Геморрой, или Двучлен Ньютона - Аль Джали Страница 26

– Для этого мне нужен Ватсон. Только не предлагайте на эту роль Карл Карлыча, – взмолился я.

– Ни-ни, – ответил Карлыч, – я твоему Степке не конкурент.

Подлая челюсть отвисла второй раз. Видно было, как эти два здоровых мужика кайфуют как мальчишки, считая, что лихо вставили мне. Хотя почему – считают? Вставили по полной программе, так сказать, провели сеанс интеллектуальной групповухи. Чтобы сохранить лицо, точнее, хотя бы профиль, я спросил:

– Это можно считать разрешением?

– Да, – кивнул Пимен, что означало конец аудиенции. Я вышел, кипя от злости. За свое паршивое бабло они намеревались использовать меня не только как профи, но и как юродивого. Я подумал, чем реально являюсь для переростка ПиПи – дорогой игрушкой, живым тамагочи? Ну и фиг с ним, у богатых свои причуды, главное, помнить: «Юзни там, где тебя считают анюзли».

Я протопал к себе и грозно велел своей(му) сек… помощнице… помощнику соединить меня со Степкой.

– С кем? – вытаращилась она.

– Справьтесь у Карлыча, – ехидно порекомендовал я и добавил, перед тем как закрыть дверь: – потрудитесь впредь не обременять меня непрофессиональными вопросами.

Я уселся на подоконник и закурил. Кстати, это было единственное условие, на котором я настоял при подписании контракта. Не сидение на подоконнике, а курение. Я сидел, злобно размышляя, как эта коза Ангелина «пойдет туда, не знаю куда». Точнее, соединит с тем, не зная, с кем. Она меня круто разочаровала. Минут через десять селектор возвестил ее голосом: «Степка на линии». Так и сказала: «Степка». Не контора, а шпионское логово, подумал я и дал девчонке новое ЦУ:

– К завтрашнему дню приготовьте ему кабинет где-то поблизости от моего. – Пусть приучается работать.

* * *

Через час Степка возник в моем кабинете и принялся с плохо скрываемой завистью рассматривать его. Я напомнил ему, что зависть относится к категории смертных грехов, и, не дав времени на ответ, спросил, согласен ли он работать у меня. Из пижонства я сказал:

– На меня.

– Кем? – тупо спросил Степка. – Ты что, серьезно?

– Степка, оставь привычку задавать идиотские вопросы. А идиотские – это спонтанно рождающиеся вопросы. Как залет после случайного секса без использования презерватива. Презерватив, Степка, нужен при бесконтактном общении не меньше, чем при контактном. Даже больше, ибо во втором случае есть радикальная мера в виде аборта, в первом – чаще всего сам, образно говоря, становишься жертвой аборта. Не успеешь оглянуться, а тебя уже делитнули. Усек?

Он торопливо кивнул и быстро спросил:

– Мик, а кем я буду работать? – Заклинило парня, не среагировал на такой спич.

– Будешь моим персональным Ватсоном, – вздохнул я, – а для маскировки оформим тебя компьютерщиком. И чтоб совсем задурить всем мозги, я представлю тебя как имиджмейкера.

– Хрен с ним, – решил Степка, – хоть уйду из нашего серпентария, а то Игорь пристал как репей, все издевается над нашей дружбой. Не верит в теорию Сент Экса. Пиар-свин натуральный. Слушай, а эта, ну, у тебя в приемной…

– Ты с ней поосторожней, – перебил я. – Они здесь фору дадут любому из вашего серпентария.

– Да? Давай тогда найдем другую, свою, – по-хозяйски решил Степка.

– Неверное решение. Так мы хоть знаем, кто на нас стучит, и будем настороже. В противном случае придется вычислять «дятла». А это будет нелегко.

На этих словах селектор поинтересовался, можно ли войти, голосом предполагаемого «дятла», так как велено передать мне документы. Я милостиво разрешил, присовокупив, чтобы она принесла и кофе. Словом, к настороженной радости Степки, девица дважды вошла к нам, соответственно, дважды вышла.

Мы выпили кофе, и я велел Степке уматывать, потому что мне надо работать. Когда за ним закрылась дверь, я погрузился в документы, оказавшиеся пухлым досье на предполагаемого кандидата – Антона Антоновича Сикорского. И как это Пимену удается откапывать персонажей с бинарными инициалами? Пунктик, что ли? Или комплекс? Я тут же сократил кандидата в АнАна, отбросив вынырнувшую было аллюзию с Онаном. Дочитал досье, взгромоздился на подоконник, закурил и резюмировал: «Что-то тут не то!»

К «не то» относилось всё! Кандидат не обладал не только внешней харизмой, но, судя по всему, она, как понятие, вообще не присутствовала в его жизни. Он родился в семье советских инженеров, окончил Бауманку, защитил диссертацию, стажировался в США, участвовал в различных научных симпозиумах в разных странах и т. д. и т. п. Женат, имеет дочь и сына тинейджерского возраста. В особых политических пристрастиях не замечен. Дома держит кота и аквариум с рыбками, которых привозит из посещаемых стран (своеобразное «селфи», отметил я). «В связях, порочащих его, не замечен», словом, «типичный ариец». Ага, дошло до меня, вот в чем дело – он же сплошь правильный, не за что зацепиться. Кого и в чем он может убедить и, тем более, повести за собой? Какого хрена они подсунули мне это пюре? Я собрался позвонить Карлычу и все выложить ему, потом вспомнил свою лекцию про интеллектуальный презерватив и решил повременить.

Вообще-то тут сработала другая теория, Дедова, о том, что перед тем, как что-то импульсивно сделать, надо выкурить сигарету. За это время импульс минимизируется, эмоции аннигилируют в столкновении с разумом и то, что остается в осадке, есть то, что поможет тебе самому не выпасть в осадок. Дед тогда продекламировал стихи, из которых я до сих пор помню пару строк, что-то типа: