God of War. Бог войны - Роберт Вардеман Страница 23

Однако еще даже не зайдя за угол, Кратос понял, что ошибся: Минотавр был далеко не единственным в своем роде. Навстречу спартанцу, громко стуча копытами, с топорами наперевес устремились еще три высоченных человека-быка. Не замедляя шага, он нехотя потянулся за клинками Хаоса. Еще одна бессмысленная задержка. Надо было уходить с улиц.

Минотавры выстроились в шеренгу, чтобы преградить ему путь, но Кратос мчался стремительнее бегового скакуна, что и дало ему необходимую инерцию. Оказавшись в десяти локтях от чудовищ, он кинул вверх клинок, и тот зацепился за ограду нижнего балкона Когда цепь натянулась, спартанца резко подняло в воздух, прямо над головами изумленных минотавров. Второй клинок Кратос забросил на балкон, который находился этажом выше, и вскоре таким образом добрался до крыши.

Оттуда был прекрасно виден не только Парфенон, но и простиравшийся до неба силуэт бога войны, который по-прежнему забрасывал город пригоршнями жидкого огня.

Передышка оказалась недолгой. Уже через минуту Аресовы монстры снова обнаружили Кратоса. Над крышей кружила стая гарпий, из близлежащих домов выплыли привидения, а когда по стенам начали карабкаться минотавры и циклопы, здание заходило ходуном.

— Арес! — рявкнул Кратос, потрясая раскаленными клинками Хаоса.

Бог войны обратил в его сторону глаза, пылающие как две кровавые луны. Скрытые за огненной бородой, губы сложились в жестокую усмешку. Он поднял окутанную огнем руку так высоко, что мог бы спалить облака, и запустил в спартанца горящий снаряд размером больше, чем дом, на крыше которого тот стоял. Огненный шар приближался с катастрофической скоростью, но Кратос успел подумать, что, пожалуй, привлекать внимание бога войны было несколько самонадеянно.

Одним мощным прыжком он вырвался из толпы врагов, оттолкнулся от стены соседнего, более высокого здания и стремительно полетел через просторную площадь. Врезавшись в большую расколотую колонну, Кратос прильнул к ней на мгновение, чтобы оглянуться на крышу, с которой спрыгнул. Увиденное привело его в замешательство.

Здание превратилось в одну пылающую массу. Гарпии, циклопы и минотавры — все горели, издавая истошные крики, завывая и мыча. Внезапно пришел его черед взреветь от боли — по спине прокатился горящий сгусток. Руки Кратоса разжались, он начал сползать, а потом и вовсе свалился вниз, корчась в муках. Он катался по земле, пытаясь погасить пламя, но против горящей смолы это не помогало.

В него летел еще один снаряд, а площадь заполонили монстры. Превозмогая нескончаемое жжение в спине, стиснув зубы, Кратос бросился бежать. К Парфенону. К храму Афины. Боль еще никогда не останавливала Спартанского Призрака. Он должен найти оракула и узнать, как можно убить бога.

Кратос бежал, когда мог, и убивал, когда приходилось. Спотыкаясь, плутал по улицам, взбирался на крыши и даже забрел в лабиринт подземной канализации, соединяющий бесконечные катакомбы. Нечистоты обжигали нестерпимо, гораздо сильнее, чем он ожидал, однако клеймо Ареса на спине уже саднило меньше. Теперь спартанец чувствовал себя так, будто его кожу высушили и натянули на барабан. Но он по-прежнему мог двигаться и сражаться. Казалось, что прошли дни, прежде чем он наконец отыскал широкую улицу, ведущую от Акрополя к Парфенону. И там его ждало новое препятствие.

Дорогу охраняли кентавры. Дикие и неукротимые, эти гигантские люди-кони славились лютым нравом, о котором Кратос знал не понаслышке. Он и раньше имел дело с этими существами и всегда видел в них грозных противников. Однако их жизнь обычно была коротка. По крайней мере, тех из них, кто вставал на пути у Спартанского Призрака.

