Код Золотой книги - Юрий Козловский Страница 26

…До вчерашнего дня командир обращался с нами, как обращается добрый, но строгий старшина с желторотыми новобранцами. Теперь его тон неуловимо изменился. Он заговорил с нами пусть не на равных, но примерно так, как разговаривает толковый командир полка с младшими офицерами. Немного свысока, но вполне уважительно. Такую аналогию позже провел Павел, знающий в этом толк.

– Как чувствуете себя? – спросил командир, улыбаясь.

– Честно говоря, как никогда! – по праву старшинства ответил за всех Павел. – Легкость во всем теле удивительная. Даже голова, кажется, соображает быстрее.

– Не кажется, – поправил его командир. – Так оно и есть на самом деле. И вообще, вам повезло. Безболезненный метод коррекции разработали и стали применять совсем недавно, лет двадцать назад.

«Ничего себе недавно!» – восхитился я. Но я подумал про себя, а Мишка воскликнул то же самое во весь голос.

– В мое время коррекцию проводили по старинке, и после процедур мы неделю лежали пластом. – Командир нахмурился, и я вдруг увидел, что он намного старше, чем выглядит. – Любое движение причиняло такую боль, рад не будешь, что родился на свет, – продолжал он. – А через неделю снова начались занятия, хотя мы еще еле таскали ноги. Так что скажите спасибо Викентию Степановичу. Это он создал тот аппарат, который вы видели в его кабинете.

– Тогда скажите… – начал я, поднявшись со стула, но командир жестом усадил меня на место.

– Не перебивай. Я знаю наперед все ваши вопросы. Ты ведь хотел спросить, что с вами сделали, не так ли?

Я кивнул.

– Так вот, что сделали и как, я вам не расскажу, потому что сам ничего в этом не понимаю. А вот что из вас получилось в результате коррекции – пожалуйста! Вы можете не поверить тому, что услышите, но все это чистая правда.

После этих многообещающих слов он испытующе посмотрел на нас, поднялся со стула и взошел на кафедру, что сразу придало моменту некоторую официальность.

– С сегодняшнего дня, – сказал командир торжественно, – ни один из вас никогда ничем не заболеет. У вас не будет ни температуры, ни повышенного давления. Вы приобрели иммунитет ко всем известным и неизвестным болезням. Даже холерные вибрионы будут дохнуть, попав в ваш организм. У вас никогда не будет ни рака, ни атеросклероза. И так – до самой смерти. Вы спросите, а от чего же тогда помирать? Вот на этом остановимся подробнее. Ни один из прошедших коррекцию сотрудников Службы, за всю ее историю, не прожил меньше ста девятнадцати и больше ста двадцати лет. Кем и почему установлен такой срок – не скажу, потому что просто не знаю. Хотя и догадываюсь. И, добавлю, стариться вы будете вдвое медленнее, чем остальные люди. К концу жизни вы будете выглядеть как шестидесятилетние мужчины. Крепкие шестидесятилетние мужчины, никогда в жизни ничем не болевшие.

Командир перевел дух и сказал:

– Вопросы по этой теме будут?

Первым подскочил, конечно, Мишка.

– А про то, чем занимается Служба…

– Не забегай вперед! – недовольно поморщился командир. – Я ведь сказал – вопросы задавать по теме. А историю Службы будем изучать на специальных занятиях, которые начнутся с завтрашнего дня.

– Командир, – поднялся Боря Кацнельсон, – скажите, а вам давно делали коррекцию?

Радзивилл внимательно посмотрел на Борю, улыбнулся и ответил:

– Сообразил? Ладно, скажу. Это было в тысяча девятьсот восемнадцатом году. А в девятнадцатом нашей группе присвоили звания лейтенантов, точнее, подпоручиков и сразу бросили в дело. Слишком тяжелое было время, и людей у Службы катастрофически не хватало. Доучивались мы уже потом.

– Подпоручиков? – спросил я. – Значит, вы все-таки служили у белых?

– Мы не служили ни белым, ни красным, – вздохнув, сказал командир. – Какая бы ни была власть, Служба делает только свое дело. Какое – узнаете чуть позже.

– Так что, выходит, вам семьдесят лет? – подсчитав в уме, недоверчиво спросил Мишка, которого совершенно не интересовала политическая принадлежность Службы.

– Можешь себе представить, недавно стукнуло семьдесят три! – усмехнулся командир.

На вид ему было не больше сорока лет.

– Погодите! – вспомнил я. – Вчера доктор назвал нас господами. Значит…

– Именно так, – кивнул командир. – Викентий Степанович поступил на Службу еще в прошлом веке, и ему больше ста лет.

Вопросы сыпались из нас горохом, но на большинство из них командир отвечал – потерпите, все узнаете на занятиях. Когда мы, наконец, угомонились, он сказал:

– На сегодня хватит. Даже того, что вы узнали, вам хватит, чтобы не заснуть сегодня ночью. По себе знаю. А завтра наши занятия продолжатся, но уже на новом уровне.

Только вечером я заметил, что с запястья моей левой руки пропала уродливая татуировка «Галя». Исчезла вместе со шрамом. И еще мне совершенно не хотелось курить, хотя еще вчера я не мыслил себя без сигареты. Боря и Митя-Мустафа были некурящие, а с Павлом и Мишкой произошло то же, что и со мной.