Бастард - Евгений Щепетнов Страница 23

— Да ты рехнулся, дерьмо ты собачье! — собеседник мгновенно приходит в ярость, и я его понимаю — в четвертом часу ночи к тебе приходит жалкий придурок, и лепечет какую хрень! Нет, эту тварь надо показательно наказать! Но прежде — унизить, растоптать!

Дверь распахивается, передо мной стоит абсолютно голый Шогас. Нет, так-то я давно знаю, что у здешней аристократии принято спать голыми — что мужчины, что женщины, все едино. Жарко! Климат очень жаркий, потому любая тряпочка на теле может портить тебе сон. Опять же — странное поветрие среди высших: почему-то считается, что одетыми спят только простолюдины и рабы. В основном — рабы. Вероятно считается, что они спят одетыми потому, что у них нет постельного белья. Замотался в свои тряпочки, и спишь. Аристократ же дает своему телу отдохнуть — у него альков с противокомарной сеткой, либо амулеты, отпугивающие насекомых — какие не могут себе позволить бедняки.

Меня, кстати, с самого детства мать приучала не только спать нагишом и не стесняться своего тела. Сама она — не при людях, конечно — ходила дома нагой не стесняясь ни меня, ни само собой — служанку и рабов. Впрочем, для аристократа прислуга и рабы вовсе не люди. Так, живые механизмы, роботы. Стоят денег, потому ломать их просто глупо, но и кто стесняется, к примеру, телевизора? Или микроволновки?

Да, мне, попавшему в тело мальчишки трех лет от роду, воспринимать все это было довольно-таки странновато. Особенно когда тебе уже за шестьдесят. Ходит передо мной фактически девчонка (мать родила «меня» в шестнадцать лет), сверкает задом, а я должен изображать из себя несмышленыша, совершенно ничего не знающего о жизни.

За эти годы я уже привык к своему новому существованию, и стал воспринимать это тело как свое, привык к порядкам, заведенным в этом мире, но…нет-нет, да и прорываются земные воспоминания, земные понятия о жизни, казалось бы, давным-давно похороненные на дне моей памяти.

Шогас схватил меня за шкирку и буквально забросил в комнату. Затем тщательно закрыл за мной дверь — на засов, на замок, и…я это заметил — активировал амулет, блокирующий запоры. Да, я мысленно похвалил себя за предусмотрительность — вот я был бы идиотом, если бы попытался войти с помощью отмычек! Мало того, что себя засветил, так еще и покалечился, и это как минимум. Некоторые амулеты-блокираторы отличаются очень уж категоричным злонравием. Например — могут отгореть пальцы рук. Вот так — бах! И вместо пальцев черные палочки. А чтобы восстановить утраченное придется заплатить огромные деньги магам-лекарям. Лечение таких повреждений стоит денег!

— Извинить тебя, говоришь? — Шогас довольно осклабился, и я с отвращением заметил, что этот типус возбудился. Похоже, что ему пофиг, кого иметь. Очень разносторонние у него понимаешь ли интересы.

— Сделаешь мне хорошо, так и быть — я может тебя и прощу — продолжил, ухмыляясь, хозяин комнаты — Только если мне не понравится, тогда не обессудь! Ты должен хорошо постараться!

Я молча кивнул, съежился, чем вызвал широкую улыбку Шогаса, шагнул к нему, и без замаха, молниеносно нанес удар в солнечное сплетение противника — один, другой!

Надо отдать ему должное — он даже успел чуть податься назад перед тем, как кулак пробил его мышечную броню, все-таки аристократов с детства учат единоборствам, и не только на холодном оружии, считая кулачные драки уделом простолюдинов. Как там про самураев? «Самурай без меча, это все равно как самурай с мечом, только без меча». Избитая истина, но она справедлива. Умеют черти, чего уж там…

Бил я очень быстро, настолько быстро, насколько мог, а что касается силы удара — так у меня это дело отработано за годы и годы тренировок. Я спокойно ломаю нетолстую доску. Конечно же не сорокамиллиметровую, но достаточно толстую Особенно, если у меня на руках перчатки с металлическими бляшками на костяшках — вот как сейчас.

Эти старые перчатки видали виды, на них имелись несмываемые темные пятна — похоже, что ими поработали по-полной, и обошлись они мне всего в маленький серебряник. Видимо, были сняты с трупа. Но у меня нет ни малейшей брезгливости — отучили. И в первой жизни, и в этой. Труп, он и есть труп — не кусается и нож в спину не воткнет. А чего тогда его бояться? Кстати, перчатки для моего дела очень важны. Не хочу оставлять следов. О папиллярных узорах в этом мире не имеют ни малейшего представления, но хороший маг по оставленному пятну пота найдет злоумышленника не хуже, чем по капельке крови. Магия штука хорошая…если уметь.

Парень вырубился практически мгновенно, и очнется не раньше, чем минут через пятнадцать. Так что время у меня есть, хотя и немного. Первым делом достаю веревку, обмотанную вокруг пояса. На ее конце уже сделана петля. Петлю завожу на шею Шогаса, и…затягиваю изо всех сил. Он даже не дернулся, будучи без сознания. Жду, потом проверяю пульс — не слышно. Готов!

Ну что сказать…назад дороги нет. За такое не просто казнят, а как-нибудь особо прихотливо казнят. Тут есть очень «забавные» способы казни, которые давно не используют, но вполне могут применить к такому подонку, как я. Ведь родители Шогаса аристократы самого высшего уровня. Олигархи местного разлива.

Вообще, мне всегда было странно — почему это мажоры, и их родители считают, что они все бессмертны? Что никто не осмелится их тронуть? Неужели думают, что деньги и власть всегда уберегут от возмездия? Как сказал один из персонажей книги про гангстеров: «Человек может владеть миром, строить империи, но если найдется простой парень, который осмелится выстрелить ему в голову, тот умрет так же как и все остальные».

Вот пример — парень зарвался, обнаглел от безнаказанности, и как результат — наказан. Кто виноват в том, что он стал таким подонком? От плохой яблони не родятся хорошие яблоки. И наказания без вины не бывает — это я как старый опер говорю.

Ладно. Потом обдумаю все как следует. Время летит, как трамвай без тормозов с крутой горы. Только искры во все стороны!

Аккуратно обшариваю комнату, со всеми возможными предосторожностями. Нахожу драгоценности — на удивление много. Перстни, цепи, кулоны и всяческая такая лабуда. Парень любил покрасоваться. Еще — три кошелька, набитые деньгами. Никакой меди, только серебро и золото. Отсыпаю монет, из каждого понемногу — выходит солидная кучка. Все брать нельзя — такой мажор не мог не иметь денег. Скорее всего, это «карманные» деньги, которые выдали его родители перед поездкой в Академию. Часть он мог прокутить, но все — вряд ли, потому конфискация всех монет может вызвать подозрение. Драгоценности не беру — они скорее всего приметные. Не дай бог устроят обыск — тут мне и хана. Монеты я мог и сам добыть, на них не написано имя владельца, а вот кулоны и перстни…нет, я против глупого риска. Жадность еще никого не доводила до добра. Хватит мне. Все равно преизрядная вышла сумма — на первый взгляд не меньше десятка золотых и десяток крупных серебряников. Для богачей ничтожная сумма, для нищего школяра — целое богатство.

Но деньги не главное. Не за тем я делал обыск. Нашел! Вот оно. Рабочий дневник курсанта. У каждого из нас такой есть, очень похожий на земные школьные дневники. Сюда записывают расписание, и сюда ставят замечание преподаватели.