Война 2017. Мы не Рабы! - Вячеслав Миронов Страница 23

— Не бойтесь. Здесь все свои. Скоро еще народ подойдет. Тоже свои. Давайте к столу.

На столе на кухне была порезана зелень, салат из огурцов и помидоров. Крупными кусками хлеб домашней выпечки.

На стол продолжала накрывать женщина лет сорока. В платке. Лицо открытое, доброе.

— Знакомьтесь — моя матушка Ольга. — он показал рукой.

— Очень приятно. — мы поприветствовали.

— И нам тоже принимать в своем доме защитников веры и России. — она поклонилась в пояс.

Тут мы опешили. Не ожидали такого.

— Отец Василий — она кивнула на мужа — отслужил в вашу честь молебен и "Во славу русского оружия"!

— Спасибо.

Сели за стол. Разговор как-то не клеился. Женщина продолжала хлопотать на кухне. А нам как-то не очень удобно было вести разговоры в ее присутствии.

Послышались шаги. И вошла блаженная учительница. У Ивана чуть челюсть нижняя не брякнулась об стол.

— А это, что за барышня-крестьянка? — вырвалось у него.

Она принесла скворчащую сковороду с запеченными в сметане карасями и обильно посыпанную зеленым луком.

Девушка посмотрела на Ивана безмятежным взглядом. И продекламировала с душой:

"Одна поближе подошла;

Княжне воздушными перстами

Златую косу заплела

С искусством, в наши дни не новым,

И обвила венцом перловым

Окружность бледного чела.

За нею, скромно взор склоняя,

Потом приблизилась другая;

Лазурный, пышный сарафан

Одел Людмилы стройный стан;

Покрылись кудри золотые,

И грудь, и плечи молодые

Фатой, прозрачной, как туман.

Покров завистливый лобзает

Красы, достойные небес,

И обувь легкая сжимает

Две ножки, чудо из чудес."

Правда, как Александр Сергеевич точно описал меня? Вы его не видели? — и все это было произнесено так мило, таким обаятельным голосом и так уверенно.

— Нет. — Иван не мог понять. Было видно, что он не может сопоставить реальность и увиденное. В голове картинка не складывалась.

— Хорошо. Ступай. Он скоро должен приехать. — матушка Ольга проводили ее за дверь и сама с ней удалилась.

Василий Леонидович рассказал Ивану ту же историю, что и мне.

— Тогда понятно. — Иван кивнул, вытер пот со лба.

— Вот после этого мужики собрались и порешили, что у нас не будет ни одного пришлого без контроля. Ни одного полицая. Никого не будет. Только все наши.

— Ну, так мы вроде как не совсем из этой деревни. — я подцепил пару карасиков, уж больно они вкусно пахли.

— Так вы же воюете с фашистами. Значит — свои, православные, за веру и за землю русскую сражаетесь. Немного таких…

Он прервался на полуслове. Во дворе послышались шаги. И голоса. Они разговаривали с женой священника.

Иван потянулся за пистолетом в наплечной кобуре.

Священник успокоил:

— Это пришли те, кого я звал. Люди надежные, проверенные.

Иван продолжал держать руку на рукояти пистолета, готовый его выхватить. Я левую руку засунул в карман, нашел гранату, покрепче ее ухватил, готовый в любую секунду выхватить, и рвануть кольцо. А правой рукой примерился, чтобы выдернуть сзади из-за пояса Ивана пистолет.

Вошел милиционер. Капитан. И мужик в пиджаке когда-то синего цвета, но сильно выгоревшего на плечах и спине, брюки заправлены в хромовые сапоги, на голове сетчатая шляпа.

Вошедшие сдернули головные уборы, перекрестились на образа. А затем…приложились к руке священника.

Мы с Иваном переглянулись. Это вообще никак не укладывалось в нашем понимании. Офицер милиции целует руку не женщине, а мужика, пусть даже и священника!

Поп потом перекрестил их.

Церемониал полный! Потом участковый надел фуражку и повернулся в нашу сторону.

— Товарищ полковник, — обращаясь ко мне — участковый капитан милиции Осипов. Здравия желаю!

— Председатель сельсовета Иванов Сергей Анатольевич. — это уже гражданский.

— Ну, вот вся власть в сборе. — шутливо произнес поп.

Мы привстали и поздоровались.

Батюшка предложил выпить за знакомство. Мы отказались. Не до этого, да, и народ неизвестный, впрочем, как и водка и самогон, что нам предлагали.

Мы начали слушать. Получалось, что действительно стала, как ее называли "красной". Т. е. зона, где нет противника и его пособников. Как во время Великой Отечественной войны были партизанские районы, где царила Советская власть, а немцы не лезли, потому что гибли. Ну, и видимо им эти районы особо-то и не мешали.

Только вот не понятно, коль они такие независимые, то отчего церковь-то не открывают.

Оказалось, что периодически сюда штатники приезжают. Покатаются по деревне. Как-то раз им попалась та самая блаженная, так они с ней фотографировались. Хохоча, с улюлюканьем. Хватали за руки, тискали, она пыталась вырваться. Видимо в голове осталось, что именно такие же гады убили ее учениц. И только своевременное вмешательство участкового и священника остановило американских солдат от изнасилования несчастной девушки и от того, что местные мужики учинили бы расправу необдуманную над пришельцами.

Вооруженного сопротивления мужики не пытались оказать. В деревне есть несколько охотничьих ружей, да пара пистолетов времен Великой Отечественной войны. Незарегистрированных. Зарегистрированные отобрали как только америкосы пришли в район, по указанию начальника РОВД.

Но, по словам присутствующих, есть много желающих вступить в партизанскую борьбу. Нужно лишь показать куда идти и дать оружие. Особенно много среди молодежи. Те даже пытались смастерить самодельную бомбу и взорвать кого-нибудь из американцев во время их очередного патрульного выезда. Они даже проводили испытания малых бомб, глуша рыбу в ближайшей речке. Мол, даже если и нагрянут полицаи или их хозяева, то мальчишки рыбачат на "саперную удочку".

Россия — варвары, не берегут экологию, что с них взять-то! Вот поэтому и пришлось их взять под свой контроль точно также как и полмира.

Благо, что взрослые быстро узнали и предупредили эту глупость. Ну, взорвали, а дальше что? Вырежут всю деревню.

Взрывом в лучшем случае убьет одного- двух вражеских солдат, а те в отместку могут и всю деревню уничтожить.

А также оказалось, что многие деревенские работают на базах у американцев. Им туда приказал идти священник. Я очень удивился.

— Свою паству посылать в логово зверя? Зачем?