Блудный сын, или Ойкумена. Двадцать лет спустя. Книга 2. Беглец - Генри Лайон Олди Страница 24

– О чем вы?

– Не знаю, удастся ли вам поставить на конвейер производство ларгитасских антисов. Но знаю другое: при смешанных браках энергетические свойства одного из родителей не передаются потомству. Дети от смешанных браков – техноложцы или варвары. Значит, ничто не мешает им родиться телепатами или эмпатами.

Тиран кивнул:

– Я в курсе. Более того, такие дети уже рождались.

– Если вы признали мальчика-антиса настоящим ларгитасцем, признали официально, со всеми правами и обязанностями гражданина… Что помешает какому-нибудь гематрийскому Яну Бреслау признать мальчика-телепата, рожденного в смешанном браке, истинным гематром? Вехденом? Вудуном?! Мы и глазом не успеем моргнуть, как расы энергетов обзаведутся своими менталами. Вы показали им, что ради выгоды можно плюнуть на кровь. Вы показали, а они быстро учатся. Не могу сказать, что мне нравится эта перспектива…

– Мне тоже, – буркнул Тиран, мрачней ночи.

Секунду назад сфера мигнула: подал знак личный жучок Яна Бреслау, установленный им в информатории управления. Полковник Госсенс, заместитель Тирана, принимал дела, не относящиеся к его ведению: пока что с целью ознакомления. Хоронят, подумал Тиран. Меня хоронят заживо. Генерал-лейтенант Ван Цвольф – человек большого сердца и еще большей предусмотрительности. Он не только прислал мне охранника, способного угомонить Скорпиона. Он еще и готовит для меня душеприказчика – сменщика на посту начотдела. Мало ли, вдруг Скорпион не угомонится…

Шесть месяцев? Нет, уже меньше.

Время есть, успеют.

Комиссар Рюйсдал, мысленно спросил Тиран, нет ли у вас каких-то особых поручений, кроме защиты моего драгоценного рассудка? Верней, кроме защиты государственных тайн, хранящихся в моем драгоценном рассудке? Неужели в оркестре, играющем похоронный марш живому покойнику Яну Бреслау, вам назначена отдельная партия, записанная в нотах под грифом «секретно»? Я параноик? Хорошо, я параноик. И все-таки, комиссар Рюйсдал? Не вывяжут ли ваши спицы петлю на мою шею?

Даже если Линда и услышала его вопрос, на ответ он не рассчитывал.

* * *

В это трудно поверить, но Линда Рюйсдал ошиблась в своих подозрениях. Между Натху и Гюнтером действительно не было ментальной связи. Ее не было так долго, что Гюнтер даже начал беспокоиться. Мальчик размышлял, это ясно читалось по его расслабленной обыденной позе. Когда Натху превращался в узел, дерево, гуттаперчевого акробата, Гюнтер уже знал, чем занимается сын: разговаривает с отцом или нянечкой, используя свою первичную, неестественную для обычного человека систему общения. Да что там! – меняя асаны, Натху временами злился на окружающих тупиц, которые не отвечали ему на предложенном языке тела. Мальчик учился быстро, выстраивая связи и закономерности в каждой из контактных матриц, какими обладал, и его бесило – чисто по-детски бесило! – что окружающие не могут так же быстро разобраться в том, что значит нога, заведенная за голову, или рука, пропущенная под бедром.

Злость, подумал Гюнтер. Раздражение. Прекрасные маркеры для опытного наблюдателя. Как только Натху начинал злиться, следовало ждать не истерики, но смены матриц. Зубодробительные позы прекращались, мальчик скребся в отцовское сознание, напрашиваясь на обмен эмоциями, воспоминаниями, образами – в конечном счете знаниями! – или начинал слушаться нянечку, самым банальным образом посещая душ, кладя игрушку на место, ложась спать.

