Танго для Кали - Олег Северный Страница 26

— Зина! Привет. Ты чего хотела-то?

— Когда хотела?

— Ну, чё ты звонила мне?

— Тебе? Я? Я тебе не звонила.

— Точно?!

— Как на духу! Зачем бы я стала врать?

— Ну, извини, наверно, матушка обозналась, — попрощалась Матрёна и в полном недоумении закончила разговор. Кажется, мир вокруг тоже медленно, но верно сходил с ума.

— Ребята, дело есть.

Фрост предложил Шаману и Гунне поговорить на свежем воздухе. Сейчас они стояли на почти пустой набережной Верхнего озера — холодная погода не радовала горожан. Обычно здесь всегда бывало много гуляющих.

— Излагай. — Татьяна не любила долгих вступлений.

— Я говорил с профессором из моего мира. В ОСе, конечно. Они задумали провести один эксперимент, и им нужна наша помощь.

— Чем мы-то можем помочь? — удивилась Гунна. — Не думаю, что у нас вот так по заказу получится совместный ОС.

— Нет, ОС не надо. Им нужна помощь техническая. Они собрались испытывать очередной вариант портала. Им нужен ориентир, который можно было бы обнаружить приборами.

— Очередной, — хмыкнул Шаман. — Они опять хотят на Землю? Прямо как я в Париж. Не скажу, чтобы уже был, но уже хотелось.

— Они делают, что могут, — огрызнулся Фрост. — Если у тебя есть идея лучше, то предлагай.

— Нет у меня для них идей, я не физик. Не понимаю, как может железка наводиться на «запах» места.

— Не может. Потому им и нужен маяк. Короче, нас просили его поставить.

— Где? — сразу же уточнила Гунна.

— В зоне, конечно. Не в городе же!

— Где именно в зоне?

— А вот это тоже нужно найти. Место, которое наиболее нестабильно, чтобы там можно было сформировать «выход». И рядом — маяк для точного наведения.

Шаман и Гунна переглянулись. Предложение выглядело заманчивым. Если товарищи Фроста по сновидениям действительно сумеют проложить технический путь до Земли, ничто не помешает им сделать то же самое для любого другого места. Либо расширить возможности аппаратуры и собрать стабилизатор уже имеющихся переходов. В конце концов, сделка есть сделка, мы — им, они — нам.

— Хорошо, — согласился Шаман. — Они объяснили, какой им маяк нужен?

— Да. Они схему нам перешлют. Профессор сказал, что наш технический уровень позволяет такое сделать.

— Он представляет, что среди нас электронщиков вообще-то нет?

— Конечно. — Фрост усмехнулся. — Он нас всех хорошо представляет.

«Разумеется, — подумал он про себя. — После того как профессор вмешался в их проект „Синхроскан“, было бы наивностью полагать, что там не изучили очень внимательно все особенности и способности членов группы».

— Ну, это нормально. — Шаман потёр ладони. — Тогда сделаем.

— Гросвальд? — Гунна скорее уточняла, чем спрашивала.

— Без вариантов.

Пару недель спустя внедорожник Гунны терпеливо месил глубокую осеннюю грязь. Шаман сидел за штурмана, Фрост оберегал от резких толчков коробку с чудом совместного производства самоделкиных разных миров — устройством, генерирующим специально заданную «мелодию» из высокочастотных колебаний. Устройство получало энергию от солнечных батарей, хрупкие пластинки которых тоже нужно было доставить в целости и сохранности. Кто из приятелей Шамана это сваял, он предпочёл не рассказывать.

Лагерь разбили там, докуда смогла добраться машина. Шаман собирался начать сканирование в сумерки, проходя лучом внимания от центра по кругу, а потом уже работать по азимутам, которые сумеют найти. Мешало то, что не было точной постановки вопроса — что искать? Место наибольшей нестабильности — обтекаемая формулировка.

