Подобно Войне за Веру - Лиланд Экстон Модезитт Страница 24

Он расхаживал в тесном пространстве между консолью и стеной, от вспомогательной консоли в углу до окна и обратно. Кишечник его по-прежнему бурлил, и он не вполне понимал, почему. Его снедают мысли о фархканском медосмотре? Или о собеседовании?

Почему это существо — Гере или как его там? — почему он или она так прицепилось к Тристану, вынуждая его признать, что он вор, пусть даже в общем смысле слова? Почему Гере настаивало, чтобы Тристин об этом подумал? Какое отношение имеет это дурацкое собеседование к технической помощи, которую, предположительно, получает Коалиция? И что это за помощь? Эзилдья упомянула, что ее мать была инженером по переходу. Фархканы помогали улучшить передающие машины или характеристики переходов космических судов Коалиции? С чего бы? И как сюда вписывается он?

Он махнул рукой. Возможно, его мать знала больше о фархканах, правда, он сможет спросить ее не раньше, чем получит отпуск домой, а это произойдет нескоро. Он сделал еще глоток напитка, помедлил, глядя в окно на восток, где неторопливо крепла буря.

Почему Мара внезапно удостоилась столь пристального внимания ревяк? Из-за того, что приближается к полупригодности для обитания, а они сочли, что им стало тесно? Опять? Почему ревяки все время стремятся брать, брать, брать?

Дзинъ! Тристин проглотил свое питье и вызвал сообщение через имплантат, направляясь к командирскому креслу.

— Всем станциям Контроля Периметра. Визуальное наблюдение КонОба обнаружило четыре параглайдера на входной огибающей. Расколотый образец. Передаем предполагаемые координаты посадки. Полная тревога по станциям Периметра. КонОб Два, КонОб Два…

Внеся координаты в систему, Тристин проверил их. Два вражеских глайдера нацелились на средний участок пустошей на востоке, то есть, главная их мишень — Восточная Алая Тройка.

Тристин надеялся, что ревячьи пилоты изменят направление, что они морочат противника, но понимал, что это не так. Он глубоко вздохнул, и в этот миг уловил еще одну алую вспышку на ремонтном экране. Голос Хисина проплыл через имплантат.

— Лейтенант, сэр, этот плуг мертв, действует только модуль мобильности. Я знал, что это вот-вот случится, но нет, от снабженцев запчастей не допросишься. Мне следует его отключить.

— Вы не можете сделать это дистанционно?

— Там не действует цепь, принимающая сигналы. Вот он и ковыляет себе, ничего не делая.

— Как далеко он ушел? — Задавая вопрос, Тристин одновременно вглядывался в картинку на экране, получаемую со спутника. — На десять кайев, верно?

— Ближе к одиннадцати, сёр.

— Оставьте его пока, — решил Тристин. — Техники свой выбор сделали. На нас идут ревяки, и последнее, что нам нужно, это чтобы вы оказались снаружи, когда они откроют огонь.

— ТехШтаб не обрадуется. Нефункциональные затраты горючего.

— И пусть себе страдают. Лучше это, чем ваша гибель. Валите все на меня.

— Признателен вам, сэр. Не могу сказать, что надеялся на такое отношение.

— Не беспокойтесь. Вам найдется много работы, как только мы покончим с ревяками.

Тристин отключил линию и вернулся к поиску противника на экранах. Ничего. Он вновь и вновь проверял сведения датчиков и вид со спутника, но все напрасно. Затем он изучил состояние оборудования. Помимо башни номер один и работавшего вхолостую плуга, имелось еще несколько проблем поменьше, включая все еще вспученную решетку камеры в блоке В. Обозрев оборудование, он пробежался по всем недавно полученным сообщениям. Самые обычные доклады, не считая отчета Джерфель о вечернем нападении ревяк, о котором он еще ничего не знал. Насколько он понял, она их быстро нейтрализовала. Он обратил внимание на примечание о применении ракет для создания вспышек. Новая ткань ревячьих скафандров порой бросала отблески при таких вспышках, если сражаться ночью. Он попытался иметь это в виду, хотя ночная смена ему предстояла не ранее следующего месяца. Дзинь! Тристин облизал сухие губы и вскрыл послание.

— Всем станциям ПерКона. КонОб Один, КонОб Один. Состояние атмосферы препятствует обнаружению и нейтрализации параглайдеров. Установленное место посадки, приблизительно, двенадцать пятьдесят шесть. Посадка двенадцать пятьдесят шесть. КонОб Один, КонОб Один…

Сложности из-за состояния атмосферы? Он проверил метеокарту. Небеса более чем наполовину ясны, ничего необычного. Больше похоже на неспособность одолеть усовершенствованное экранирование ревяк. Почему КонОбу трудно это признать? В любом случае, ревяки сели, и ни ракета, ни лазер их не тронули. Вероятно, у врагов еще больше тяжелого оборудования. Тристин установил все станционные щиты, кроме тех, что закрывают энерговеера, затем связался с консолью сержанта.

— Хисин, КонОб упустил ревяк, и они на планете. Но никто не знает, где. Мы закрываемся щитами, оставляем только веера. Противник со всеми его новыми игрушками может свалиться нам на голову прежде, чем пикнут сканнеры.

— Щиты — это сущая мука для меня, сэр.

— Я вас извещу по звену, если они не объявят о своем прибытии иным способом.

— Может, они предпочтут кого другого?

— Думаю, они не заводят любимчиков. Мы их мишень.

— Вы бодры, сэр.

— Пытаюсь, Хисин. — Тристин отсоединился и немедленно проверил вид со спутника, сканнеры, даже систему ЭМИ, как правило — малополезную. Зачем ему здесь, на наземной станции, данные о разрядах энергии космического судна? Он ничего не добился, разве что еще туже напрягся кишечник. Зря он пьет столько Подкрепунчика. Десолл решил, что поступил правильно, не допустив Хисина к неисправному плугу. Если противник пойдет на приступ и Тристин не сможет его остановить, плуг не имеет значения. Если ревяки нападут на кого-то другого и нанесут ущерб, о плуге опять же никто не вспомнит. Как-никак, четыре экранированных параглайдера, которые никому не удалось выследить. Он попытался сосредоточиться на экранах.

Минута шла за минутой, а он не отрывался от одного экрана: полный оптический вид, являвший только несколько местных кактусов, склонявшихся на крепнущем ветру, да несколько сантиметров песка, взметенного над склонами холмов. Он попытался подать на экраны полную энергию. Ничего не изменилось.

Буря назревала на востоке. Затем стала рассеиваться. Ветер то поднимался, то падал, дух аммиака и сорняков раздражал ноздри. Он то и дело фыркал, в носу першило.

— Лейтенант, сэр? Вы что-нибудь слышали?

— Пока нет.

— Плуг встал, сэр.

— Ну… он никуда не ползет, и вам больше не нужно его останавливать.

— Модуль мобильности, вероятно, тоже сдох, сэр.

— Валите на меня, — Тристин пожал плечами. Так, собственно, и принято. Офицеры нужны, чтоб было, на кого все валить, и техникам не приходилось бы беспокоиться. Десолл вернулся к четвероэкранью. По-прежнему никаких признаков неприятеля.

Вж-жить! Слабая волна статики опалила сеть. Тристин изучил метеокарту, но, судя по всему, дневная буря затихла. Дзинь! Тристин развернул в сознании новое сообщение.