Дикая война - Ерофей Трофимов Страница 23

С этого момента началось то, что обычно называется паническая пальба. Стреляли все и во всех. Воспользовавшись моментом, парень снова отполз и, оказавшись за деревом, осторожно поднялся. Пора было уносить ноги. Своё дело их заслон сделал. Преследователей остановил, давая остальным уйти с добычей, и как следует проредил численный состав бандитов.

А ведь начиналось всё просто великолепно. На следующий после разговора с атаманом день к их двору подъехал молодой казак и, прямо через забор окликнув парня, быстро поведал, что круг решил принять его предложение и устроить карательный рейд. Старшим пойдёт молодой подъесаул. Мишка, как и планировалось, следопытом. Ждать его будут рано утром на выезде из посёлка.

— Верхами до прииска пойдём. А дальше тебе решать, — закончил казак и, ехидно усмехнувшись, пронзительно свистнул, пригнувшись в седле.

Каурый жеребец взял с места в карьер. Глядя ему вслед, Мишка только усмехнулся. Ежу понятно, что для казака крестьянин в седле что коза на заборе.

— Ну-ну, я вам устрою развлечение, — злорадно проворчал парень, направляясь в дом.

Собрать несколько связок вяленины, специи, кресало, спички и боеприпасы много времени не составило. На дно сидора он уложил смену белья, запасные портянки и лично собранную аптечку. В берестяную шкатулку уложил несколько мешочков с толчёными травами, кусок бечёвки вместо жгута и четыре рулона тонкого полотна. Его он купил специально и аккуратно разрезал на полосы. Не медицинский бинт, но повязку наложить хватит.

Но самое главное, что в той шкатулке было нечто похожее на хирургический набор. Отточенный до бритвенной остроты тонкий нож. Стальной пинцет и что-то вроде зажимов. Ещё там была маленькая коробочка с гнутыми иглами и моточек сушёных жил для сшивания ран. Эти предметы он специально заказывал в кузнице. Спать он завалился, как только стемнело, заранее предупредив тётку.

С первыми петухами, точнее, той самой горластой сволочью, что регулярно орала у него под окном, Мишка был на ногах. Быстро умывшись и перекусив ритуальной кружкой молока с хлебом, он подхватил оружие, вещмешок и вышел на улицу. На этот раз он решил взять с собой американский набор. Раз появилась возможность испытать его в полевых условиях.

Винчестер повис на плече, а пара кольтов отправились в набедренные кобуры. К винтовке Мишка прихватил и прицел. Ножи, за спиной, на поясе и за голенищем сапога, стали уже неразлучными. Сотня патронов к винтовке и по шесть десятков на каждый револьвер. Вес, конечно, есть, но своя ноша не тянет. Лучше уж потеть и знать, что они есть, чем нестись и волноваться за каждый выстрел.

Выйдя за околицу, Мишка огляделся и, покосившись в светлеющее небо, возмущённо выругался. Сказано было, с первым светом, а тут уже почти рассвело, а их ещё и не слышно. Словно в ответ на его мысли, из-за домов появились казаки. Три десятка бойцов двигались верхами. У каждого заводная лошадь. Ехавший рядом с подъесаулом вчерашний нарочный вёл в поводу ещё одного коня. Под седлом.

Поравнявшись с парнем, подъесаул окинул его быстрым взглядом и вопросительно покосился на ехавшего рядом казачка. В ответ тот молча кивнул и, перебросив поводья Мишке, скомандовал:

— Садись. Ждать не станем.

— Да не ждите, — равнодушно фыркнул Мишка, вставляя ногу в стремя. — До прииска доедете и обратно вернётесь. А там и атаману доложите, что ради гонору дешёвого дело не сладили.

— Думаешь, без тебя в следах не разберёмся? — иронично хмыкнул подъесаул.

— Могли бы разобраться, уже бы сами там были, — отмахнулся Мишка, разобрав поводья, сжал коленями бока полученной от казака кобылы.

«Не мотоцикл, конечно, но и не так страшно, как казалось», — подумал он, привычно удерживая равновесие и не забывая оттягивать носки ног.

Кобыла, негромко фыркнув, пошла нетряской, ровной рысью. В прежней жизни Мишка несколько раз ездил верхом, а нынешнее его тело частенько гоняло в ночное деревенских коней. Так что в седле Мишка держался почти нормально. Поравнявшиеся с ним, казаки некоторое время молчали. Потом подъесаул, не удержавшись, спросил:

— А правду бают, что ты механик?

— Ну, до настоящего механика мне далеко, но кое-что умею, — пожал Мишка плечами.

— А чего это далеко?

— Образования нужного нет. Задумок много, а как правильно сделать, не знаю. Вот и приходится пальцем в небо тыкать и добро переводить, чтобы что-то толковое собрать. А если ты про маслобойку спросить хотел, то да. Её я собрал.

— И что, работает? — оживился подъесаул.

— А чего ей не работать? Там же ничего особого нет, — пожал Мишка плечами. — Мотор паровой давно известен. Шатун тоже. Осталось придумать, как всё это в кучу правильно собрать, чтобы оно не уехало куда, а масло взбивало.

В ответ казаки дружно расхохотались.

— Как вернёмся, покажешь? — немного успокоившись, спросил подъесаул.

— Запросто, — усмехнулся парень.

Двигались они вроде и неспешно, но достаточно быстро, чтобы к вечеру оказаться на разорённом прииске. Двигались без остановок, даже перекусывая на ходу. Останавливался только тот, кому требовалось оправиться. День клонился к закату, и казаки, с молчаливого одобрения подъесаула, принялись разбивать бивак. Мишка, перебросив поводья кобылы всё тому же казачку, тут же отправился осматриваться.

Двигаясь по расширяющейся спирали, он быстро нашёл точку сбора всей банды, а потом, отыскав все их лёжки, установил примерный состав. Человек двадцать пять, двадцать семь. Рабочих на прииске было тридцать, плюс к ним человек пять хозяйственного и командного состава. Но если вспомнить, что пленных хунхузы брать не собирались, то картина вырисовывалась простая. Подобрались, дали залп, разом ополовинив противника и нагнав страху, а потом атаковали, добивая остальных.

Поведав обо всём увиденном подъесаулу, Мишка получил у кашеваров свою порцию каши и, поев, улёгся спать. Главное, было сделано. Уходили бандиты пешком. Два с половиной десятка человек не могут пройти так, чтобы не оставить ясного следа. Теперь оставалось только найти банду. Проснулся он, когда ещё не рассвело. Быстро приведя себя в порядок и умывшись, парень раздул остатки костра и принялся ждать, когда проснутся остальные.

Казаки оказались на высоте. Спустя час после того, как проснулся первый из них, все успели помыться, поесть и, проверив экипировку, собраться в дорогу. Поднявшись, Мишка взял поводья кобылы и, сев в седло, негромко сказал:

— Пока можем идти верхами. Дальше будет видно.

Казаки одобрительно загудели, и вскоре кавалькада, вытянувшись в колонну по одному, бодро двигалась по следу. Спустя ещё четыре часа Мишка спрыгнул с седла и, обойдя небольшую поляну, зло усмехнулся.

— Они сюда с мулами пришли. Значит, точно знали, что добыча будет.

— Выходит, мы и дальше верхами пойдём? — обрадовался подъесаул.

— Угу. Лень им было на себе такой вес тащить. А на лодках сплавляться побоялись, — кивнул Мишка.