Но размышления! Еще ни разу он не размышлял так долго, полностью отрезав себя от внешнего мира. Ага, скребется. Это хорошо. С десятой попытки Гюнтер приучил сына не вламываться к нему в мозг, как слон в посудную лавку, в любое время, когда только Натху заблагорассудится, а стучаться, как стучатся в дверь, спрашивая позволения войти. В этом навыке крылась не только вежливость, нормальная для коммуникации менталов, но и безопасность для обоих. Гюнтер боялся, что однажды его рефлексы успеют первыми, среагировав на визит сына как на вторжение. О том, что случится после, даже думать не хотелось. Случалось, Гюнтер ругал себя последними словами: кретин, идиот, ты привыкаешь к сыну, воспринимаешь его как необученного ребенка-ментала, отданного под твою опеку, а Натху – антис, антис, антис! Ты играешь с огнем и однажды сгоришь, к чертовой матери!..

Ладно, хватит. Стучатся, надо открыть.

Образ, пересланный ему от Натху, потряс Гюнтера до глубины души. Гюнтеру казалось, что он готов к чему угодно, но великан с синей кожей, восемью руками и клыками, торчащими из оскаленного рта, – это было чересчур! Монстр удался на славу: Гюнтера бросило в пот. С трудом кавалер Сандерсон удержался от первичной реакции: стереть «подарок» в порошок, уничтожить без остатка. Если Натху что-то показывает, значит в этом есть смысл. Просто надо отыскать его, этот смысл, разобраться в причинах и следствиях.

«Кто это, Натху?»

Рядом с великаном появился сам Натху: мальчик запыхался, разрумянился, волосы упали на лицо. Натху бежал сломя голову, за ним гнался синий великан, а вокруг царила непроглядная чернота, которую изредка озаряли искры звезд.

«Он охотился за тобой?»

Ответ утвердительный.

Гюнтер швырнул образ великана в озеро своей памяти. Поисковые круги разбежались во все стороны, ушли на глубину, сплетаясь в сеть, – и вернулись с добычей. Синекожий и восьмирукий гигант, галлюцинаторный образ брамайнского антиса Кешаба Чайтаньи. Ага, вот работа какого-то чайтранского художника из Малой галактической энциклопедии – Гюнтер мельком видел изображение Злюки Кешаба, а значит, оно сохранилось в уникальной памяти ментала.

«Он?»

Ответ утвердительный.

«Ты хочешь сказать мне, что раньше Кешаб гонялся за тобой?»

Ответ отрицательный.

«Не гонялся?»

Ответ отрицательный. Ответ утвердительный. Сомнения.

«Ты хочешь сказать совсем другое?»

Ответ утвердительный.

«Хорошо, я слушаю».

Рядом с образом Кешаба возник другой образ. Рыться в памяти не пришлось – комиссаршу Гюнтер помнил отлично. Юбка в клетку, кофта крупной вязки. На затылке – рыжий узел волос. Гюнтер отметил удивительное сходство между Линдой Рюйсдал и Кешабом Чайтаньей. Казалось бы, что общего между улыбчивой толстухой и клыкастым громилой? А вот поди ж ты…

«Они похожи? Да, Натху?»

Ответ утвердительный.

«Они похожи для тебя?»

Ответ отрицательный.

«Они похожи вообще? В принципе?!»

Ответ утвердительный.

«Антис, – вспомнил Гюнтер слова доктора Йохансона, – когда он находится в большом теле, – это подвижный, энергетически насыщенный разум, способный к перемещению между материальными объектами и активному воздействию на окружающую среду. Ментал в рабочем состоянии – подвижный, энергетически насыщенный разум, способный к перемещению между психическими объектами и активному воздействию на окружающую среду. Мы с вами, дорогой Гюнтер, и ваш драгоценный сын с каким-нибудь Кешабом Чайтаньей – все четверо мы имеем между собой больше общего, чем кажется на первый взгляд…»