Корпорация IMAGEN - Джейн Александер Страница 26

– Да, не нравится.

– Но почему?

– Потому что слишком громко!

– Ну, хорошо.

Засвистел чайник, и Харри встала, чтобы заварить чай. Проходя мимо Руби, она взъерошила дочери волосы.

– А это мамина подруга Кэсси, помнишь? И она очень смешливая, так что, боюсь, мы еще немного посмеемся.

Кэсси улыбнулась и помахала рукой девочке:

– Привет, Руби.

– Нет! – И, развернувшись на каблучках, Руби потопала прочь, в глубь коридора.

– Мы постараемся не шуметь… – крикнула ей вслед Кэсси.

– Извини за ее выходку. Честно говоря, она превращается в маленького диктатора. Не любит, когда я разговариваю по телефону, рассказываю сказки ее сестренке, ухожу из дома без нее… – Голос Харри дрожал, и Кэсси не могла бы сказать однозначно, от затихающего смеха или от усталости и эмоций.

– Как поживает малышка Айша? Она наверху?

– Да, и сейчас как раз спит. Иногда мне кажется, ей нельзя давать спать днем, ну, знаешь, булавками ее колоть или что-то в этом роде. И тогда есть надежда, что ночью она проспит дольше часа. И конечно, она не дает спать Руби, и мне приходится успокаивать их обеих…

– Боже! Не представляю, как ты еще держишься на ногах.

Разумеется, бывало, она и сама так поступала: сутками не спала. Но такое сравнение здесь неуместно. Ее Игры Воображения с утомительным и тяжелым трудом материнства. Совсем не то же самое.

Харри улыбнулась, словно показывая, что у нее нет выбора.

– Уф! – Она вздохнула протяжно и тяжело, будто снова пытаясь взять себя в руки. – Я часто напоминаю себе, что это не будет длиться вечно. И слава богу!

«Эй, – хотелось сказать Кэсси, – помнишь, как мы ночи напролет проводили в офисе, чтобы успеть вовремя сделать всю работу в преддверии старта Игры Воображения? Тогда мы обе были новичками и полны энтузиазма. Помнишь, как мы там ночевали, и, чтобы не заснуть, ты ела растворимый кофе прямо из банки?» Но она просто сочувственно улыбнулась. Харри напоминала матрешку. На поверхности – образ материнства, спокойный, сияющий и завершенный. Затем, внутри, – контуженный солдат на форсированном марше, который уже еле стоит на ногах, и конца-края этому маршу не видно. А внутри него – стержень, безусловная частица, готовность закрыть другого от пули. И это все разные уровни реальности.

– В любом случае это не очень интересно, – проговорила Харри, – давай-ка лучше послушаем твои новости. У тебя появился мужчина.

– Допустим. Что-то вроде того.

– Что значит «вроде того»? Он же мужчина. С которым ты занимаешься сексом.

– Да, – торжественно согласилась Кэсси. – Да… да, занимаюсь.

– А это, поверь мне, намного больше, чем у меня сейчас, так что давай без «вроде того». Расскажи мне о нем все…

Желая угодить хозяйке дома, Кэсси с улыбкой придвинулась ближе. И вдруг ее охватило сомнение. В глубине души она понимала Льюиса и в то же время ничего не знала о нем. Он смягчал жесткие границы мира, ночи без него казались холодными и заставляли ее съеживаться под одеялом даже в разгар лета. Но Харри спрашивала не об этом.

– Хорошо, тогда три вопроса, – пришла ей на помощь подруга. – Где вы познакомились, как он выглядит, чем занимается его отец?

Кэсси рассмеялась:

– Отвечаю в обратном порядке: понятия не имею; высокий, темноволосый и… – Неопределенный взмах рукой. – Довольно симпатичный; в группе.

– Ого! Ничего себе! Отлично. Значит, ты снова вернулась в группу?

– Да, но не волнуйся, – шутливым тоном ответила Кэсси. – У меня не было рецидива.

Тут же представилось, что ее слышит Джейк, и ей стало стыдно. Зачем она так делала – говорила таким голосом? Чтобы показать, что на самом деле группа ей совсем не нужна? Или что она отличается от других, с их обычными, банальными зависимостями?

В любом случае упоминание о группе заставило замолчать их обеих. Взяв печенье, Кэсси решила не упускать шанс и сменила тему разговора:

– Напомни-ка, когда ты возвращаешься на работу?

Она знала ответ, но это был отличный способ безопасно направить разговор в нужное русло. Надо соблюдать осторожность. И не стоило торопиться.

– Не раньше января, – ответила Харри. – Еще полгода буду в декрете, плюс отпуск. Если честно, я бы вышла и раньше. Чтобы мозг опять начал работать.

– Наверное, чувствуешь себя немного выбитой из колеи. За год многое может измениться.

– По-моему, как только вернусь, через неделю буду такой, словно никогда и не уходила.

– М-да, с тех пор, должно быть, многое изменилось. Всего лишь за год. – Кэсси представила, как Харри смотрит на нее, но не подняла глаз, чтобы проверить. – Я, наверное, не знаю уже и половины сотрудников из тех, кто сейчас работает в компании.

– Да, некоторые перемены произошли. – Голос Харри прозвучал настороженно, она тщательно подобрала слова.

– Я немного в курсе дел. Благодаря анонсам обновлений и всяким прочим рассылкам.

– Вот как? По-моему, в последнее время ничего интересного не было. Ничего особенного, все как обычно.

– А как же небольшая заминка, а? – собравшись с духом, Кэсси посмотрела на Харри. – На днях в новостях сообщили, что рост замедлился по сравнению с запланированным.

Теперь наступила очередь Харри прятать свой взгляд.

– Ой, Кэсси, вообще-то, у меня здесь и своих дел полно. Я не слежу за тем, что происходит в офисе.

Она определенно избегала этой темы. Разговоры об IMAGEN относились к кругу тем, которых они обычно не касались. Договоренность негласная, но всегда выполнялась непреклонно, и Кэсси никогда не завела бы такой разговор, если бы не тот факт, что ее подруга уже шесть месяцев в декретном отпуске, и есть шанс, что материнство могло притупить ее профессиональное «я» настолько, что удалось бы разговорить ее.

Обратная сторона заключалась в том, что если Харри и расскажет ей какие-то новости, то только хорошие.

– Понимаешь, в интернете было много версий, – проговорила Кэсси, – почему такое могло случиться. И это только те, что попались мне на глаза.

– Я ничего об этом не знаю. – Харри взяла печенье, разломила его пополам и положила половинку обратно в пакет. – К этой стороне дела я вообще не имею отношения.

Кэсси почувствовала, что пора отказаться от своего замысла. Сменить тему разговора, поболтать о чем-то незначительном, нейтральном. Порадоваться встрече с подругой, а не вести себя как агент под прикрытием. Это даже не игра в шпионов – руководство оперативниками, передача секретных документов. Это был другой вид шпионажа, манипулятивный и грязный. Прикрыв глаза, она подумала об Алане в безопасной палате, о конфиденциальности его лечения. О его расцарапанной до крови голове. О его мокрых щеках.