Мироходцы. Пустота снаружи  - Илья Крымов Страница 26

Она поднялась и крепко обняла халла, доставая ему лишь до середины груди.

– Мальчик мой, почему так долго не заглядывал? Почему облысел? Откуда эти… милые… В общем, ты совсем не думаешь о своей волнующейся Мамочке.

– Прости, дела, дела.

Никто кроме нее не знал, как ее зовут, но она велела величать себя Мамочкой, ибо, являясь хозяйкой всего вокруг, имела право на милые причуды. В незапамятные времена Мамочка, являясь могущественной колдуньей, ценой большой крови уничтожила всех своих врагов и воцарилась на престоле мироздания. Однако со временем, как и все на свете, властвование ей надоело. Да и не сказать, чтобы Мамочка была хорошим правителем, она относилась к числу тех, кто страшно жаждал власти, но, получив оную, совершенно не знал, как с нею обращаться.

Проносив венец абсолютной власти многие годы, Мамочка отстранилась от увядавшего мироздания и заперлась в своем замке высоко в горах. Покинуть реалм она по определенным причинам не могла, и очень, очень долго эта могущественная магесса оставалась затворницей, пока однажды на пороге ее мрачной обители не возник оборотник, известный как Эдвард Д. Аволик, и не предложил хозяйке приобрести у него грошовое пособие по аутотренингу «Открой себя миру и открой мир для себя», которое буквально перевернуло ее жизнь.

Мамочка смогла осознать, что она хочет общаться с миром… мирами и что вечное одиночество не приговор для нее. Но, не будучи способной отправиться открывать неизведанные дали, она сделала так, чтобы неизведанное само пришло к ней. Мамочка превратила свой замок в огромный отель с целебно-восстановительным комплексом в придачу и открыла его двери для гостей из сотни-другой миров… Ну, скажем так, не для всяких гостей.

Хотя ее собственные боевые будни остались позади, Мамочка никогда не переставала быть, на минуточку, великой колдуньей, чье могущество стояло на крови и темных ритуалах. Так что двери отеля она открыла для личностей, которые с чьей-то предосудительно-легкой руки могли получить ярлык злодеев. Она создала место отдыха для темных владык, демонов, тиранов, кровавых богов и колдунов, межмировых работорговцев, профессиональных убийц и прочей достойнейшей публики, чей моральный компас уверенно указывал на «зло». Исключения делались лишь по личному желанию хозяйки.

Где-то там, внизу, у подножия гор, текла своя жизнь. Будучи брошенными на произвол судьбы, немногочисленные аборигены взяли ее в свои руки и за пару эпох смогли привести погибавший мир в порядок. Воспоминания о черной королеве превратились в страшную сказку, полузабытую легенду, но все короли мира твердо держали в памяти название и местоположение высокого горного хребта, на который никто из них никогда не будет претендовать.

Каос посещал отель Мамочки уже довольно давно, не раз это уютное место становилось приютом для него после получения тяжелых травм.

– Рад, что у тебя все хорошо, Мамочка. Вижу, отель не пустует.

– Жду наплыва гостей на праздник. У меня годовщина открытия, помнишь? Не помнишь. Ты прибыл не ради этого. Полечишься немного и вновь убежишь? – Прекрасные темно-фиолетовые глаза одарили мироходца взором нежным, но укоряющим – материнским.

– Прости. Метавселенная постоянно расширяется, миров становится больше, дел – тоже.

– А! В таком случае я крайне рада, что ты смог явиться сюда: ведь это значит, что сейчас, несмотря на всю Метавселенную, тебе важнее всего быть здесь. – Она улыбнулась очень ласково.

– Да, Мамочка. Но мне кажется, когда я уточню кое-что, твоя радость поубавится.

– Милый?

– Я должен встретиться с Энито́рико Скуа́мо.

Поразительно, какую боль можно причинить женщине всего парой неосторожных слов. Как легко разбить ей сердце, разбередить рану, вызвать слезы. Всего-то и нужно упомянуть о мертвом сыне… или о том, кто был ей как сын.

– Как ты можешь, Каос? – замогильным голосом спросила Мамочка. – Вы загнали его как зверя… вы убили его! Мальчик был ни в чем…

– Это представление заслуживает всяческих похвал, – не позволяя затуманить себе мозг, перебил серокожий иномирец, – но у меня мало времени и очень важное дело. Мамочка, я знаю, что Скуамо жив. Порой мне кажется, что инсценировка смерти – это своего рода популярный спорт, которым все занимаются, и только я один вне турнирной таблицы. Я знаю, что Скуамо здесь, знаю давно, однако не сообщил об этом Великой Оси. Сейчас мне нужно встретиться с ним и попросить о помощи, не более того.

Мамочка держала драматическую паузу.

– Серьезно, дорогая, даю слово, что не причиню ему вреда и буду хранить эту тайну дальше.

Великая колдунья вздохнула, немедленно выходя из трагического образа.

– Как ты узнал?

– Не суть важно, узнал – и все. Прошу, дай мне доступ к нему, одна беседа – и пускай прячется дальше, никто его уже давно не ищет.

– Я боюсь за него, Каос! Он едва не погиб! По-настоящему!

– Прошу, доверься мне.

– Ах! Дети! Вы рвете меня на части!

– Мамочка?

– Я спрошу у него. Если Эниторико захочет тебя видеть, вы встретитесь завтра!

– Как скажешь, моя дорогая. А до тех пор я буду с удовольствием вкушать твое гостеприимство.

В отеле Мамочки к услугам гостя были тысячи расторопных чертей и чертовок, а также уйма других слуг, работавших на колдунью. Тролли, гоблины, химеры всех мастей, нимфы и фавны. Хозяйка этого мира никому не отказывала в работе, и многие приблуды находили приют под ее кровом.

Каос же был как кусок гранита в своем напряжении. Он не желал отдыха, не желал удовольствий, пустое ожидание медленно раздувало в нем гнев, однако, несмотря на то что все это было пустым и бессмысленным, слово, данное Мамочке, халл держал. Все, что он себе позволил, это предаться угрюмому пьянству в компании с Золаном эл’Ча. Несносный тэнкрис мог веселиться и балагурить за троих, а когда уровень алкоголя в его крови добирался до определенной отметки, – начинал угрожать неприятным ему личностям вилкой. Это было слегка забавно.

Следующее утро серый мироходец встретил на террасе, наблюдая роскошный рассвет в прорехе облаков. Всю ночь бушевал буран, и одеялом Каосу послужил толстый слой снега. Он бы замерз до смерти, если бы мог.

– Господин Магн, – тихо произнес появившийся рядом черт, – мы пытались перенести тебя в номер прошлой ночью, но это закончилось рядом телесных травм, так что… Ты готов ко встрече? Мне велено тебя проводить.

– Дери вас демоны…

– Бывало, и не раз, – вежливо кивнул черт.

– Когда я напиваюсь… становлюсь сволочью… Ох… Где этот подлец, который все подливал и подливал…

– Тебя никто не заставлял пить! Ах… Темнота, пожри мои потроха…

Большой сугроб по соседству рассыпался со стеклянным звоном, оказавшись кучей бутылок, укрытых снегом. Из-под него показался тэнкрис.