричал Князь, пытаясь освободиться от тащивших его королевских волос.

– Похоже, скоро узнаем, – ответил Пастор. – Но для нас в любом случае – ничего хорошего.

И тут потолок пещеры словно взорвался. Из всех нор хлынули длинные червеобразные тела. Армия гигантских сколопендр в считаные секунды заполнила свод, а сзади напирали новые особи. Живая шевелящаяся река с противным хрустом ринулась по стенам на муравьев. Некоторые многоножки отцеплялись от потолка и падали сверху на защитников муравейника. Муравьи-солдаты, не медля ни мгновения, рванули навстречу врагу. В пещере началась куча-мала.

– Нас раздавят! – заорал Дмитрий.

Он изо всех сил рвал паутину, чувствуя, что прочные нити вот-вот поддадутся под его напором. Его товарищи катались по полу, чудом избегая многочисленных лап и челюстей, которые мелькали повсюду, грозя расплющить мягкие человеческие тела.

Битва в пещере уже шла нешуточная, и количество сражающихся все увеличивалось. Сверху сыпались все новые и новые сколопендры, а из боковых ходов появлялись муравьи. Даже рабочие мураши участвовали в битве. Они ценой собственной жизни отвлекали нападавших, позволяя солдатам атаковать тех с боков. Эта тактика оказалась крайне эффективной. Уже несколько длинных разорванных тел извивалось на полу в предсмертных судорогах, разбрызгивая вокруг себя зеленоватую кровь. Впрочем, защитникам тоже приходилось нелегко. На глазах у Зорина какой-то муравей ловко вскочил на спину ползущей сколопендры и вцепился в хитиновый панцирь, но та, изогнувшись, одним махом мощных челюстей снесла ему голову. Другая многоножка подкралась сзади к муравью, подмяла его под себя и сдавила своими короткими лапками. Раздался хруст, и муравей обмяк. Сколопендра бросила изуродованное тело и ринулась дальше.