Ближайший кентавр заметил его сквозь пелену дыма, с воинственным ржанием встал на дыбы, развернулся и без колебаний бросился в атаку.

Расставив ноги, Кратос ждал, а кентавр, стуча копытами по мостовой, мчался прямо на него. Спартанец осознал, что убежать не удастся — кожа на спине трещала при каждом движении, вызывая нестерпимые муки. В последний момент он отскочил в сторону. Как и все четвероногие, кентавры не умели менять направление движения в момент атаки, однако, в отличие от животных, обладали человеческим туловищем, которое могли поворачивать. Именно это и сделал противник Кратоса. Только мгновенно подставленный клинок спас того от ужасного ранения копьем.

Человек-конь присел на задние ноги, чтобы затормозить и развернуться, но кентавру сложно сделать это быстро. Кратос воспользовался промедлением и набросился на врага сзади. Если бы в этот момент кентавр смог оторвать от земли копыта и лягнуть его, атака бы провалилась.

Клинки Хаоса описали круги, каждый из которых был для кентавра смертельным: правый меч глубоко врезался ему в шею, тогда как левый вспорол бок, отчего на городскую площадь посыпались внутренности.

Поскользнувшись на крови, Кратос потерял равновесие, неловко повалился и какое-то время мог лишь лежать в багровой луже. Затем он заставил себя подняться на ноги и, почувствовав, что силы возвращаются, потянулся, насколько позволяла обожженная кожа на спине. Спартанец огляделся — все так, как он и опасался: Арес переправил в город немалую часть своего войска. И сейчас прямо на Кратоса мчались еще два кентавра.

Один сжимал в мускулистой руке увесистое копье, другой размахивал железной булавой. Когда они набросились на спартанца, тот распластался на земле. Булава пронеслась над его головой, не задев, а копье пронзило предплечье, и только благодаря цепи, прикованной к кости, он не потерял руку. Кратос не замедлил с ответным броском. Если бы он не был ранен, если бы мышцы слушались как прежде, он бы достиг желаемого результата. Но он промахнулся. Кентавр несся мимо — клинки даже не коснулись его. Тогда Кратос, стоя на коленях, словно кающийся грешник, крутанул руками в разные стороны так, что клинки прошелестели над мостовой и отрезали обоим кентаврам по передней ноге. Монстры покатились кубарем, оставляя кровавые следы. Кратос встал и еще одним взмахом клинков снес врагам головы.

Спартанец стряхнул кровь с мечей и огляделся в поисках новых врагов — новых жертв, — но обнаружил лишь пламя и кровопролитие. Пожары снедали город подобно ужасным сорнякам.

Кратос вновь двинулся к Парфенону, с каждым шагом чувствуя себя все сильнее. Клинки Хаоса, отнимая жизнь, питали своего обладателя энергией и залечивали его раны. Только спина по-прежнему ныла, напоминая о безрассудной попытке раздразнить бога. Порой, когда дорога круто поднималась в гору, Кратос опирался на свои мечи, как на посохи. Караульный сказал, что оракул живет в храме напротив Парфенона. Величественное здание теперь было черно от копоти и освещалось лишь сполохами городских пожаров.

Внезапно спартанец услышал нарастающий свист, который ему был слишком хорошо знаком. В мгновение ока он нырнул за какую-то невысокую стену. В следующий миг огненная лава очередного снаряда расплескалась поблизости. Горящие брызги пронеслись над головой, и Кратос поспешил во двор, надеясь укрыться под черепичным карнизом, — еще одного попадания он бы не выдержал. На его счастье, там оказался фонтан, весь заросший тиной. Кратос прыгнул в него и, недолго думая, окунулся в зловонную жижу. Застойная вода пахла хуже гнилой рыбы, однако ему удалось смыть приставшую к коже едкую смолу.