Видок. Семена Злобы - Григорий Шаргородский Страница 23

Интересно, откуда они приплыли так быстро, учитывая заболоченность окрестностей озера? Может, где-то здесь имеется глубокая протока? Но это вопрос для разбора в уютном кресле, перед камином и с бокалом коньяка в руках, а не под водой с такими вот дамочками на хвосте.

Сделав правильные выводы, я усиленно заработал ластами и быстро поднялся к двойному днищу катера. С легкостью обогнал поднимающегося истукана и, ухватившись за натянутый шнур, через пару секунд оказался на воздухе.

Нужный навык в подобных делах уже имелся, так что без проблем перевалился по палубе, а затем пересел на диванчик. Только после этого осмотрелся и увидел Зоряна. Ведун уже избавился от шлема, наверняка с помощью Пахома. Мало того, сын и сейчас помогал отцу, потому что в толстой варежке комбинезона держать склянку с каким-то зельем было неудобно. Зорян выглядел сильно уставшим, и это вряд ли от физических нагрузок под водой. Так-то на нем пахать можно. Скорее всего, ведуна вымотала именно волшба.

Зелье помогло, и Зорян повеселел, а когда в люке появилась голова истукана, так вообще счастливо заулыбался.

Под усилившийся стрекот лебедки верхушка изваяния почти достигла поддерживающей лебедку рамы, и Степан тут же отключил электропривод. Все присутствующие озадаченно уставились на люк. В воде осталась еще как минимум треть груза — все клиновидное основание.

Зорян, из-за снаряжения потерявший мобильность, в дальнейших действиях участия не принимал, но мы справились и вчетвером. На удивление, эта штука оказалась не такой уж тяжелой. Я не сразу понял, что мы имеем дело не с камнем, а с почти окаменевшим деревом. Но помучиться все равно пришлось, что даже отразилось на целостности катера. Казалось, что Степан скрипел зубами громче, чем проминаемый из-за перекоса настил пола салона.

А вот я больше прислушивался к окружающему миру в ожидании того, что вслед за истуканом в катер полезут мертвые русалки. Не полезли, но это еще не фат, что нам стоит расслабляться.

Уже хотел дать команду Степану задраить люк, но тут подал голос Зорян.

— Лепота, — радостно выдохнул он, глядя на растянувшегося от люка почти до рубки идола. — Сегодня достанем еще одного, и можно домой.

— Зорян Аристархович, — переборов приступ злости, максимально миролюбиво начал я, — домой мы отправимся прямо сейчас. Уверен, вам для опытов хватит и этого истукана.

— Каких опытов, Игнат?! — Все благодушие слетело с Зоряна, и он даже позеленел от бешенства. — Мне нужны все. Все до единого!

В таком состоянии я его еще не видел. Похоже, тут дело намного серьезнее, чем научный интерес.

— Мне очень жаль, — вздохнув, с насквозь фальшивым сожалением развел я руками, — но вряд ли русалки позволят вам достать еще хоть что-то.

— Позволят, — не унимался находящийся явно не в себе ведун. — Ты — жрец Семаргла, и они обязаны подчиниться.

— Да какой, к лешему, жрец?! — Баранье упрямство Белецкого начало меня бесить. — Вы не забыли, что я христианин?

— Тогда пошто принял руны?

— Потому и принял, что не верю ни в какого Семаргла, а вот магическим умениям волхвов очень даже доверяю. Эти руны не раз и не два спасали мне жизнь. В общем, Зорян Аристархович, сожалею, но на этом наш поход заканчивается. Раз уж русалки на борт не лезут, этого истукана они нам, можно сказать дарят, но вряд ли позволят взять еще. Поверьте, я видел, как сильно не понравилась им ваша затея. И еще, вы со мной не были полностью откровенны. Нехорошо ведь получилось. Мне пришлось поручиться за вас, пустить в чужой дом, как оказалось, с дурными намерениями. Это ли не урон чести?

— Плевать я хотел на твою честь и недовольство этих дур!

Вот сейчас он меня начал пугать. Судя по фанатичному блеску в глазах, ярый последователь Перуна сошел с рельсов и становится действительно опасным в своей непредсказуемости.

Ну и что делать? В воду я не полезу, да и его туда пускать не стоит.

— Не хочешь помогать — не надо, — словно прочитав мои мысли, припечатал ведун. — Сам разберусь. Пока эти лягушки не забыли твой приказ, заберу все, что смогу. Потом вернусь и залью эту лужу раствором серебра. А сейчас, видок, не путайся под ногами, не доводи меня до смертоубийства.

О как! Речь уже зашла о крайних мерах.

Я так давно тренируюсь с Чижом, что, кажется, научился чувствовать его движения, даже не видя их. Парень явно готовился к схватке. Моим оппонентам было проще, потому что они к моему воспитаннику стояли лицом.

— Уйми мальца, — угрюмо сказал Зорян. — Вам с нами не совладать. «Крылья» ты уже использовал, а без них вы оба Асе не соперники.

В подтверждение этих слов спутник ведуна начал трансформацию. Кожа на лице и руках перса позеленела, и ее расчертили квадраты змеиной чешуи. Верхняя губа утолщалась, сравнявшись с носом, который превратился в две щели. В приоткрытой пасти замелькал раздвоенный язык. Зрачки оборотня стали вертикальными.

Вдобавок он опустил чешуйчатую лапу с истончившимися пальцами на плеть, которая тут же замерцала синеватым светом. Зная, какие ядреные игрушки лепит в своей мастерской Зорян, я отнесся к данному жесту предельно серьезно. Особенно потому, что понятия не имел, каких каверз можно ждать от этого странного подвида разномастного семейства оборотней. Да что уж там, мне даже неизвестно, как он называется. Так что рисковать не будем, как не станем и пытаться защитить закусившего удела ведуна от гнева русалок.

Ну и леший с ним! Главное, чтобы раззадоренные им дамы не полезли в катер.

— Чиж, брось ствол, — не оборачиваясь, приказал я Осипу, а сам развел руки в стороны, хотя из оружия на мне был только нож на голени. Мог разве что ластами похлопать. — Ведун, делай что хочешь. Я тебя предупредил. Мешать не стану, но теперь твоя жизнь уже не моя проблема.

— Без сопливых справимся, — проворчал Зорян, чем вызвал судорогу на лице Пахома.

Сын ведуна все это время стоял неподвижно, уставившись на палубу катера. Против отца он пойти не мог, как и смотреть мне в глаза.

Вообще-то к парню у меня претензий нет и, в отличие от его папаши, вносить его в черный список не собираюсь. Впрочем, чтобы иметь возможность лелеять в себе в гнев и дополнять разные списки, сейчас нужно попросту выжить, а с нездоровым энтузиазмом ведуна не факт, что это у нас получится.

Дальше все происходило молча, потому что неловко было всем, кроме змеелюда. Как бы ни ярился Зорян, он явно чувствовал себя не в своей тарелке.

Чтобы не ухудшать ситуацию, я отогнал Чижа к рубке, где сидел нервничающий Степан. Карабин и дробовик остались в кресле. Сам тоже отошел в переднюю часть салона, стараясь не делать резких движений.

Оборотень по-прежнему сверлил нас своим жутковатым взглядом, а Пахом помогал отцу напяливать шлем. Затем молодой ведун поменял баллон на спине скафандра, делая это под заунывный бубнеж инструкций. Указания старика сводились к тому, чтобы сын без приказа не вздумал поднимать его наверх.