Пластилиновая жизнь. Сарти - Игорь Алимов Страница 23

Не знаю уж, что там было бы через три недели, но уже через пять дней пребывания в этом злосчастном городе я приобрел совершенно ослепительную (по местным представлениям) репутацию и стал до того известен, что мною заинтересовались специальные службы короля Мандухая. Еще бы: я прослыл жутким скандалистом, потрошителем и блестящим фехтовальщиком, за которым следом ходит табун слуг, мало чем уступающих своему господину в искусстве поразвлекаться и побуянить.

Впрочем, репутация эта была вполне заслужена: за пять дней нами было разгромлено три публичных дома (один чуть не сожгли), и если вначале я еще смущался при виде местных женщин, то через самое короткое время сделался смел, как тигр, а в ноздри стал вставлять специальные фильтрующие воздух тампоны (спасибо г. шерифу); было учинено пять грандиознейших драк в местных трактирах, и еще восемь раз мы фехтовали с разными лицами на улице; мерзавец герцог вызывал меня на дуэль четыре раза, и в конце концов я отрубил ему левую руку по локоть. Последнее обстоятельство общество сочло весьма плачевным как для герцога (что понятно), так и для меня, потому что герцог оказался любимцем Мандухая. В связи с этим приспешники Папенштока, возглавляемые потомственным дворянином Гиппусом, с которым мы так очаровательно встретились в первом по счету публичном доме, атаковали ночью мой дом и пытались его поджечь, но были отбиты из пулемета и забросаны гранатами. Число моих с Маэда (читай: Фофо) жертв не поддавалось учету. И во всех начинаниях нам сопутствовал неутомимый сексуальный орел, потомственный дворянин Коитус, фантазии коего по части развлечений казались неистощимыми.

Одним словом, я вел себя совсем как кровопийца, о чем ежедневно страдальческим голосом докладывал г. шерифу по рации, уповая на то, что закрытая полицейская волна все же не прослушивается. Г. шериф просил меня не терять присутствия духа и продолжать наблюдения. Но кое-что я и так уже разузнал: так, на местном электрооборудовании было усмотрено клеймо «И Пэн». К тому же на днях в очередной потасовке Маэда сломал меч об одного господина, который, взглянув на него с неодобрением, убежал прочь, прикрывая рукой разрубленное место. Маэда так и застыл с вытаращенными глазами, и его чуть самого не зарубили: разрубленный был определенно из стали. Из этого происшествия стало ясно, что мы и в Сарти иногда имеем дело с роботами, а они, как уже известно из опыта в Арториксе, не всякому мечу поддаются. Правда, это был первый такой случай в нашей с Маэда практике. Дройт известиям обрадовался и посоветовал всегда держать при себе ручки-индикаторы, а также предупредил, что вскорости подошлет в помощь Люлю Шоколадку с кой-каким оборудованием, которое только что собрали в нашей полицейской лаборатории.

– Очень кстати! – сказал я. Эта фраза была единственной, сказанной на человеческом языке, а все остальные разговоры мы с шерифом вели исключительно на варварском наречии, усложненном массой сокращений и специфических звуков, понятных только нам двоим. Ни один варвар, даже если бы «И Пэн» его где-то и добыл, не смог бы раскусить смысла сложной системы попискиваний, покряхтываний, посвистываний и порыгиваний, которые мы с Дройтом вплетали в неблагозвучную и без этого варварскую речь. На закрытую полицейскую волну надейся, но сам не плошай!

– Послушайте, Тодзио, сходите, пожалуйста, к Гиги и приведите сюда наших коллег. По-моему, самое время. Иначе местные бордели сведут меня с ума. Сегодня ведь к нам снова явится Коитус, – сказал я Маэда, с наслаждением попивая правильное пиво из банки. Маэда обвешался оружием и вышел.

Я же допил пиво и пошел наверх готовить апартаменты для прибывающей в Сарти супруги потомственного дворянина Бака ди Барябмы, потомственной дворянки Лизз фон Кочетт. Вместо с ней прибывал и мой вассал, потомственный дворянин Кэис, человек восточного происхождения и большой скромности: у него не было даже слуги! Придется Фофо стараться за двоих.

Указанные господа не заставили себя ждать и шумно (Маэда их инструктировал) ввалились в дверь, причем господин Кэ-и не поленился дать с порога длиннейшую очередь в дом, что стоял напротив нашего. Там жили какие-то мастеровые.

– Н-да! – сказал господин Кэ-и, прикрывая дверь. – А тут мерзкий климат: всюду вонь и грязь.

Лиззи тем временем с упоением висела у меня на шее.

– Ты хочешь сказать, что чувства твои сильны, как никогда? – спросил я мою боевую подругу. – Видишь, как совместная работа на тебя действует. Еще немного, и ты выйдешь за меня замуж.

– Да перестаньте вы, господа, в самом деле! – махнул на нас рукой господин Кэ-и. – Лучше включите периметр. Сейчас хотя и день, но осторожность не помешает.

Я показал потомственным дворянам их помещения, после чего дал замечательный обед с пивом и бифштексами – в честь прибывших.

Обед проходил весело и оживленно.

– Да, господа! Сегодня вам предстоит познакомиться лично с потомственным дворянином Коитусом. Я вам про него много и интересно рассказывал, – обрадовал я супругу и вассала.

– Это тот, который приучил тебя к чудовищному разврату? – поинтересовалась Лиззи, пиля ножичком бифштекс.

– Тот самый.

– Интересно, чему он меня научит…

– Я вызову его на смертельную дуэль и отрублю ему все, что только возможно отрубить!

– Э, нет, – вступил господин Кэ-и, закончивший наконец трапезу. – Позвольте уж мне. Я ведь как-никак вассал. Я его лично порублю. Пусть только что-нибудь себе позволит!

На улице между тем раздался рев мотора: к дому сквозь лужи подъезжала какая-то, судя по звуку, грузовая машина. И еще доносился какой-то смутный шум, в котором я уверенно опознал грохот танковых траков.

– Неужели опять нас убивать приехали? – заметил я. – Что-то они раньше днем не очень нас жаловали. Все больше ночью. Под покровом темноты.

Мы включили экран внешнего обзора. В самом деле, перед нашим домом стоял мощнейший пятитонный грузовик-фургон. Серого цвета, однако умеренно грязный, даже, я бы сказал, скорее, чистый. На боку у фургона был нарисован черный паук зловещего вида – эмблема специальной службы охраны, подчиненной лично Мандухаю. Про это ведомство ходили самые зловещие слухи и сплетни.

Из фургона стали выпрыгивать солдаты в ватниках и горшках с рогами. На каждом горшке красовался черный паук. Порядочно солдат… Из кабины неторопливо выбрался какой-то пожилой господин с неимоверным количеством цепей на шее и в идиотской треуголке с пером. Он лениво натянул перчатки, бросил взгляд на десантирующихся солдат и отдал нехотя распоряжение:

– Оцепить квартал!

– Ну, и как вам это нравится? – спросил я.

Маэда, не говоря ни слова, поднялся на второй этаж поближе к гранатометам. Мы привезли с собой пару десятков одноразовых «Мух».

– Н-да, – заметил господин Кэ-и. – Похоже, миссию нам выполнить не удастся. Зря вы вчера так решительно обещали господину шерифу во всем разобраться.

– Погодите, сэр! – отвечал я. – Возможно, это не по нашу душу.