Право на жизнь - Андрей Альтанов Страница 25

— Круто, теперь можно патроны с «электрой» намутить, — коротко стриженный и на вид молодой браток, который через раз говорил то по-человечески, то «по-пацански», схватил артефакт и, донельзя довольный, убежал в ту часть убежища, где стоял верстак и хранились ящики с инструментами.

Братки убрали за спины оружие, и все наши последовали их примеру. Руслан аккуратно вернул обе чеки на место и рассовал гранаты по карманам.

— Ну шо, милости прошу к нашему шалашу. — Бригадир призывно кивнул и потопал к костру.

Двое дозорных братков вновь заняли свои места за навалами железных бочек и с интересом рассматривали всех наших, проходящих мимо них.

— Оп-паньки, баба! — восторженно вскрикнул один из дозорных, когда мимо него проходила Люся. — И по ходу не одна!

— Как ты меня назвал, ушлепок?! — Наша училка сорвала одну из висящих на кармашках Руслана гранат и, смело подскочив к бандюку, ткнула РГД ему в нос. — Что-то еще мне хочешь сказать?! Нет? Так я тебе скажу! Только пальцем до меня дотронься, я тебе это в рот засуну и сожрать заставлю. Понял, нет?!

На крики обернулись все, кто уже миновал баррикаду из бочек. Седой схватился за «калаш», но направлять его на братков не спешил. Я сунул руку в карман и обхватил пальцами рукоять своего «кольта».

— Люся, держи ее крепко! — Руслан протянул обе дрожащие руки к училке, с ужасом глядя на гранату. — Кольцо на лямке осталось!

— Ты сатри, реальная волчица! — браток абсолютно хладнокровно отреагировал на Люсин выпад и даже не коснулся своего автомата. — Не бзди, подруга, мы нормальные пацаны или где? Телок не обижаем и в обиду не даем. А тех, кто девок портит, так ваще петушим.

— Шо за хипеш?! — грозно крикнул бригадир, уже стоявший у костра, и уставился на дозорного.

— Усе нармальна, Стилет! Манерно с дамами общаемся! — ответил ему боец.

Люся, несмотря на поток далеко не гламурных слов, как-то странно повела бровью, и, успокоившись, опустила руку с гранатой. Руслан аккуратно перехватил ее кисть, вернул чеку на место и забрал РГД.

— Слышь, больше так не делай, — пробурчал побагровевший от волнения киргиз, вздохнул с облегчением и потопал к костру.

Я последовал за ним, а довольные дозорные продолжали лыбиться и масляными глазками осматривать проходящих мимо них девушек. Один из них даже выразительно и мелодично насвистел мелодию блатной «Мурки».

Большинство народа расположилось у костра, и каждый занялся своим делом. Седой, раздав приказания, принялся осматривать и перебирать наше оружие. Мышка запрягала себе в помощь Руслана и уже копошилась в рюкзаке с провизией, придумывая нам ужин. Панкер почему-то сразу уединился в дальнем углу комнаты, видимо, решил отдохнуть от нас всех. Но и минуты не прошло, как туда к нему юркнула та девчушка с длинными ресницами, которая все это время не сводила с него глаз. Там, в темноте угла, они и просидели все оставшееся время.

Женька сел у костра рядом с бригадиром и продолжил играть роль «реального пацана». Все остальные, кроме меня, тоже расположились у огня и еще пытались как-то общаться, то и дело поклевывая носом от усталости. Этот самый безумный и самый напряженный день в моей жизни подходил к концу. Я приметил подобие скамейки у стены, рядом с верстаком братвы, и потопал туда. Почему-то тоже захотелось уединиться и посидеть в сторонке, подальше от всех наших.

— Не помешаю? — спросил я у троих «пацанов», которые копошились вокруг верстака, и указал взглядом на деревянную лавочку.

— Падай, брателла, не стесняйся! — махнул рукой Доцент и продолжил колдовать над артефактом, зажатым в тиски.

