Конец игры - Андрей Царев Страница 25

Внезапно моё внимание привлек солдат, идущий по набережной. Он не просто шёл, а как будто был сильно пьян. Худого, с красной повязкой, с дубинкой в руках и без головного убора, рядового внутренних войск штормило как при девятибалльном шторме на палубе корабля. Человек не может совершать такие странные телодвижения. Нормальный человек в добром здравии, а этот был… Это был псих! Прямо подо мной по набережной гулял псих. Мысли проносились в моей голове одна за другой со скоростью света. Позвонить? Позвать? Предупредить?

Вместо всего этого я вскочил из-за стола и побежал. На круговой лестнице немного запнулся, но схватился за железные перила и спрыгнул вниз. Компания из двух парней и двух девушек за столом на первом этаже проводила меня удивленными взглядами, но я уже распахивал входную дверь. Вот она, набережная, вот море плещет, а психа не видно. Куда же он успел скрыться? Или у меня галлюцинация? Я смотрел по сторонам и никого не видел.

— Раааааааааа, — закричал кто-то в стороне от меня, и я увидел этого безумца.

Псих упал за парапет и, шатаясь, брел по мелкой гальке по колено в воде. Еще одна волна обрызгала его, и псих закричал снова. Я быстро перемахнул через бетонные ограждения на пляж, сделал несколько шагов в его сторону и остановился. Дубинка валялась рядом на песке, сам солдатик, точнее то существо, кем он стал, хищно озиралось по сторонам и качалось. Наконец, взгляд психа сфокусировался на мне, и пасть, клацнув зубами, хищно усмехнулась. Я посмотрел в глаза — в них полное безумие. Ничего человеческого там точно нет.

Рука сама вытащила из сумки — кобуры пистолет. Нужно подпустить и стрелять только в голову, метров с двух как минимум. В любую другую часть тела, скорее всего, выстрел будет пустой тратой патрона. Только как вот так просто убивать военнослужащего? Да, вот так просто и надо, он псих, но как я это потом буду доказывать?

Мои сомнения развеялись, когда безумец побежал на меня. Шаг, еще шаг, он здорово прибавил в беге, осталось около полутора метров, и, держа «Гранд Пауэр» двумя руками, выстрелил точно в глаз. Одного выстрела хватило, псих рухнул на песок, раскинул руки в стороны, и кровь потекла из пробитой головы.

Женский крик на набережной, голоса, еще крики, и машина полицейского патруля с мигалками прикатила по набережной и остановилась напротив того места, где все произошло. Пока она разворачивалась, я уже успел вылезти на набережную с пляжа и убрать пистолет в сумку, а когда из подкатившего «Уазика» вылезли два сотрудника ППС в синей форменной одежде, я уже встречал их улыбкой. В бронежилетах и шлемах «Сфера» с укоротами в руках, два сержанта не спеша подошли ко мне.

— Что случилось, товарищ? — спросил меня тот, что был постарше, с каской набекрень. Было видно, что подобную защитную амуницию ему раньше надевать не приходилось.

— Псих, там, на пляже, — показал я рукой на тело солдата, — бросился на меня, разорвать хотел.

Оба полицейских заглянули за парапет, один остался стоять, контролируя мои движения, а второй спустился к лежащему телу.

— Готов, — крикнул он оттуда, — это тот самый, по ориентировке, который сбежал, и прохожих покусал, — добавил сержант потом.

Спокойно так посмотрел на меня, потом поднялся на набережную и, отряхивая форменные брюки, спросил.

— Из чего ты его так?

— Да вот, — показал я травматический пистолет в сумке, — все законно, документы имеются, сам майор полиции, следую к новому месту службы…

— Это плохо, что ты майор, — вздохнул второй патрульный, — придется в ОСБ докладывать, и группу вызывать. Да, с отделом собственной безопасности шутки плохи.

