Распыление 3. Тайна двух континентов - Дмитрий Зимин Страница 23

Шины по этой благодати шуршали, как прибой ясным полднем, движок мурлыкал, как котенок, так что птичье пение, крики обезьян и шелест ветра сливались в прекрасную музыку, которую, по слухам, положено слушать праведникам на пороге рая. Ну, не знаю... По мне, шкворчание фрикаделек а-ля Карлеоне гораздо интереснее...

Будто мы угодили на роскошный курорт, какие бывали до Распыления - нам такие в кино показывали, в рамках исторического семинара.

Аж страшно сделалось.

- Бвана, вы уверены, что мы не провалились в прошлое?

- Скорее, в будущее, - буркнул Лумумба. Он задумчиво глядел перед собой, положив подбородок на набалдашник трости. - Ничего не узнаю. Не так тут всё было...

- Не прошлое и не будущее, - чуть повернул в мою сторону голову Сет. - Самое настоящее.

- Это меня больше всего и пугает, - вздохнул бвана.

- А... Где Машка? - я только сейчас понял, что нахожусь на заднем сиденье в гордом одиночестве. Ни Гамаюн, ни напарницы рядом не было.

- На крыше. Наслаждаются видами, - пояснил Сет. - Хоть уши от них отдохнут...

- А это что? - в углу я заметил кучу влажных листьев. Под ними оказалась связка бананов, несколько громадных, с мой кулак, волосатых кокосов, еще что-то яркое, красно-оранжево-желтое.

- Это тебе. Маша насобирала, - не поворачивая головы, откликнулся наставник. - Только почистить не забудь.

- А вы? - чавкая третьим по счету фруктом, я наконец вспомнил о вежливости.

- А мы уже, - небрежно отмахнулся Лумумба и вновь уставился в окно.

Бумба... Всё государство утопало в цветах, флагах и белозубых улыбках. Народу - тьма, и все чёрные. Но разные: одни - сухие и мелкие, как обожженные головешки, обернутые материей - у нас в Москве такие ситчики домохозяйки на занавески берут.

Другие - высокие и поджарые, как жирафы. В белых, до самого полу, распашонках и крошечных шапочках.

Третьи - и их большинство - одеты обыкновенно, как люди: в драные шорты и растянутые футболки. Но с раскрашенными лицами и множеством черных жестких косичек.

Стоял оглушительный гвалт - местные шумно и весело общались.

- Это мы удачно зашли, - Сет, скаля зубы, потирал волосатые лапки. На наш немой вопрос он картинно задрал брови и обвел бурлящую толпу хозяйским взглядом. - Праздник трех "Б"! Вся Африка собралась...

Машину оставили на оплачиваемой и охраняемой стоянке. Среди богатых сородичей наша "Импала" смотрелась крошечкой-хаврошечкой. Бога смерти аж трясло, когда мы топали вдоль ряда чужих хромированных красавцев. Но приходилось держать себя в рамках: за тачками зорко следила охранница. В бронированном лифчике, короткой юбке из кожи носорога и с крутым, как вареное яйцо, выражением лица.

- Что такое три "Б"? - спросила напарница, когда мы пристроились в хвост длинной очереди, которая вливалась в широко распахнутые ворота: согласно традиции, гости должны представиться и вручить дары правителю Бумбе.

- Не, ну вы внатуре с Урала... - Сет закатил глаза. - Таких элементарных фишек не рубите...

- Праздник трех "Б" является главным событием года для всего континента, - пока наш бог смерти щелкал варежкой, инициативу гида перехватила - кто бы сомневался? - Гамаюн. - Он включает в себя Большие Бега, Большой Базар и Большую Игру.

- Не много ли "Б" для жопы мира? - Машка презрительно надула губки. На входе во дворец её вежливо принудили расстаться со всем оружием. Вытряхнули даже крошечный ножичек из каблука, и напарница никак не могла пережить трагедии.

- Сама нэ видэла, так и нэ гавали, э? - почему-то при общении с Машкой Сет включал дикий арабский акцент.

- А на что тут смотреть? Ну, город. Ну, небоскребы. Конечно, впечатляет, но по сравнению с другими столицами... - пожала плечами великая путешественница по городам мира.

- Не скажи, - отринув меланхолию, бвана с интересом крутил головой. - Двадцать лет назад здесь было три хижины и один загон для свиней. Бедность такая, что вместо обуви носили резиновые автопокрышки на веревочках.

- Ага, а вместо одежды - мешки для мусора?

- И такое бывало, - с каменным лицом кивнул Лумумба. Конечно, когда не удавалось подстрелить леопарда.

- Вот и я об том же, - горячилась напарница. - Какая, к свиням, бедность? Жратва сама с деревьев падает. К тому же - лето круглый год. Чудо-остров, чудо-остров... Да здесь макаки толще кабанов!

- Бывает так, что бедность духовная превалирует над материальной, - встряла Гамаюн, взлетая ко мне на плечо.

- Ой, хоть ты заткнись, - махнула на неё Машка. - То же мне, исполин духа.

- Расскажи подробнее про праздник, - попросил я, опасаясь очередной словесной баталии.

- Ну что праздник? - Гамаюн переступила лапками. Я крякнул. - Во-первых Базар. Здесь заключаются Сделки, - последнее слово она произнесла с благоговейным придыханием. - Главы государств, племен, корпораций и организаций прибывают в Бумбу для того, чтобы обменяться торговыми и военными обязательствами, заключить мир, объявить войну...

- Кому? - тут же заинтересовалась Машка.

- Кому угодно. Даже собственной теще. Здесь такими делами ворочают...

Пройдя через ворота, мы оказались в лабиринте крытых пальмовыми листьями хижин, фонтанов и бассейнов с золотыми рыбками. Всё здесь было новым: выложенные цветными изразцами колонны, посыпанные тончайшим белым песком дорожки, даже круглые хижины, выполненные в элегантном этническом стиле, выглядели так, будто их построили вчера.

На лёгком ветерке полоскались флаги золотисто-коричневых, синих и красных расцветок, их оттеняла отмытая до блеска зелень пальм и других растений, названий которых я не знал. Повсюду росли громадные кусты с белыми, розовыми и желтыми цветками, похожими на розы, только маленькими и собранными в грозди. Умными глазами провожали попугаи - Гамаюн им подмигивала, но пока безуспешно.

- Ну и как тебе здесь? - спросила тихо Машка. Она, как всегда в моменты наивысшего волнения, поймала мою руку. Наверное, со стороны мы выглядели, как Пятачок с пережравшим анаболиков Винни-Пухом...

- Не нравится, - честно ответил я. - Слишком всё блестит. Так не бывает.

На всю Москву, новым был только ковёр в кабинете товарища Седого. А от местного великолепия у меня рябило в глазах. И возникало непривычное желание что-нибудь стырить.

Очередь выглядела, как отдельное мероприятие: я так понимаю, большинство сделок и договоров - заключалось именно здесь. В ожидании лицезрения Бумбы, Великого и Ужасного.

Сет постоянно с кем-то здоровался, перемигивался или обменивался малозаметными жестами. Он себя чувствовал, как карась, которого бросили в садок с мальками. Время от времени он куда-то исчезал. Один раз вернулся минут через пять, хитренько потирая руки и ухмыляясь - явно провернул что-то мерзкое. В другой - я уж думал, бог смерти и вовсе почил в бозе...