Гунна и Шаман стояли возле «колодца». Они по-разному воспринимали зону, поэтому сейчас каждый решал задачку по-своему. Шаман прочёсывал горизонт, определяя области, где картинка «смазывалась», «множилась» или сбивалась иным образом, и отмечая пеленг по компасу. Гунна вчувствовалась в зону, определяя, где поверх родной, знакомой, «своей» картинки появляются «пятна чужести». Потом она также отмечала направление на «приветы извне». Потом они сверили расклад и, не сговариваясь, ткнули в сторону одного и того же участка леса. Собственно, там лес как раз переходил в небольшое поле. Очень удобно для техники.

«Скит последней надежды», — мрачно шутил сам с собой Антон, прогуливаясь перед дверями частной клиники знаменитого в специализированных кругах доктора Доренко. Он, как всегда, ждал Матрёну, она, как всегда, немного задерживалась. И Чёрный уже привычно нарезал круги на назначенном месте встречи.

Клиника размещалась в небольшом купеческом особнячке в старой части Москвы. На полный ремонт и реставрацию денег, видимо, недостало, повреждённая за древностью лет кирпичная кладка была лишь тщательно оштукатурена и покрашена в ровный песчаный тон. Домик в целом производил впечатление аккуратного и ухоженного, обещая внутри полную реконструкцию и евроремонт. Рядом со зданием была устроена небольшая закрытая стоянка для автомобилей пациентов. Перед самыми дверями улица расходилась квадратным асфальтовым пятачком, при необходимости на нём можно было развернуться даже на лимузине. По обеим сторонам двери в вазонах зеленели стройные деревца модной туи. Возле одного из них валялся небольшой прямоугольный кусок белой бумаги.

Антон проходил мимо бумажки, наверно, уже четвёртый раз. Каждый раз его взгляд задерживался на листке, как приклеенный. Наконец он не выдержал и поднял его. Это был всего лишь отлетевший от крепления беджик. Витиеватым шрифтом на карточке было написано: врач Доренко Юрий Валентинович, доцент. Это был знак! Прийти в клинику Доренко и подобрать у входа беджик её главврача — совпадение впечатляло. Чёрный оживился и испытал прилив вдохновения. Подошла Матрёна.

В этой лечебнице даже первичная консультация стоила круглую сумму, но болезнь о деньгах не спрашивает. Антон на пару с Матрёной смело проследовал в кабинет Доренко. Он предвкушал скорое устроение своей судьбы.

Консультация оказалась недолгой. Доктор, невысокий крепыш в дорогих очках, бегло пролистал толстую пачку разных медицинских бумаг, которые прихватил с собой Антон: эпикриз, результаты обследований, анализов и томографий. Потом бросил её на стол, как бросают ненужный хлам, и приступил к главной части. Пациенту следовало открыть глаза: не существует иных методов лечения его заболевания, кроме того, который предлагает доктор Доренко. Все прочие клиники и врачи — это дипломированные шарлатаны. Они не способны гарантировать результат. После лечения в любой другой клинике возможен рецидив болезни. Только не здесь! Потому что здесь причина болезни уничтожается на корню: проблемный диск удаляют полностью и на его место ставят титан. Кости срастаются на основе титанового протеза, в результате получается цельный костяной массив, который повредить уже невозможно. Именно поэтому клиника так популярна у профессионалов горнолыжного спорта. Антон был в шоке от такого напора, Матрёша вообще потеряла способность ориентироваться в информации, она впала в ступор. Методика, преподнесённая в столь агрессивной манере, представлялась действенной и стоящей внимания. Но здесь было одно очень специфичное «но». Антон знал, что титан в магии используют для работы со временем и при открытии переходов. При этом имеют очень большое значение количество металла, его форма и в состав каких артефактов он включён, всё это подбирается специально для каждого конкретного действа. Здесь же получалась полная неопределённость: никто, ни Доренко, ни Чёрный, ни даже, наверно, Властелины Времени, не смогли бы предсказать, как поведёт себя вживлённый в организм кусок титана при переходе. Это вам не горные лыжи и не сноуборд.