Хозяин Мрака - Евгений Нетт Страница 26

Колдия сражалась насмерть, и фантом цвета золота отражал стремления хозяйки. Каждый взмах призрачных клинков оставлял на земле рваные раны, а каждый укол истязал её, оставляя в почве глубокие дыры. Используемые девушкой техники уже давно поставили крест на этом прекрасном месте, и без того пострадавшем от боя Элина и Лехона: теперь ни деревья, ни даже трава не смогут вырасти здесь в ближайшие десятилетия.

Коррозия не только выедала, но и вьедалась во всё, чего касалась, нанося природе непоправимый вред.

Элин же играл со своей противницей, победив ещё до начала боя. Обогнув защиту мощного, но примитивного артефакта, он мог в любой момент парализовать или даже убить Колдию, но вместо этого перерождённый… учился.

Не столько сражался, сколько наблюдал за повадками другого подлинника, и искал что-то, что можно позаимствовать. И если техники не представляли для него особого интереса или из-за своей общеизвестности, или из-за заточенности под один конкретный геном, то с посохом девушки всё было не так однозначно. Ведь того просто не существовало ни как осязаемого предмета, ни как порождения анимы.

Элин видел его своими глазами — но в то же время не мог ощутить этот, бесспорно, странный артефакт. Экс-абсолют на своём веку повидал много необычных вещей, но с чем-то подобным встретился впервые.

И теперь он изо всех сил затягивал бой, силясь понять, что же это такое — посох с навершием в форме колеса перерождений, вид которого отпечатался в его памяти ещё много лет тому назад. Ту же картину он видел на лицевой стороне гримуара, и это же колесо сопровождало каждую его смерть.

Взаимосвязаны ли эти вещи? Определённо. Как? Это ещё нужно понять.

— «Мне кажется, что скоро она догадается…». — Задумчиво пробормотала Эрида в голове перерождённого.

— «Для этого она должна согласиться с тем, что перерождения не сделали её всемогущей. Но её разум болен, и она никогда не сможет этого сделать». — Ответил напарнице Элин, десятикратно меньшими усилиями отразив направленную против него технику. Ведь он стоял в одном месте, а Колдия видела его в другом, а при таких исходных защититься смог бы даже полный идиот. — «Вполне вероятно, что эту рану ей оставили симбионты. Если они в одной из реальностей проникли в её память, то, в их силах было попытаться навредить бессмертной хотя бы так».

— «Ты только предполагаешь?». — Искренне удивилась змейка, которой было невдомёк, что Элин до сих пор лишь поверхностно взаимодействовал с сознанием Колдии.

— «Если я проникну в воспоминания, она сразу это заметит. Особенно в том случае, если в её голове уже кто-то копался ранее». — Пояснил перерождённый, играючи отразив очередную атаку. Девушка уже начала повторяться, что свидетельствовало о не таком уж и большом боевом опыте — или пресловутой самоуверенности.

— «Я могу попытаться подобраться к посоху поближе, используя свои малые тела». — Предложила Эрида. — «Но ты должен будешь их от неё скрыть».

— «Будет сложно, но попробовать можно». — Элин тут же согласился с предложением напарницы, посчитав, что хоть какой-то план действий лучше простого наблюдения, которое до сих пор не принесло сколь-нибудь значимых результатов. — «Приготовься. Начнём действовать после её следующей атаки…».

Но Колдия словно прочитала мысли своего оппонента, набрав дистанцию и начав возводить нечто, что на первый взгляд могло показаться статичной защитой. Но Элин, считывающий все её поверхностные мысли и стремления, уже знал — девушка начала что-то подозревать, а комплекс барьеров был ничем иным, как попыткой усложнить рельеф поля боя. Весьма недурственная идея, ведь сложность поддержки иллюзии, — даже подкреплённой ментальным воздействием, — напрямую зависела от сложности «сцены».

И если взаимодействие нескольких техник, заранее зная, что и как подготовила Колдия, Элин просчитать ещё мог, то барьеры кардинально всё меняли. Слишком много лишних переменных, учесть которые практически невозможно.

Потому-то перерождённый не стал мешкать, отправив последних стальных змеек в свободное плавание. К нынешнему моменту их осталось всего пять штук, так как остальные сгинули вместе с перстнем-хранилищем. Второй такой артефакт у Элина пусть и был, но в нём хранилось исключительно то, что могло потребоваться анимусу для восстановления сил после действительно серьёзной драки.

Ведь хранилища, особенно мощные, в непосредственной близости друг от друга имели свойство конфликтовать вплоть до самоуничтожения.

— «Действуй, Эрида. У нас одна попытка, и всего несколько секунд».

— «Понимаю». — Змейка уже работала на пределе своих сил, подводя свои стальные тела всё ближе и ближе к Колдии, внимание которой Элин отвлёк вполне настоящей атакой, разбившей часть барьеров.

Грохот сталкивающихся техник затмил все прочие звуки, а земле в очередной раз досталось, пусть и по остаточному принципу. Озеро, натерпевшись от бушевавших подле него анимусов, вышло из берегов, смыв то, что ещё осталось от лагеря Авалонцев, а массивная туша души камня последовала за почвой, накренившись и частично провалившись в ущелье.

События такого масштаба так или иначе оттягивали на себя внимание, но Колдия не догадалась о том, что ко всему этому приложил руку Элин Нойр. А он приложил, и потому в какой-то момент, сразу после того, как очередь разрушительных изумрудных копий расколола окружавший девушку слой защит, все стальные змейки ринулись к посоху.

И пусть до древка добрались не все, — Колдию сложно было назвать слабым анимусом, — своей цели Элин добился, мощным волевым усилием парализовав противницу и мысленно потянувшись к таинственному артефакту…

Боль, нахлынувшая на Элина следом за открывшимися ему истинами, сложно было назвать неожиданной. Перерождённый подозревал, что такие артефакты не оставляют без защиты, и потому готовился принять удар, заблокировать его и продолжить продвижение. Но он не ожидал того, что под удар попадёт его душа, и потому последующие секунды вынужденно потратил на возведение обороны по старым-добрым методикам, доведённым до совершенства за долгие годы, проведённые в плену у симбионтов.

Посох, — а Колдия к атаке не имела никакого отношения, — давил на Элина монотонно и без изысков, но мощь давления была беспрецедентной — и потому чрезвычайно опасной. В физическом мире анимусы застыли друг напротив друга безо всякого движения, и даже их анима просто кружила вокруг хозяев, не подпуская к ним ни единой чужеродной частички.

Основное же противостояние происходило во внутреннем мире, куда Элин провалился ещё несколько секунд назад. Его любимое поле с беседкой терзал шквальный ветер, а с небес непроглядной стеной хлестали потоки воды. Но перерождённый, подле которого застыла серьёзная и готовая сражаться до конца змейка, отчётливо ощущал присутствие нового соседа.

Посох буквально притянул душу Колдии столь близко к душе Элина, что внутренние миры анимусов столкнулись — и теперь отчаянно боролись за главенство, пожирая друг друга. Пока ситуация была равной, но наступающее на мир перерождённого золотое сияние и размеренно шагающая вперёд девушка с проклятым посохом в руках намекали на то, что паритет — явление сугубо временное.