Пройдя сквозь дым - Алексей Бессонов Страница 23

Ланкастер заглушил двигатель и потянулся в кресле. Пока Норман и подбежавшие к танку гвардейцы выгружали из десантного дека ящики с провизией, он вытащил из упрятанного в переборке шкафа короткий и толстый черный кофр с парой ременных петель.

– Что это у вас? – поинтересовался Чандар. – Или вы собрались охотиться при помощи тяжелого излучателя?

– Вы полагаете, я столь неспортивен? По моему мнению, охота вообще не солдатское дело, – проворчал Ланкастер. – Ладно вам! Сейчас вы все увидите сами.

Присев возле гусеницы на корточки, он распахнул кофр и извлек некий странный предмет, заканчивающийся изящным деревянным прикладом. Несколько быстрых движений, щелчок, – и Ланкастер выпрямился, держа в руках арбалет с электронно-оптическим прицелом. Чандар понимающе присвистнул.

– Беру свои слова обратно, мой генерал, – улыбнулся он. – Это оружие настоящего охотника. Признаться, из такого мне стрелять еще приходилось. Вы часто охотитесь?

– Я вообще не охочусь. Это давний подарок одного друга – если вы думаете, что я мастер лупить стрелами, то ошибаетесь: я захватил его по случаю, зная, что прикрытием операции станет сафари. Сейчас вот, кстати, и потренируюсь.

– Постараюсь тогда идти позади вас, – хмыкнул в ответ ученый.

– Вот-вот. А то, не дай боже…

Гвардейцы ловко развели костер, и вскоре все было готово для обеда. Дичи, разумеется, пока еще не наблюдалось, зато консервы имелись в редком изобилии. Норман расставил вокруг складного стола легкие парусиновые стульчики, довольно прищелкнул пальцами – сервировка соответствовала стандарту дипломатического пикника, даже про скатерть он не забыл – и театрально поклонился Осайе, стоящему рядом с Огоновским:

– Прошу, джентльмены!

– Сразу видна школа дипкорпуса, – коротко рассмеялся Андрей. – Наши дипломаты, Халеф, всегда славились своим умением превратить банальнейшую пьянку в серьезное протокольное мероприятие. Впрочем, кто как, а я пока от спиртного откажусь. А то видывал я несчастные случаи на охоте. У меня не так давно двое проверяющих из столицы допились на охоте до того, что один отстрелил другому ухо. Надо ж было так попасть! Но зато когда оба протрезвели, то со стыда подписали мне все акты даже не глядя…

– А ухо? – выпучил глаза Осайя.

– А что им ухо? Подумаешь! Новое вырастет. Одним ухом больше, одним меньше…

– Я смотрю, вы любите чиновничество, господин генерал, – заметил Норман.

– Теперь, к сожалению, да, – покивал Огоновский. – У меня почему-то что ни день, то проверка. Раньше было намного проще.

– Но тем не менее вы согласились на выборную должность.

– Меня особенно и не спрашивали. Знаете, юноша, бывает так, что вам приходится принимать выбор других людей просто потому что вы не имеете собственного.

– Золотые слова, – буркнул с другого конца стола Чандар, погруженный в грибной салат.

Через пять минут Огоновский промокнул губы салфеткой и решительно поднялся.

– С меня довольно. Если нагрузиться как следует, вам придется тащить меня на руках, а я, увы, уже не такой легкий, как когда-то.

– Вы правы, – Ланкастер отодвинул тарелку. – Пора собираться: дело идет к полудню, и у нас осталось не так-то много времени. Я думаю, владыка, вашим гвардейцам лучше отправляться в город. Крупная дичь нас не интересует, а что-нибудь среднеразмерное мы допрем и так, на своем горбу.

Чандар едва заметно кивнул. Краем глаза Огоновский уловил его движение и, отвернувшись в сторону, незаметно поморщился. Физик не нравился ему с самого начала. Не смотря на весь свой жизненный опыт, Андрей не мог ответить, почему: в конце концов, никто и не требовал от специалиста СБ какой-то особенной учтивости. Однако в психопортрете Чандара, прорисовывавшемся для него с большим трудом, Огоновскому то и дело чудилась некая беспринципность, способность действовать вне рамок привычной морали – и это изрядно пугало. Особенно в свете сложившихся обстоятельств. Андрей пытался убедить себя в собственной неправоте: ожидал увидеть классического ученого червя, а вместо того получил себе на голову энергичного и довольно сухого эсбэшника с вечно поджатыми губами – однако пока не выходило. Чандар ему откровенно не нравился.

На распоряжения Осайи гвардейцы отреагировали поклонами и недолгой суетой. Откуда-то было извлечено длинное многозарядное ружье довольно устрашающего калибра, икрустированное по стали ствола золотыми узорами, и владыка объявил начало сафари.

– Где-то я это уже видел, – заметил Ланкастер, с улыбкой глядя, как Осайя вешает ружье себе на плечо.

– Что вы имеете в виду? – немного опешил тот.

– Тип магазина, затвор, все это уже было, – усмехнулся Ланкастер, указывая рукой на плоский полукруг, висящий под стволом штуцера. – Могу вас поздравить, господа, человеческая история точно ходит по спирали. Перед нами неавтоматический вариант французского ручного пулемета «Шош» начала двадцатого века. Насколько я могу понять по затвору, все почти то же самое… только очередями не стреляет.

– Стреляет, – вдруг покраснел Осайя. – А что?

– Так, ничего, – махнул рукой Виктор. – Среди моих предков были французы, так что я могу гордиться. Но идемте же, джентльмены!

Ребристые подошвы десантных сапог Андрея Огоновского упруго подмяли толстый слой подгнившей листвы, покрывающий склон. Пологий подъем не казался ему трудным, он с легкостью нес на себе облегченный вариант снаряжения генерала Десанта – лишь малая часть брони, минимум энергетики и почти полное отсутствие боеприпасов. Плоский рюкзачок медика, конечно, имел полную комплектность, но его масса практически не ощущалась, куда сильнее давили годы, проведенные в качестве сугубо гражданского человека. Глядя на ровно качающуюся перед глазами спину Ланкастера, Андрей вдруг с улыбкой подумал, что на настоящего десантного генерала он не потянул бы никак – и не возраст тому виной. Всегда другая роль… перед ним, играя роль некого авангарда, спокойно, словно они подходили к старой таверне, вышагивал настоящий генерал, гренадер, находящийся вне молодости или же старости. Даже умирая от старости, такие остаются полусумасшедшими профессионалами, способными вот так вот, слегка покачиваясь, неутомимо шагать вверх по склону в тяжеленных доспехах, до упора набитые батареями жизнеобеспечения и магазинами к излучателям…

– Справа, сорок пять от точки стояния, – вдруг громко прошептал Чандар, – что-то крупное. Дистанция тридцать… приближается.

Огоновский резко обернулся – физик находился чуть позади него, – и выдернул из набедренной петли охотничий бластер, специально купленный им незадолго до вылета.

– Вы уверены? – заговорил он.

– Я… – начал Чандар, но Ланкастер, остановившись, втянул носом воздух и замер на месте.

– Не унесем, – произнес он. – Не стоит. К тому же эта тварь, как мне кажется, сильно напугана и сейчас рванет назад.

– Да это эрвил! Это же слышно, он проламывается сквозь кустарник! – вдруг вскрикнул Осайя, навострив уши. – Лучше с ним не связываться, у них сейчас период гона! Конечно, мы сразим его, но его мясо, мягко говоря…