Властелин воды - Доун Томпсон Страница 23

Бэкка чувствовала, как что-то подталкивает ее последовать за светлячками, и она бы так и сделала, если бы не твердая рука, сжимающая локоть. Порыв был таким сильным, что она сначала даже не заметила водный мир впереди. Она обратила на него внимание только тогда, когда оказалась на краю разукрашенного морозом пруда. Прямо перед ней водопад ниспадал в пруд, ломая хрупкую корочку льда. На скалистых берегах, опоясывающих водоем, раскинулся сосновый бор. Длинные ветки сосен стелились по заиндевевшей земле. Бор не был густым, как лес, из которого они недавно вышли. Сквозь деревья просматривалось море с высоко вздымающимися гребнями волн и радужными фонтанами брызг на ветру. А вдалеке сквозь толстую завесу тумана виднелась группа островов.

– Это мой мир, mittkostbart, – произнес Клаус. – Царство Фоссгримов.

Его горячее дыхание щекотало ухо, по спине бежали мурашки. Он был так близко, а она по-прежнему не видела ни его, ни Генрика, который периодически выдавал свое присутствие ворчанием.

Они двинулись в обход пруда. Замерзшие листья хрустели под ногами. Этот звук приятно убаюкивал, и Бэкка расслабилась до того, что не сразу заметила группу созданий женского пола, которые вышли из озера и окружили ее. У них не было крыльев, и они прямо у нее на глазах выросли в человеческий рост, в то время как все существа, встреченные ранее, были гораздо ниже ее. Русалки, водяные феи! В их длинные гладкие волосы были вплетены водоросли. Волосы и туман было единственным, что скрывало их наготу. Они глухо и нестройно запели на разные голоса и, встав с ней вровень, принялись сужать круг, подталкивая ее к краю тропинки. Они угрожающе галдели, несмотря на то что Клаус повысил на них голос, о чем-то предупреждая на незнакомом языке. Он говорил на своем родном языке, и хотя Бэкка не понимала ни слова, по тому, как протяжно кричали русалки, было ясно, что ссора в разгаре.

– Может, пора прекратить это, ваше высочество? – рявкнул Генрик. – Вы обязаны! Пока не случилось чего-нибудь плохого!

Клаус ничего не ответил. Он убрал руку с ее локтя, и она растерялась, перестав ощущать его силу, его спокойствие. Она по-прежнему не могла его видеть, а русалки, видимо, могли, поскольку подбирались все ближе. Они кричали, обращаясь туда, где, судя по голосу, должна была скрываться его высокая, стройная фигура. Их пронзительный визг больно резал уши, так что пришлось закрыть их руками, чтобы не слышать этого мерзкого вопля.

Судя по тому, куда были устремлены их выпады, Клаус должен был стоять где-то впереди ее, отражая нападение, но их было слишком много. Как могло быть, что она видела их и не видела его? Куда исчезла тропинка? Неужели, лишенная поддержки, она сошла с нее?

Внезапно одна из русалок прорвалась сквозь невидимый круг и, ударив ее, повалила на землю. Она была невообразимо прекрасна – с глазами, горящими зеленым огнем, и волосами, развевающимися на ветру, которого Бэкка не чувствовала. Крохотные ручки хлестали девушку по лицу, норовя вырвать локоны. И хотя русалка казалась почти прозрачной, ее удары были вполне ощутимыми. Бэкка сопротивлялась как могла, вцепившись в волосы русалки с запутанными в них водорослями.

– Ваше высочество – взревел Генрик не своим голосом. Неожиданно что-то просвистело в воздухе прямо перед ней, как будто кто-то резко взмахнул рукой, а затем…

– Обопритесь на меня, mittkostbart, – сказал Клаус. – Теперь взгляните на меня. Да… вот так… хорошо. Вино действительно сыграло с вами злую шутку. Тс-с-с, все в порядке… Я провожу вас в вашу комнату…

Он ведь буквально только что говорил… Или не говорил? И почему у нее так нестерпимо болит голова? И зачем только она пила это вино? Он повел ее от стола через полутемный коридор к винтовой лестнице. Бэкка буквально повисла на нем. Какой же он сильный! Как же ее будоражит запах его тела!

– Кажется, мне только что снова приснился какой-то странный сон, – пришла она к выводу. – Но как такое возможно? Ведь сейчас я не сплю!

Клаус рассмеялся.

– Боюсь, вы были правы, когда говорили, что не переносите спиртного, – сказал он. – Хорошо, что вы убедились в этом… со мной и здесь. Думаю, в будущем вам нужно будет хорошенько подумать, прежде чем соглашаться пить, и воздерживаться от вина в обществе людей, которым вы не доверяете. Чтобы какой-нибудь негодяй не смог воспользоваться вашим состоянием. Что вам приснилось?

Они уже поднимались по ступенькам, и Бэкка остановилась на полпути.

– Я… я не совсем уверена, – пробормотала она. – Помню только, что все начиналось так безобидно и мило, а закончилось… чем-то страшным, как обычно заканчиваются кошмары.

– Это все, что вы помните?

– Только отдельные моменты… и то короткими вспышками. Я была в таком чудесном месте! Именно таким мы представляем себе рай. О-о-о… если бы только не болела так голова! Хмель еще меня не отпустил, милорд, но в голове проясняется, хотя она и раскалывается немилосердно.

– Мне очень жаль, mittkostbart, что все так вышло. Я мог бы попросить Анну-Лизу приготовить настой из трав.

– Нет! Больше никаких настоев, милорд… и никакого вина! Я до сих пор как в тумане.

– Как скажете. А еще что-то из сна вам запомнилось? Я интересуюсь вот почему: иногда нужно выговориться, чтобы избавиться от терзающих душу воспоминаний.

– Я, кажется, дралась… с прекрасным морским созданием. Вы тоже были в моем сне, милорд, но я вас не видела и очень часто не понимала, о чем вы говорите. Все было очень странно… особенно то, что я видела все это, даже когда бодрствовала. Я ведь не спала, не так ли? Я ведь не уронила голову на стол и не забылась, да? Я не могла так оконфузиться!

Тем временем они продолжали подниматься по лестнице и практически достигли второго этажа. Он молча помогал ей.

– Моя драгоценная леди, – сказал он наконец, – вы не смогли бы оконфузиться, даже если бы очень этого захотели!

Они подошли к ее апартаментам, и он открыл дверь гостиной.

– Ула ждет, чтобы помочь вам приготовиться ко сну, – продолжал он. – Сейчас вам желательно поспать. А завтра мы еще раз поговорим о вашем… сне.

– Д-да, завтра. О нет! Я должна сначала взглянуть на Мод.

– Она уже спит. Не стоит будить ее в столь поздний час. Так что отдохните, пусть вино окончательно выветрится. А утром мы вместе навестим ее.

Руки Бэкки были сжаты в кулак. Он взял одну и поднес к губам – какими же они стали мягкими и податливыми от его поцелуя! Теплое дыхание, щекотавшее ее влажную кожу, было смутно знакомым. Он еле слышно застонал, отпустил ее руку, поклонился и, не сводя с нее проницательного взгляда, отступил в полумрак зала.

– Спокойной ночи, mittkostbart, – сказал он. Его голос гулким эхом прокатился по залу и долетел до нее, как из глубокого темного колодца. Это тоже показалось ей знакомым.

Бэкка помотала головой, пытаясь избавиться от наваждения, вызванного вином. Но когда она разжала кулак, чтобы взяться за дверную ручку, то так и застыла на пороге комнаты. К ее влажной ладони прилипло несколько стеблей водорослей, переплетенных с длинными прядями… волос цвета морской волны.