Война 2020. На южном фланге - Владислав Морозов Страница 26

Из-за дикой спешки толком уточнить взаимодействие так и не удалось, и в итоге пребывавшие в состоянии нервного и тягостного недоумения командиры десантников (как это так – выполнять задание в условиях, когда не работают даже рации и GPS, а беспилотники не летают?!) просто запутались в «ценных» указаниях начальства, так толком и не поняв, как именно и каким цветом дымов и ракет им следует давать целеуказания своей авиации. Соответственно, для летчиков, которые должны были десант поддерживать, абсолютным «темным лесом» остался вопрос о том, как и что они будут бомбить и вообще ориентироваться у этих мостов.

То есть разнести сами мосты, пусть даже и при отсутствии связи и затрудненной работе бортовых прицельных систем, в условиях хорошей видимости, летчикам теоретически представлялось нетрудным, но этого-то от них как раз и не требовалось. Мосты были нужны целыми.

Так или иначе, но полковник Бишар горячо надеялся, что поддержка авиации не очень-то и потребуется. Он предполагал, что приднестровскую ПВО и бронетехнику у мостов смогут подавить боевые вертолеты, а затем десант высадится и сумеет продержаться у мостов максимум до темноты, после чего подойдут механизированные части. По плану предполагалось, что румынские и молдавские танки и мотопехота в промежуток от 4 до 12 часов займут Бендеры (если до этого их не займет десант) и тем самым с лихвой выполнят задачу первого дня операции.

Кстати говоря, планировавшие вертолетный десант штабисты все-таки отчасти считались с возможностью наличия у противника современной РЭБ, назначив атаку мостов на утренние часы. Ночная высадка вертолетного десанта в условиях отсутствия связи и затруднений с навигацией выглядела и вовсе проблематично.

Услышав подобные «стратегические установки», присутствовавший на инструктаже генерал Кирби еще до старта вертолетов отозвал своих парней в сторону и приказал им не рисковать без надобности – до момента, пока румыны и французы не высадятся у мостов, по возможности держаться в стороне, на рожон не лезть и ничего не предпринимать. А в случае изменения обстановки тут же «поворачивать оглобли» – повторения того, что совсем недавно случилось под Гродно, генерал категорически не хотел.

Конечно, у того же Бишара были смутные надежды на возможную отмену или перенос даты начала операции из-за появления «неучтенных факторов», но этого не произошло. Чтобы уничтожить те же русские системы РЭБ, надо было сначала установить их расположение, а это, принимая во внимание начавшиеся проблемы со спутниками и прочими видами разведки, могло занять несколько дней, если не недель. Именно поэтому из Парижа и Брюсселя приказали продолжать, а значит, все альтернативные варианты в одночасье отпали сами собой…

На рассвете на восточном берегу Днестра, у дороги, выходящей на мост у Бендер со стороны села Парканы, примерно в километре от собственно мостов стояли двое в новой камуфляжной форме ВС РФ зеленых оттенков, но без каких-либо знаков различия.

Свои кевларовые каски и бинокли они держали в руках, и со стороны создавалось впечатление, что они просто любуются прекрасным утром. На самом деле эти двое ждали последних данных и указаний. Натовский авианалет только что закончился и, хотя на Бендеры и оба моста во время него не упало ни одной бомбы, было понятно, что вот-вот последует продолжение. Тем более что на западном берегу, где-то далеко за городом начала изредка стрелять артиллерия, и пока было даже толком неясно, чьи это орудия.

Один из этой пары, чуть постарше, мускулистый и очень коротко стриженный, еще недавно успешно имитировал следы «вторжения российских войск» на окраинах Варшавы, а сейчас как раз курировал оборону мостов (по какой именно линии он для этого был прислан, никто ни в армии ПМР, ни в ОГРВП точно не знал, но начальство на подобные вопросы подчиненных неизменно закатывало глаза к потолку, всем своим видом намекая на «самый верх»). Здесь для начальников или равных по званию этот человек был просто «Сева», для подчиненных или людей, близко не знакомых с ним, – «Всеволод Витальевич» или просто «товарищ майор». Его спутник, который был повыше ростом и помоложе, находился здесь в роли то ли заместителя майора, то ли офицера связи. Этот был для солдат «товарищем старшим лейтенантом», для своих «Сергеем», а для майора просто «Серегой».

Любопытно, что фамилия майора была Щепкин, а старлея – Мочалов. Впервые услышав про это сочетание, непосредственно руководивший обороной мостов приднестровский полковник Смирнов, вроде никогда и ни в каком месте не слывший театралом, иронически спросил:

– А Станиславского у вас случайно нет?

– Нет, – ответил майор Щепкин и посмотрел в глаза собеседнику так, что Смирнову раз и навсегда расхотелось его о чем-либо спрашивать. Даже о том, который час…

А сейчас события и вовсе завертелись в темпе танца с саблями и времени для шуток совсем не осталось…

– Экая же благодать, Серега, – сказал крепыш подчиненному, глядя, как впереди, за кустами и деревьями, медленно и где-то даже лениво несет свои зеленовато-коричневые воды Днестр.

– Словно и войны никакой нету. Лето, река, казалось бы, раздеться – и на пляж. И вместо этого нам приходится заниматься не самым веселым делом…

– А говорят, в 1992-м, когда молдавская броня врывалась в Бендеры, – сказал старлей в ответ, – тут тоже много кто на пляжах загорал, рассказывали, что немало абсолютно левого народу тогда прямо там насмерть и положили…

– Ну про те времена ты лучше у нашего Александра Михайловича поспрашивай, – усмехнулся на это майор. – Он тогда вроде как раз тут был, давал жару этим румынским боярам. Ну а сегодня мы точно не будем клювом щелкать. Не зря же мы тут всех заранее на уши поставили…

И майор кивнул в сторону недалекого моста, где прятались по кустам, недавно сложенным стенкам из бетонных блоков и прочим укрытиям многочисленные стрелки, пулеметчики, гранатометчики. Были вокруг и бронемашины, крупнокалиберные пулеметы и ЗУ-23–2 (простые и на МТ-ЛБ), до поры до времени тщательно замаскированные. На другой стороне реки, между мостом и городом стояла в засаде даже ЗСУ-23–4, но майор надеялся в первую очередь не на приднестровские зенитные средства, а на расставленных по «секретам» у мостов своих людей, имевших помимо прочего новейшие ПЗРК и тяжелые снайперские винтовки ОСВ-96, 6С8 и СВЛК-4С. А еще майор хорошо знал, что серьезных боевых вертолетов на этом направлении у противника немного, а штурмовиков, вроде А-10, для непосредственного сопровождения вертолетов нет вовсе, а любой транспортный вертолет, особенно в момент зависания или посадки при высадке десанта, это просто большая бочка с керосином, которую не так уж трудно поджечь…

В этот момент у него в кармане, прервав размышления, заквакала рация (здесь радиосвязь на определенных, защищенных частотах работала исправно).

– Да! – отозвался майор, доставая рацию.

– Товарищ Юстас, это Восьмой, – доложила ему Восьмерка (за этим номером скрывался местный центр наблюдения за воздушной обстановкой, на который сейчас работали не только местные РЛС, но и вся радиолокационная сеть ВС РФ в Крыму, висящий над Черным морем самолет ДРЛО А-50М и разведывательные спутники на земной орбите). – Четко наблюдаем взлет и подход трех групп малоскоростных воздушных целей, по-видимому, вертушки с десантом. В первой группе шесть целей, во второй – около двадцати, в третьей всего четыре. Все идут со стороны Молдовы, с юго-запада вдоль реки, как и предполагалось…