Миры Империума - Кейт Лаумер Страница 26

Ночь выдалась темная. Главной нашей задачей было попасть в город. Гастон сказал, что шоссе ведет прямо в центр. Собственно, это был не город, а часть его, которую диктатор обнес стеной и превратил в свою крепость. Снаружи к стене лепились лавки и дома, как обычно в средневековом городе, своего рода общине, которая обеспечивает всем необходимым жителей замка. Территорию за стеной было очень легко патрулировать и в случае необходимости перекрывать все ходы и выходы. Это, конечно, не защищало от нападения враждебного войска, но от убийц и бунтовщиков спасало.

— А мы и есть убийцы и бунтовщики, — ответил я, услышав слова Гастона.

— Это точно, шеф, — засмеялся Гастон. Впереди то тут, то там виднелись огоньки. Окрестности казались безлюдными.

Мы проехали еще минут двадцать и очутились на разрушенной бомбардировками окраине города. Среди развалин ютились бараки, построенные на скорую руку. Справа высился замок. К первоначально выстроенному массивному зданию Байард пристроил множество флигелей, напоминавших крылья и приземистую башню.

Я выключил фары.

— Как же мы доберемся туда, Гастон? — первым нарушил я молчание. — Перемахнем через стену?

— Знаешь что, Молот, — ответил он, — я пойду на разведку, а ты жди меня здесь. Я хорошо знаком с этой частью города и помню расположение домов. Попробую отыскать местечко, из которого можно туда пробраться. Будь осторожен, тут много уличных банд.

Я поднял стекла и запер на защелку дверцы. Меня окружали разбитые стены без малейших признаков жизни. Лишь где-то мяукал кот.

Наконец я проверил свою одежду. Исчезли лацканы. Крохотная рация, все еще прикрепленная к поясу, сохранилась, но без микрофона и репродуктора была бесполезной. Я нащупал зуб, где был спрятан цианистый калий, он мне мог пригодиться.

Я задремал, но вскоре проснулся от легкого стука в лобовое стекло. Это был Гастон. Я открыл дверь, и он плюхнулся на сиденье.

— Порядок, Молот, — произнес он. — Кажется, я нашел подходящее место. Дойдем вдоль водосточной канавы туда, где она уходит под стену, протиснемся как-нибудь и, если повезет, очутимся по ту сторону стены.

Мы вышли из машины и пошли по выщербленным булыжникам к канаве. По ней протекал ручей, от которого исходило зловоние.

Мы прошли метров сто, пока над нами не нависла стена, утонувшая в темноте. На верхней площадке башни стоял часовой. Рядом с ним — два больших прожектора.

Гастон шепнул мне на ухо:

— Хоть и вонь здесь, Молот, но стена довольно шершавая, так что, я думаю, мы сможем пройти.

Он соскользнул в канаву и исчез. Я скользнул за ним, стараясь зацепиться ногой за какой-нибудь уступ. Стенная кладка была грубая, с большим числом трещин и торчащих камней, но очень скользкая. Я двигался на ощупь, очень осторожно, чтобы не поскользнуться. Мы прошли мимо освещенного места, стараясь держаться в тени. Затем снова оказались под стеной, где громко журчала вода. Посмотрев вперед, я увидел Гастона, осторожно спускавшегося вниз, точнее, не Гастона, а его силуэт, по колено стоящий в зловонной жиже. Я подошел ближе и заметил железную решетку, перекрывавшую проход. Полез на решетку, цепляясь за железные прутья. В решетке не было ни единого просвета, на что мы так надеялись. Гастон спустился вниз и нырнул в канаву, пытаясь найти нижний конец решетки. Может быть, мы сможем нырнуть под нее?

Вдруг я почувствовал, что опускаюсь вниз. Гастон беззвучно ругался. И вдруг я понял, что это не я, а решетка скользит. Она со скрежетом опустилась по крайней мере на четверть метра. Ржавый металл не выдержал нашего веса. На левой стороне прутья сломались, но освободившееся пространство было чересчур узким, правда его можно было сделать пошире.

Гастон уперся руками в стену и приналег. Я стал рядом с ним. Решетка слегка повернулась, но потом заклинилась.

— Гастон, — сказал я, — может, подлезть под нее и налечь с другой стороны? Попробую.

Я погрузился по грудь в вонючую жижу и стал толкать решетку. Металл царапал лицо, рвал одежду, но я все же подлез под решетку.

Потом выполз наверх, весь в грязи, и перевел дух. Вдруг я услышал пулеметные очереди, увидел, как Гастон схватился за решетку и… повис на одной руке. Стрельба продолжалась, и на каменный гребень стены выскочило несколько человек. Гастон выхватил пистолет.

— Гастон, — позвал я, — скорее под прутья…

Но он был слишком велик, чтобы пролезть. Один из стражников стал осторожно спускаться к проему. Он высветил нас фонариком, и Гастон, продолжая висеть на одной руке, выстрелил. Стражник упал прямо в воду, подняв тучу брызг.