Я плюхнулся на сиденье и оперся спиной о стену туннеля. Усталость в теле и в голове от перенасыщенного событиями дня полностью вытеснила все мысли и вопросы, которые до этого меня терзали. Осталась лишь горечь сожаления от того, что из-за меня погибла Анютка. Передо мной все стояло ее лицо, эти пустые глаза, эта струйка крови. Кап-кап — срывались капли с ее подбородка и падали мне на извилины, постепенно пробивая в них дыру, как вода в камне. Даже когда мои веки сомкнулись, видение не исчезло. И, весь в этом горьком соусе, замешанном на чувстве вины, я погрузился в полусон.

Но дремота не была долгой — кто-то дернул меня за плечо. Я вскочил и панически зашарил по карманам, нащупывая «кольт».

— Не спи, замерзнешь, — рядом стоял Сашка и протягивал мне алюминиевый солдатский котелок, сплюснутый в форме полумесяца. — На вот, пожри и подтягивайся к костру, если спать охота.

Я принял котелок с ложкой и стал жадно уплетать ароматную наваристую солянку, которую нам сообразила Катя. Свежего хлеба не было, но мелко наломанные сухарики, которые плавали сверху, были сейчас гораздо лучше любой горячей буханки или лаваша. Супчик оказался просто божественным, в наших барах, где мы с корешами постоянно зависали, готовили хуже.

— А Мышка-то наша в хавчике шарит, да? — улыбнулся Седой, наблюдая, как я работаю ложкой, а потом сел на лавочку рядом со мной и ненавязчиво поинтересовался: — Ну как, ты уже пришел в себя немного? Я уже могу на тебя рассчитывать как на полноценного бойца?

Я молча закивал в знак согласия и продолжил наминать за обе щеки. Командир улыбнулся, потрепал мою шевелюру и устало откинулся назад, прислонившись к стене убежища, как к спинке кресла.

— Эт хорошо-о-о… потому как с братками уговор был, что ночью в дозоре стоит один их боец, а один наш, — Сашка вдруг превратился из заботливого «папы» в расчетливого вожака. — Братки тренированные, каждый из них может хоть всю ночь полноценно отстоять. Не то что вы, «гражданка» хилая. Вас менять нужно каждые два часа, чтобы на посту не уснули. Девки в дозоре — не вариант. Панкер и Жека должны выспаться, им завтра нас вести. Да и мне не помешает свеженьким наутро быть. Так что остаются четыре человека. Но не бойся, Бизон, я тебя аж под утро в дозор поставлю. Так что отдохнуть еще успеешь. И сам, думаю, подменю кого-то, если уж совсем невмоготу вам станет.

Перспектива стоять с одним из бандюков в дозоре, пусть даже всего два часа, меня далеко не обрадовала, сон быстро улетучился. Доедая свою порцию солянки, я бегло осмотрелся. У костра уже сидел один из дозорных братков, наш доктор сменил его на посту.

Раздался искристый смех Люси, и только сейчас я обратил внимание, что училка сидит в окружении бригадира, его бойца и Женьки и мило беседует с ними, пытаясь постичь азы фени.

Воистину, эти женщины существа загадочные! Кого-кого, но учительницу, человека образованного и культурного, я никак не ожидал увидеть приятно проводящей время в компании братков. Хотя что я знаю о женщинах? Эх, такая видная девка и кокетничает с бандюками, а мне, нормальному мужику, в нос заехала. Вот она — несправедливость жизни!

Я еще раз с некоторой завистью глянул на братков, которые так и стелились перед Людмилой Александровной, и продолжил зыркать по сторонам.

Руслан с Катей вертелись у большого котла, висящего над костром. В котле бурлила ароматная сборная солянка. Вот только-только киргиз ополоснул два освободившихся котелка и протянул Мышке, а она, налив в них супа и накрошив сухариков, понесла их дозорным. Двое наших — спортсменка-комсомолка, как ее называл командир, и серый невзрачный мужичок, имени которого я так и не узнал, уже сопели в обе дырочки, растянувшись на грязных ватных матрасах у костра.