Чёрная кровь Сахалина. Генерал-губернатор - Александр Башибузук Страница 26

Первый клиент из списка Свиньина, по которому работали корсиканцы, оказался пустышкой. Мелкая сошка, он был частью лишь одной побочной веточки коррупционной схемы по расхищению средств, выделенных на строительство железных дорог в России, и ничего толком не смог рассказать.

Зато второй, за которого взялся инспектор Жорж Десампье, – совсем наоборот.

– С каждой версты снималось от пятидесяти тысяч рублей золотом и выше, – спокойно рассказывал полный, румяный и кудрявый толстячок лет пятидесяти пяти – шестидесяти. – Таким образом, с одной ветки левый доход составлял от тридцати до пятидесяти миллионов рублей.

Несмотря на то что наш диалог происходил в тюрьме, Аарон Семенович Залманович, он же Жюль Лауфер, выглядел абсолютно невозмутимым и, кажется, даже довольным своим положением. Жорж грозился для пущего эффекта посадить его в камеру с марокканскими головорезами, но, видимо, оные головорезы не произвели особого впечатления на этого жизнерадостного человечка. И еще более странным выглядело то, что он абсолютно добровольно и охотно пошел на контакт.

– И на чем делали деньги, месье Лауфер?

– Да на всем! – всплеснул руками Залманович. – Закупка материалов по завышенным ценам, свои подрядчики и субподрядчики, сокрытие доходов с аренды дорог, и так далее, и тому подобное. Банальный железнодорожный костыль обходился казне в десять раз дороже, чем он стоил на самом деле. Так, например, инжектор для паровозного котла стоимостью сто два рубля обходился в пятьсот два, подшипник за пятнадцать рублей стоил шестьдесят, а трехрублевый шкворень стоил сорок два. Но главная афера не в этом. Дело в том, что дороги строились на казенные средства, но строили их частные лица. Так вот, государственные деньги выдавались за заемные частные, и государство было вынуждено отдавать их с процентами.

– Немного не понял. Это как?

Залманович снисходительно вздохнул.

– Государственные средства шли в карман, по документам их не хватало, и концессионер, то есть лицо, которому выдали концессию на строительство, привлекал липовые займы для достройки под государственные гарантии. Такие аферы проворачивались через европейские банки… – Он наморщил лоб. – Навскидку… берлинский банкирский дом «Мендельсон», амстердамский банк «Гоппе и K°», лондонский «Беринг и K°», парижский «Готингер и K°»…

– Как я понимаю, должностные лица были в доле? Невозможно провернуть подобное без сообщников в верхах власти.

– Конечно, в доле, – быстро закивал Залманович. – Весь аппарат министерства путей сообщения, вплоть до самих министров. И не только. Заносили даже… – Он поднял глаза на облезлый потолок. – Нет, некоторые чиновники пытались бороться, инициировали расследования, но все было весьма тщательно продумано, а выявленные злоупотребления замалчивались, так как в деле были замешаны высочайшие лица. Систему придумал еще господин Самуил Поляков, упокой Господь его душу, умнейший был человек, а в дальнейшем усовершенствовал ваш покорный слуга. А подхватили все другие не столь умные, но хваткие господа. Все просто и сложно одновременно. Если есть несговорчивый чиновник – окучивают его ближний круг, среди них всегда найдутся желающие. И тогда он вынужден сотрудничать, чтобы не подставлять своих близких родственников.

Я невольно покачал головой. Признаюсь, я прекрасно знал, что Россия с головой увязла в коррупции, но таких масштабов не ожидал. Ничего себе, тут миллиарды в черную дыру уходят, а страна кредиты клянчит.

– И вы в курсе всех этих схем? Кто, кому и сколько дает?

– Таки да. – Залманович скорбно вздохнул. – Был в курсе, по крайней мере до того времени, как убыл в Европы. Но не думаю, что сейчас что-то изменилось. Простите, молодой человек, практически все казнокрадство в России централизованно, а я был при этой организации бухгалтером.

– А за что вас убрали?

– Стал просто не нужен. Кое-кто подумал, что справится без старой гвардии. Простите, мне этот термин показался самым подходящим. Я сделал вид, что смирился, и уехал. В противном случае меня бы просто убили.

– Что вы скажете о Витте? Он тоже причастен к разворовыванию государственных средств.

– О! Сергей Юльевич – очень умный человек… – Аарон Семенович уважительно закивал головой. – С ним всегда было сложно. Но таки да, причастен. И он, и окружение. Лояльность Сергея Юльевича обходилась очень дорого. Гораздо дороже, чем других чиновников его ранга.