Белая королева - Бернхард Хеннен Страница 24

Вылив все до последней капли, юноша набрал березовой коры и сухой травы и сложил небольшой костер. Взял огниво и чиркал кресалом по закаленной стали кремня, пока кора не вспыхнула. Осторожно подул на слабый огонек, чтобы пламя разгорелось.

Не торопясь, Ярослав все подкладывал в костер траву и кору.

И когда огонь окреп, он поднес к пламени копье. Раздался звук, будто кто-то ударил кулаком в мешок с мукой. Ткань вспыхнула.

Лошадка беспокойно фыркнула.

Перехватив древко, юноша запрыгнул в седло. Он отомстит за рыцарей, погибших на холме! Подгоняя лошадь, он направил ее между берез к выезду из леса. За опушкой простирался луг, сухая золотистая трава, достигавшая высоты почти в полшага, колыхалась на ветру. Ярослав опустил копье, и трава сразу вспыхнула.

Низкая лошадь испуганно заржала и поскакала по лугу, спасаясь от огня. Позади взвилась огненная стена. Северный ветер раздувал пламя, и пожар двигался к лагерю Железной орды.

К потрескиванию огня добавились разъяренные крики, раздался конский топот. Оглянувшись через плечо, Ярослав увидел пятерых всадников, скакавших вдоль кромки леса.

Вдавливать пятки в бока лошади было бессмысленно. Рыжая и так мчалась во весь опор, испугавшись огня. Крепко сжимая древко, Ярослав думал о Моне и двух маленьких сыновьях. Ради них он и приехал сюда. Чтобы эти дикари никогда не добрались до его хутора в лесу.

Топот приближался. Ярослав пригнулся, прижался щекой к гриве. Он слышал, как бешено стучит сердце лошадки. С губ животного слетали хлопья пены, глаза широко распахнулись от ужаса.

Правую руку Ярослав отвел назад, и огонь стал жадно пожирать иссохшую траву.

Над левым плечом просвистела стрела – степняк промахнулся всего на пару пядей. Ярослав направил лошадь вправо, в сторону холма, где ярким пламенем полыхали повозки рыцарей.

Следующая стрела глухо ударила ему в спину. Левую руку свело судорогой, он едва удержал поводья. Боль переполняла тело, всадник с трудом вдохнул через рот.

Он еще раз оглянулся. Огненная стена плясала на ветру, пожар двигался на юг. Пятеро дозорных держались к северу от пламени, скакали по выгоревшей траве. Они почти догнали его. И все они целились.

Ярослав дернул рыжую за поводья, уводя в сторону. Он хотел проскакать еще хотя бы сто шагов. Пожар должен разгореться ярче. Должен…

Стрела чиркнула по голове, вырвав клок волос и оставив неглубокую рану. Кровь потекла по лбу, заливая глаза.

Еще одно попадание – на этот раз в шею, прямо под затылком.

И вдруг боль оборвалась.

Юноша попытался увернуться, направить рыжую влево, однако ноги не слушались его. Он больше не чувствовал их, как не чувствовал и рук.

Тело накренилось в седле.

Ярослав в отчаянии попытался выпрямиться.

Тщетно – он упал, но удара о землю не ощутил, только легкую боль в голове. Тело лежало на земле неподвижно. Его взгляд устремился к бездонной сини полуденного неба. Где-то в стороне к небесам взвивались столбы черного дыма.

Он не мог повернуть голову, но краем глаза видел, как огонь подбирается к лагерю песоедов.

«Ваша единственная надежда – северный ветер», – сказал ему на прощание Великий магистр. Так и вышло.

Да, ветер был верным союзником. Союзником, которого нельзя сразить стрелой.

Ярослав улыбнулся. Доскакав до поверженного врага, степняки склонились над ним. Лица у них были плоскими, с крошечными носами и смехотворно маленькими глазами – не глаза, а узкие щелочки. Первый дозорный плюнул ему в лицо. Второй поднял копье. Древко обуглилось, ткань почти истлела.

Стальное острие опустилось ему на грудь, и Ярослав увидел, как наконечник медленно входит в его тело. Но боли не было, только во рту появился металлический привкус.

Мужчина отвел взгляд. Перед смертью он не хотел смотреть на лица врагов, пусть на них и не было выражения триумфа. Он всматривался в безбрежную синеву неба. Такой оттенок небо над Вестермарком приобретало только в самые солнечные летние деньки. Ярослав любовался небесной лазурью.