Псевдо - Виктор Крейг Страница 23

Плавно нажимаю на воображаемый спусковой крючок. Все происходит в моей голове. Только в ней.

Зацеп тяги поворачивает шептало – курок свободен и бьет по ударнику. Ударник производит накол капсюля. Пороховой заряд воспламеняется.

Выстрел.

Пуля весом 9,6 грамм несется по каналу ствола. Пока она доберется до цели, то ее скорость упадет с 820 м/с до 700 м/с.

Примерно. Очень примерно.

Проходит навылет. Вгрызается на какие-то миллисекунды в тело Мужчины в Деловом Костюме и покидает его. Образуется так называемая временная пульсирующая полость, расположенная позади пули. Первоначально полость «схлопывается», но давление в раневом канале сравнивается с давлением окружающей среды и вновь происходит расширение полости. Это пульсация. Их около пяти в секунду.

Примерно. Очень примерно.

Шок сначала не даст Мужчине в Деловом Костюме почувствовать боль. Если не умрет сразу, то он обязательно ее почувствует.

Пуля деформируется и остается лежать в нескольких метрах. Скомканная, неправильной формы и никому больше ненужная. Она выполнила свою миссию. Свою Святую миссию, для которой была создана.

Пуля на асфальте, а гильза на полу моей кухни. Горячая и пахнущая порохом.

Я знаю это, потому что это знает мой отец.

Несбывшаяся мечта – сын, которым можно гордиться. Сын, который пойдет по стопам отца. Сын, который впитает все знания отца. Сын, которого устроят туда, куда надо. Где он сможет себя проявить.

А что в итоге? Выбирает свой путь сам…

Ужас. Кошмар. Разочарование.

Нажимаю на спусковой крючок – контрольный выстрел в Мужчину в Деловом Костюме. Мертв. Вокруг паника, суматоха… Зато он теперь никого не толкнет, не оскорбит, не обидит…

В моей голове все так и происходит. Но в реальности Мужчина в Деловом Костюме цепляет плечом какого-то худого подростка и исчезает за дверью в метро.

Варя бы осудила за подобные мысли, а что сказал бы Голос?

Закашлявшийся в комнате Святослав достает меня из завернувших не в то русло мыслей. Где-то в глубине души я беспокоюсь о его дальнейшей судьбе. Но, что могу сделать? Приютить у себя и поставить на ноги? Двое возможных сумасшедших под одной крышей. Нет уж, извольте. Мне и без того проблем хватает.

Я закрываю глаза и глубоко вдыхаю прохладный воздух с улицы. Пахнет летним утром. Пахнет рассветом.

На холодильнике лежат желтые стикеры. Не клейкие. Я подхожу вплотную к высокому, серебристому «гробу» с продуктами и поднимаю руку. Они точно там лежат… Точно. Нахожу их, достаю один, и там же нащупываю черную ручку.

На стикере пишу свой номер телефона.

Ящики рядом с газовой плитой. В нижнем, под пакетом с пакетами, хранится конверт с наличкой «на всякий пожарный». Отсчитываю несколько крупных купюр.

Конверт обратно в ящик.

Постиранная одежда Святослава аккуратно висит на змеевике в ванной. Убедившись, что карманы штанов достаточно сухие, я выбираю тот, что на замке и вкладываю в деньги и стикер. Если не позвонит, то хоть поживет месяц-другой в каком-нибудь хостеле и разбавит свой рацион нормальной едой, а дальше уж как сам пожелает.

Едва коснувшись головой подушки, я проваливаюсь в сон. Последние пять лет это просто темнота, не имеющая времени.

Выключил компьютер – монитор погас, процессор отдыхает.

Включил – чернота монитора сменяется яркой картинкой, процессор равнодушно работает дальше.

Мне бы систему переустановить.

* * *

На спине уснул, на спине и проснулся.

Каждое утро я открываю глаза и несколько минут рассматриваю совершенно ровный белый потолок. Быть может, стоит написать на нем яркими красками «Доброе утро!»?

Запястье – часы.

Двенадцать часов пятьдесят три минуты.

Откинув в стороны шторы, я щурюсь от яркости дневного света и отворачиваюсь от окна.

Святослава нет. На его матрасе лежит аккуратно сложенное постельное белье, футболка, шорты и согнутый пополам лист бумаги. Рядом с ним – деньги.

Я разворачиваю лист.

«Прости за почерк, давненько я ничего не писал.

Крис, я безмерно тебе благодарен за помощь там, на дороге, за еду и выпивку, за кров. Номер твоего телефона я приберегу, но, скорее на память, а вот денег взять не могу. Прости.

Прости и за то, что ушел вот так. Наверное, с моей стороны это невежливо, но, надеюсь, что ты поймешь. Я чувствую, как жизнь покидает меня, да и правильно делает. Многое я потерял, и мне этого не вернуть. Нет, рук на себя не наложу, но ты видел, что со мной происходит. Я умираю.

Можно было бы сказать, что я зря топтался в этом мире, однако, наша с тобой встреча внесла некие коррективы. Веришь в судьбу? Хотя, не знаю, как это назвать. Возможно, есть иное объяснение.

Сегодня я проснулся и вдруг вспомнил кое-что со времен заключения в лечебнице. И как я мог это забыть? Мне тогда было семь лет. Была там одна женщина-врач, и ее отношение ко мне сильно отличалось. Вместо холода были забота и тепло. Она приносила мне сладости, не задавала дурацких вопросов и не подсовывала тесты. В ней я нашел поддержку. За день до моей „выписки“ она вот что мне сказала: „Однажды ты встретишь человека с двумя тенями. Передай ему, что в час последней потери он не должен колебаться и сделать так, как велит голос“. Не знаю, как это возможно, но, вероятно, ты и есть тот самый человек.

Сейчас, на душе стало легко. Прям груз с плеч, и даже некая радость, что ли. Наверное, я действительно сумасшедший, но теперь считаю, что это было моим предназначением. Надеюсь, слова той женщины тебе помогут, и я все-таки на что-то да сгодился.

Прощай, Крис».