Электрические сны - Виталий Вавикин Страница 24

– Все будет хорошо, – уклончиво сказал он.

– Мог хотя бы соврать, – проворчала Киф.

Шаттл вышел на орбиту, сделал пару кругов и устремился прочь. Охваченный революцией спутник остался в прошлом. Они летели на Сателлит-Восемь – естественный спутник объятой океаном планеты. Арг достал пару брошюр о Сателлите-Восемь и протянул одну Киф.

– Почитай. Так время идет быстрее, – сказал он, словно снова пытался убедить ее в своей дружбе.

«Как бы не так», – подумала Киф, однако от брошюры не отказалась. Спутник-курорт ждал их, звал, пускал слюни, предвкушая получить деньги бегущей из родных городов богатой элиты, о сокровищах которой в системе Океаник ходили легенды. Киф слышала, как люди на соседних креслах строят планы, что, когда революция угаснет, они вернутся. Слышала их тонкие намеки на оставленные сокровища. Все это было забавно, особенно если учитывать, что на спутник для помощи восставшим рабочим прибыли корабли с Сателлита-Четыре.

Наемникам и бандитам было все равно, за кого воевать. Они как падальщики слетались туда, где можно было поживиться. Остальное для них не имело значения. Они убивали и умирали за деньги и сокровища. В космосе, на планетах, станциях. Когда на центральной планете «Исследовательское сообщество сателлитов» пыталось построить научную станцию, солдаты удачи с Четвертого Сателлита первыми устремились на место строительства, срывая нескончаемыми набегами запланированные сроки. Они нападали на торговые корабли, высаживались на сателлитах для грабежа, выполняли заказные убийства…

Все это Киф знала из курса истории, пройденного еще в школе. Одного она не могла понять – почему Сателлит-Четыре еще не закрыли, не изолировали, не превратили в тюрьму? Неужели все эти контрабандисты и пираты в действительности обладали силой, способной противостоять организованной системе сателлитов? Хотя, если судить по тому, что творилось на родной планете, Киф была склонна думать, что ни одна система не сравнится с силой стихии. Это как снежный ком – если позволил ему набрать скорость, не стой на пути.

Киф позвала стюардессу и попросила принести выпить.

– Не думаю, что стоит совмещать алкоголь с терапией, – сказал Арг.

– А мне плевать, – сказала Киф.

Агент смерил ее гневным взглядом, но затем неожиданно заказал выпивку и себе. Разговор не вязался, да и не было желания. Даже когда алкоголь согрел желудки и принес в головы легкость. Что-то шло за ними следом, давило на плечи. Да и не о чем им было разговаривать.

– Детей у тебя, конечно, тоже нет? – спросила небрежно Киф после третьего стакана.

– Нет, – сказал Арг. – По крайней мере, я не знаю о них.

– Отец Армы тоже не знает о ней.

– Понятно.

– Врачи сказали, что он был с Четвертого Сателлита. Там у каждого второго генетические отклонения.

– Угу.

– Поэтому Арма и заболела. – Киф смерила агента нетрезвым, но от того не менее внимательным взглядом. – Но тебе, конечно, плевать.

– Мне не плевать, просто…

– Просто это не твое дело?

– Как-то так.

Они снова замолчали. Выпили, попытались заснуть, снова заказали выпить.

– Почему ты продолжаешь служить Овет и Нерру? – спросила Киф. – Они были элитой. Я понимаю. Тогда это имело смысл, но ведь теперь элиты больше нет. Наш дом горит, и я сомневаюсь, что они когда-нибудь вернутся туда.

– Они устроятся в другом месте.

– Ты тоже можешь устроиться в другом месте. Неужели тебе не хочется стать свободным?

– Не надейся, я не отпущу тебя.

И снова молчание. Лишь гудят системы шаттла да тихо перешептывается элита на соседних местах, теша себя мечтами о лучшей жизни.

Киф отвернулась от агента и долго смотрела на бесконечную ночь за стеклом иллюминатора, где виднелась далекая, покрытая океаном планета. Киф слышала, как за ее спиной, на соседних местах, отец рассказывал сыну миф о том, что когда-то давно на этой планете была суша и расцветала жизнь. Люди развивались, совершенствовали науку, в конечном счете погубившую планету. Людям пришлось переселиться на спутники, многие из которых были созданы искусственно.

– Почему они не сделали себе новую планету? – спросил мальчик.

– Наверное, не хотели больше жить вместе, – сказал отец.

– Как Нижний город на нашем сателлите не захотел жить с Верхним?

– Возможно.

Киф закрыла глаза, пытаясь представить, что на планете-океане действительно когда-то была жизнь. Воображение художника вспыхнуло и погасло, потому что кроме картин апокалипсиса ничего не шло в голову. И еще люди с отрубленными головами, тела которых продолжали жить. Но это уже была не часть мифа. Это была жизнь. Если бы сейчас Киф заставили нарисовать картину, она бы нарисовал свое тело с головой старухи. Конечно, у старухи было бы лицо Овет. Она шла бы по залитой солнцем улице и держала за руку Арму, которая бы несла под мышкой голову своей матери. Киф не знала, почему думает об этом, но это было лучше, чем вытягивать из Арга признания в его рабстве и ограниченности.