Гладиатор из Крайпруса - Данил Медведев Страница 26

Битва у костей древних гигантов далась нам не просто. Пусть мы никого не потеряли, Воорен израсходовал всю ману и здоровье. Его раса способна в крайних случаях замещать одно другим, расплачиваясь сильными дебафами. Сейчас он лежал, еле шевелил руками и голову, при этом здоровье у него не регенерировало. Нужно было доставить Блека к жрице, а лучше сразу к целителю, и обязательно «своему», потому что не каждый согласится лечить мертвых.

Однако не жрицы не целителя на ближайший день пути поблизости не было, поэтому пришлось сделать импровизированные носилки для раненного. С одной стороны привязали каштака, он оказался довольно крепким, должен выдержать. С другой стороны менялись мы с Рыжим. Лазарь пытался отыскать путь и снабжал нас водой из воздуха, благо его магия этому способствовала.

Три дня мы топтали Ронт. Три бесконечных одинаковых дня с песчаными барханами. Место, в котором мы оказались во время сражения с либрами, было «Плавающими песками». Местные дали ему такое название за то, что песок в этом месте мог будто вода в приливы и отливы подниматься и опускаться. Только за одним исключением. Твердая порода не зависела от светила на небе. Песок сам мог поднять уровень пустыни в этом месте, засыпая древние кости давно умерших чудовищ, или опуститься, обнажая стотысячные тайны. Одной из таких тайн оказалось место, в котором мы были несколько дней назад.

Я сглупил, что пытался запомнить это место, чтобы потом при необходимости вернуться сюда и исследовать, с целью зачистки от монстров. Лишь через день пути мы начали соображать, куда всё-таки угодили. Первым догадку высказал Лазарь, потом, прикинув за и против, я постарался воссоздать описание этого места и вынужден был согласиться.

— Мы заблудились!

Лазарь первым высказал эту идею через полтора дня после древних остатков. Рыжий попытался возразить, но я его остановил, согласившись с магом. «Плавающие пески» славятся подобным исходом для неподготовленных путников. Караваны здесь не ходят, потому что песок может создавать незаметное глазу течение, сбивающее путников с курса. Такое течение не имеет ничего общего с морским или речным. Песок в прямом смысле слова не двигается в определенную сторону. Вместо этого он играет с высотами и углами наклонения.

Помнится, я когда-то читал заметки одной группы магов, побывавших здесь. В гильдии они хранились в рукописной форме в библиотеке. Меня это сильно заинтересовало, но прочитав дневник Ёцена, я не понял суть. Тогда мне показалось, что Ёцен был не совсем в себе и высказывал в своих записях теорию о том, что глубоко под песками идёт какой-то слабый геологический процесс, вызывающий подъёмы и опускание песка на поверхности. При этом песок может сильно изменять свою форму, так, на низменности за день может появиться отвесный бархан, даже без помощи ветра. Песок при этом движется постоянно и очень медленно, так что глаз может уловить его изменение только если просидеть на одном месте несколько часов. Ёцен писал, что любое существо может сбиться со своего курса в этом месте, если не придерживается каких-то крупных небесных ориентиров, так как подымающийся песок создает наклон, под которым его люди неосознанно сворачивали влево или вправо. При этом им казалось, что они двигались исключительно прямо.

Когда мы осознали свою ошибку, то встали на привал. Общим решением в этой ситуации оказалось вернуться на следы прошедшей армии. Дорога, которую протоптали несколько тысяч ног, не должна была быстро исчезнуть. Мы решили сравнить, где по нашим субъективным соображениям лежал тот путь. Должен с горечью признать, что если взять в обсуждение все четыре голоса, то сектор диапазона направлений составил почти сто восемьдесят градусов. Если о выборе направления каштака не спрашивать, то становилось немного легче. Близкий к развернутому угол превращался в откровенно тупоугольный. Не выбрав точного направления, взяли среднее значение всех результатов и отправились в том направлении на целый день пути.

Так и не обнаружив искомой дороги, мы решили, что пойдем в обозначенном направлении до тех пор, пока не окажемся на границе пустыни. Было уже не особо важно придерживаться курса на Толь, потому что турнир должен начаться всего через пару дней.

Когда закончился ещё и третий день наших нескончаемых странствий по острому песку пустыни, я, изнывая от голода и нескончаемой жары, прерываемой умениями Лазаря, размышлял, как в день начала турнира убью каштака, сделав это максимально приятно для себя. Медленно, смакуя каждый удар и вскрик осточертевшего мне зверолюда. Но сбыться мечтаниям было не суждено.

Пришлось горестно сплюнуть, признавая, что этому каштаку благоволят все демоны ада. Уже не первый раз замечаю какой-то необъяснимый ареол везения, неразрывно следующий за Кса во всех его приключениях. Будто у этого блохастого выродка есть какой-то навык, завязанный на сбывании самых абсурдных событий, спасающих его жизнь. И ведь это происходит уже не первый раз.

По-другому я просто не могу объяснить тот факт, что когда время жизни зверолюда ограничивалось последним днём, отведённым мною, мы внезапно наткнулись на дикарей. Тех самых, так необдуманно напавших когда-то на караван армии. Кучках этих кочевников была изрядна потрёпана, но при этом шла с трофеями. Среди которых были четыре верблюда и два пленника, насаженные на вертел.

Накопленная за последние дни ярость была таковой, что лишь не многим дикарям удалось отбежать на пару десятков шагов, чтобы пасть от стрел лучницы. Остальные остались в том месте, где мы на них наткнулись.

С подвернувшимися пленниками мы легко смогли договориться, обменяв лечебные зелья на информацию о месте, в котором оказались. Когда мы сняли живых людей с длинной жерди, на которую нанизали пленников, нам, с максимальной любезностью в этой ситуации, указали направление Толя. Оставив одного верблюда и забрав себе троих, мы измождённые пешей дорогой вновь пустились в путь, предвкушая не такой далекий финал.

* * *

В Толь попали ещё через день. Стражники на перегонки с местным населением отмечали первый день открытия турнира. Именно сегодня в ночь пройдет обряд инициации, чтобы с завтрашним утром пески арены начали окрашиваться в красный, от пролитой на них крови. Пока всё не началось, нужно многое успеть.