Следующие несколько часов я увлекательно потратил время. Приехала опергруппа из Феодосии, и даже осбшник приехал, аж целых три объяснения с меня взял. Потом следователь по особо важным делам следкома в миниюбке и с глубоким вырезом на форменной рубашке допросила меня по всей строгости, обязали явкой на завтра в управление и изъяла мой «Гранд Пауэр» на экспертизу. Ну а что, к такой я запросто на допрос еще раз приеду.

Уже стемнело, немного похолодало, волны плескались о пляж, а я брёл по берегу назад, к своей машине. Павлову я так и не смог дозвониться, но мне поверили, задерживать не стали. Вернули документы, и вообще лояльно довольно подошли к этому делу. Наверное, я просто внушил доверие этому следователю, а ведь могли бы и затаскать по кабинетам всю ночь, могли бы и задержать, у меня нет местной прописки, и служебного удостоверения нет.

Не знаю, почему, но меня била мелкая дрожь, как будто температура поднимается, я еле-еле доковылял до своей «Лады Весты», потом медленно поехал в гостиницу, заехал в распахнутые ворота и сразу пошел к себе в номер. Уже на лестнице меня начал донимать сильный кашель. Разболелся, будь она трижды неладна… наверняка этот дознаватель гаишный на меня накашлял этот грипп, там, на ростовской трассе, он дохал как больной этим самым заразным гриппом, теперь…

Я снова и снова бился в потоке сильного кашля. Как открыл дверь и упал на кровать, я уже почти не помнил. Хорошо, что в последний момент поднялся и запер дверь в свой номер, у меня же чехол с оружием вон лежит, утащат еще… Сон сменялся болью, я вставал в туалет, потом жадно пил воду и снова забивался в ужасном кашле. Я уже не понимал, день или ночь на улице. Кто-то стучался в мою дверь, я не открывал, так как не понимал, сниться ли мне все это или наяву. Дверь дрожала под стуками, и за ней как будто выл Трезор. Наверное, собака просилась ко мне, или это Фёдор натравил на меня пса, так как я задолжал ему за квартиру?

Сколько прошло дней? Я не понимал толком. Когда, наконец, очнулся, в комнате стоял свет от заходящего солнца. Я точно помнил, что у меня западная сторона, если солнце светит в окно, значит, оно на закате. Операясь руками на кровать, поднялся и забился в порыве кашля. Но на этот раз, кашель был не такой обжигающий, а отхаркивающий, как будто я выздоравливал. Поставил ноги на пол, и сразу почувствовал запах мочи. Наверное я, не в силах дойти до туалета, справлял малую нужду прямо на пол. Не удобно теперь будет перед Фёдором. Нужно пойти, взять тряпку и вымыть пол. Голова закружилась и я снова упал на кровать. Нет, не сейчас. Еще немного отдохнуть и…

Три недели спустя, майор Быстров. Нижний Новгород.

В очках тепловизора жизнь ночного города видится совсем по другому. Пока их не надел, стояла кромешная тьма, освещаемая только фарами нашей машины, да подствольными фонарями автоматов. Из темноты на тебя мог бросится кто угодно, тот же псих, или мародер какой. А сейчас наоборот, я все вижу, меня никто. Вон фигурки копошатся около мусорной кучи. Это психи, метров триста до них. Слева дорога, справа кусты и столбы. Справа, вроде, чисто. Нет там ничего, сады были раньше, мы же почти на выезде из города. А вот слева — машины стоят брошенные, целый затор образовался. Одна тень отделилась от одной из машин и стремительно побежала в мою сторону. Навел точку коллиматора на нее и плавно вдавил спуск. Выстрел «Вала» не так слышен в ночи среди миллиона разных звуков. Тут и ветер шумит, и психи повизгивают, бывает, и выстрел грохнет. Так, щелчок, не больше, громкий хлопок. Псих кувырком полетел на землю. Все таки, хороший останавливающий эффект у ПАБовского патрона.