На хвосте удачи - Наталья Колесова Страница 26

Лис говорил так иронично-спокойно, что невольно верилось в успех этого самоубийственного предприятия.

– А ты раньше бывал в Гавани?

– Поблизости, – уклончиво сказал Лис. – Кстати, если удастся выгодно продать сахар и табак, можно прикупить какой-нибудь товар, чтобы не гонять барк с пустым трюмом.

Нати задумалась. Раз уж она все равно собиралась в Испанию, чем плох другой испанский порт?

– Я верно понимаю, что вы хотите провернуть все без шума и драки?

– Все будет очень тихо и благочинно, – уверил ее Лис.

– Тогда можно… я поплыву с вами? Я знаю испанский и разбираюсь в торговле. Мне с Жан… с моим дедом приходилось возить товары, хоть и не испанцам, конечно.

А он-то как раз ломал голову, кому поручить приглядывать за пареньком!

– Почему бы и нет?

Не вся команда собралась к назначенному сроку – часть пиратов так и не пришла в себя после вчерашней пьянки. Лис скомандовал отплытие, никого не дожидаясь. Кроме еды и воды, корсары прихватили с собой лишь личное оружие, а пороха и ядер на «голландце» и так хватало.

Присутствие послушника на корабле встретили шуточками: не решил ли капитан подстраховаться и наладить постоянную связь с Господом Богом? Но неприязни к новому члену команды (если не считать таковым молчаливое презрение Реми) моряки не проявляли. Правда, Лис с самого начала предупредил, что пассажиров – если те не заплатят – они не возят. Так что придется Нэтти побыть громметом.

Боцман встретил юнгу удовлетворенным урчанием. Он так и не простил Нэтти нападения на капитана, а пуще всего – того, что не успел это нападение предотвратить. Кто же знал, что перепуганный монашек так взбеленится из-за своих жалких пожиток!

Так что Джонни оторвался на мальчишке на славу. Если Нэтти не драил палубу, то начищал все медные и металлические детали и порты пушек; растапливал и следил за печкой, на которой моряки разогревают свои горшки с едой; чинил такелаж и латал паруса… и все это – под беспрерывный аккомпанемент команд и ругательств боцмана. Сколько раз ей хотелось запустить чем-нибудь тяжелым в его лысую голову, перехваченную выгоревшим на солнце платком, но Нати напоминала себе: терпеть уже недолго. Лис посмеивался, но в воспитание громмета не вмешивался, да и палубная команда не сидела без дела, когда начинал меняться ветер. Единственное, чего Фокс требовал неукоснительно, – чтобы парень ночевал не на палубе и не в кубрике, а в капитанской каюте.

По этому поводу Нати даже подслушала разговор Лиса с боцманом.

В ее обязанности входила и готовка для капитана – причем последний во всеуслышание расхваливал стряпню «монашека». Нати фыркала: что можно приготовить из таких скудных продуктов, но втайне была довольна.

…Подхватив тряпкой горячий горшок с похлебкой, Нати приостановилась, чтобы открыть дверь в капитанскую каюту, и услышала голос боцмана:

– Команда недовольна, Лис…

Начало ей понравилось.

– И чем же недовольна команда на этот раз? – лениво откликнулся Лис. Она представила, как тот полулежит на подушках, наброшенных на рундуки, вытянув длинные ноги, и щурит смешливо глаза.

– Ну, некоторые поговаривают, что ты нарушаешь закон – не брать на борт женщин и мальчиков.

Молчание.

Боцман откашлялся.

– Слов нет, парень мне нравится, – Нати чуть не уронила от неожиданности похлебку, – упрямый, жилистый, пупок рвет, хотя видно, что от злости готов мне горло перегрызть… только на кой ты его с собой потащил-то? К нашему делу он не годится, а команда поговаривает…

Молчание капитана было сильнее всяких окриков и ответов, потому что голос Джонни делался все тише и неразборчивее, пока не стих совсем.

– Давненько меня не обвиняли в содомии, – задумчиво сказал Лис. – Если бы это сделали наши враги-испанцы, но мои собственные люди…

– Ну, не вся же команда, – пробурчал Джонни, – знаю я, что ты на передок слабоват, но только на баб… но ты должен знать, есть недовольные…

– Джонни, – раздельно сказал капитан, – иди и сообщи… команде… хотя я могу назвать имена этих двоих недовольных… если б парень был взят для того, про что они думают, его бы никогда не увидели на палубе. И уж тем более я не дал бы тебе над ним измываться. Он мне нужен. А для чего – это вовсе не их собачье дело. И даже не твое, понял, Джонни? А теперь – проваливай.

Нати бесшумно отступила и вновь вернулась, намеренно топая босыми ногами. Из капитанской каюты вышел красный и злой боцман. Рявкнул, завидев юнгу:

– Где шляешься? Капитан уже с голоду подыхает!

Нати благоразумно отступила, пропуская Джонни, и вошла в каюту.

– А, вот и обед! – поприветствовал Лис. Не поднимая на него глаз, Нати сноровисто накрыла на стол, налила вина и отступила к двери. – Ты сам поел?

– Да.

Лис отложил приборы и серьезно уставился на юнгу.

– Я никогда тебя не спрашивал… Нэтти, команда тебя не обижает?

Нати криво усмехнулась:

– Не считая пинков, подзатыльников и проклятий? Нет.

От затрещин и пинков она научилась увертываться, ругательства – пропускать мимо ушей, а истинное отношение к ней грозного боцмана уяснила только что. Лис кивнул.

– Это ясно. Но если кто начнет к тебе приставать или делать… а-а-а… непристойные предложения, разрешаю сразу бить в зубы или… а, куда получится! И жаловаться мне, разумеется. Можешь идти.

Нати с облегчением вылетела из каюты. Про содомию ей все объяснила Карла. Помнится, Нати никак не могла понять: ведь у женщины для этого существует самим Богом сотворенное отверстие, а у мужчин? Карла посмеялась над ее отвращением: есть мужчины, которые занимаются тем же и с женщинами. Сейчас Нати вспоминала, не проскальзывало ли в поведении пиратского капитана что-нибудь подобное? Нет, он и не коснулся ее ни разу во время плаванья – даже мимолетно. И держался с ней, как со своей командой: слегка высокомерно и шутливо.

…А уж не потому ли этот гордец Реми взирает на нее с таким презрением?

С этими мыслями она решилась подойти к Реми.

– А ты можешь поучить меня хватам, которыми кидаешь ножи?

Парень взглянул на нее с недоумением. Обвел полупустую палубу взглядом, словно призывая ее в свидетели.

– С какой это стати?

– Ну… я взамен подучу тебя испанскому.

– Меня? И на кой дьявол мне это нужно?

– Вот это-то я и упустил, – сказали сверху. Оба задрали головы: на них с юта смотрел Лис. Неспешно спускаясь по трапу, капитан продолжил: – В оставшееся время нам следует подучить голландский – не может же вся команда притвориться глухонемой? На счастье, у нас есть наш Вирт! – Он хлопнул по плечу низенького Себальда – единственного голландца в команде, состоявшей почти поровну из французов и англичан. Еще тут была пара негров, до того схожих, что Нати даже считала их братьями. А еще – молчаливый индеец, всегда одетый единственно в набедренную повязку. Нати побаивалась его, да и остальные пираты, по ее наблюдениям, не донимали того ни насмешками, ни разговорами. Лис как-то сказал, что держит на корабле индейца, потому что тот виртуозно умеет добывать пищу на любом островке, куда им выпадает пристать.