Сокровища Двенадцати - Синди Лин Страница 26

– Каким бы большим оно ни было, я не представляю, как его можно здесь найти. Долина-то вон какая огромная.

– Смотрите там, где больше бабочек, – серьёзно сказала Тора. – Так было в том моём видении у Древа Стихий.

При упоминании о священном дереве Усаги сунула руку в карман и прикоснулась к шершавой поверхности железного камня. Она сама толком не знала, зачем прихватила его с собой – он казался кусочком Нефритовой Горы, почти талисманом.

Гору рассмеялся. Бабочки снова облепили его макушку и плечи подобно живой накидке.

– Больше, чем здесь? – Он вскинул голову и плечи, и бабочки разлетелись.

– Если оно действительно где-то здесь, то мы его отыщем – с моим чутьём, слухом Усаги и зрением Торы, – сказал Ину. – Будем искать до темноты. Если не найдём, начнём с утра по новой.

На лице Торы выразилась досада.

– Если бы мы захватили с собой Дальнозоркое Зеркало, то могли бы найти Кольцо прямо сейчас, – буркнула она Усаги.

– Хорошо, что мы взяли не Зеркало, а Ларец. Иначе ты бы уже опять прилипла к нему носом, – скривилась Усаги. – Это твой магнит. И потом, оно всё равно не дало бы нам карту, ты же знаешь. То, что оно показывает, надо ещё разобрать и понять.

Они двинулись дальше. Тропа потонула в обступивших её деревьях, ветви смыкались над головой, образуя тенистый свод. С них гроздьями свисали бабочки: некоторых можно было принять за жёлто-зелёную листву, другие выглядели яркими разноцветными лоскутками. Были и тускло-коричневые, похожие на мёртвые листья, но, раскрываясь, они полыхали пурпуром. Воздух был полон ароматом цветов и трав, к которому примешивался острый запах прелой листвы. Старшие, Ину и Усаги, по очереди сворачивали с тропы, исследуя окрестность. Усаги нашла вьющийся вдоль тропы ручеёк, и они пополнили запас воды в своих дорожных флягах.

Солнце почти зашло. В синем свете сумерек бабочки облепили все ветки и листья, готовясь ко сну. В воздухе и в кронах деревьев замигали зеленоватые огоньки – созвездия светлячков. Эта долина была совсем не страшной – она выглядела чудесной.

– Кому могло прийти в голову, что эти бабочки – духи мёртвых, – подумала вслух Тора.

– Пора бы и нам отдохнуть, – предложил Ину. Усаги кивнула. Место казалось идеальным для ночлега. Деревья защищали от летнего зноя и от вечерней прохлады, светлячки дарили уютный свет. Они устроили стоянку и разложили спальные мешки.

Усаги растянулась на своём мешке и смотрела на светлячков и кусочек неба между ветвями. Гору захрапел. Вскоре к нему присоединился и Ину. Она уже начинала проваливаться в сон, когда её окликнула Тора. Усаги приоткрыла один глаз.

– Что там?

– Я вижу странный свет в небе, – сказала Тора.

Усаги быстро вскочила.

– Где?

– Лучше будет выйти из-под деревьев.

Они покинули стоянку, где уже крепко спали Ину и Гору, и вышли на открытое место.

– Похоже на огонь, – Тора показала рукой на небо.

Оно было почти чёрным с белыми крупицами звёзд. Месяц казался серебристым когтем, что вцепился в этот шёлковый полог и вот-вот порвёт его пополам. Усаги посмотрела, куда показывала Тора, и увидела мерцающий свет. Он был ближе любой звезды и напоминал пляшущее пятнышко. Неужели то, о чём их предупреждали жители Лесогора?

– Что это? – спросила Усаги. – Я вижу, но очень смутно.

Янтарные глаза Торы сделались двумя узкими щёлками.

– Похоже на фонарь. Только он ни к чему не подвешен – просто плывёт в воздухе. И кажется, на нём что-то написано.

– Небесный фонарь! – Усаги читала о них в библиотеке Святилища. В старые времена, когда ещё не было Двенадцати, племена Мидаги постоянно враждовали между собой. Для обмена сообщениями они пользовались небесными фонарями и нагорными факелами. Но то было уже несколько столетий назад. – Как думаешь, откуда он тут взялся? Может быть, из Лесогора?

– Кто знает – город отсюда далеко.

– Может быть, это имеет отношение к духам мёртвых, – пошутила Усаги. И всё же ей было как-то не по себе.

Тора только фыркнула. С минуту ещё смотрела на светящееся пятно, потом повернула к лагерю. – Попробую-ка я его подстрелить.

Усаги поспешила за ней.

– Ты хорошо подумала? А если тебя схватят те, кто его послал? А если ты промахнёшься?

– Во-первых, я не промахнусь, – бросила через плечо Тора. – Во-вторых, не схватят – есть духовная скорость. К тому же, по-моему, кроме нас, в долине никого нет. Глянь на эту тропу – здесь сто лет никто не ходил. Ину не обидится, если я воспользуюсь его луком.

– Я не уверена, что он одобрит эту твою забаву.

– Забаву? – огрызнулась Тора. – Я стреляю не хуже его. Он не стал бы возражать. Если не хочешь, я пойду сама.

– Думаешь, я отпущу тебя одну?

– Нет, не думаю, – сверкнула зубами Тора. – Иначе зачем бы я тебя разбудила?

Они неслышно вернулись в лагерь, и Тора осторожно достала из мешка Ину его лук и колчан, а Усаги на всякий случай прихватила свой посох со спрятанным в нём мечом. Гору и Ину по-прежнему похрапывали в своих мешках, когда они покинули стоянку и, включив духовную скорость, понеслись в направлении этого таинственного света, горевшего как сигнальный огонь на башне маяка.

Они остановились поблизости от холмов, оставив лагерь далеко позади. Теперь фонарь был в точности у них над головой. И хотя он висел высоко в воздухе, Усаги слышала, как шипит горящий в его основании огонь.

– Ну, что теперь? – спросила она.

Тора посмотрела на качающийся в воздухе фонарь, натянула тетиву, прицелилась и выстрелила.

Стрела взвилась в темноту и пронзила насквозь хрупкие бумажные стенки фонаря. Он дёрнулся в сторону, сложился и занялся пламенем – тем самым, что ещё секунду назад удерживало его в воздухе.

– Горит! – Усаги поспешила закрыть рот ладонью, чтобы никто не услышал. Горящий шар, только что бывший фонарём, стремительно падал прямо на них. Они взвизгнули и отскочили в сторону. Полыхающий бамбуковый каркас развалился в воздухе и со страшным треском рухнул на землю.

Тора вздохнула.

– Эх, я не думала, что… – Она подошла ближе. Огонь сжался, но продолжал сыпать искрами на обугленные остатки каркаса. Вся бумага сгорела дотла.

– Ты смогла прочесть, что там было написано, перед тем как выстрелила? – спросила Усаги.

– Почти нет, – подобрав обугленный обломок бамбука, ответила Тора. – Что-то про желание или молитву…

Она огляделась вокруг.

– Интересно, откуда он мог тут взяться.

Усаги теребила свой амулет, старательно прислушиваясь. Ночной воздух оставался неподвижным, и обычный слух не смог бы уловить в нём ни звука. Но она слышала, как работают жвалами и перебирают ножками насекомые, как летают совы, порхают ночные мотыльки и шуршат в своих норках бурундуки и суслики. Вдалеке она различала храп Гору и сопение Ину. Хорошо ещё, что они не проснулись.