Тайна генерала Каппеля - Герман Романов Страница 22

Плохо, что почти нет резервов. Железную дорогу пока удается держать только с помощью дивизии бронепоездов генерал-майора Богомольца, плененного американцами на Байкале. Вероломно напали три недели тому назад союзники, испугались его угрозы взорвать тоннели. Он тогда блефовал, пытаясь помочь адмиралу Колчаку всеми способами, даже вслед за Каппелем генерала Сыровы на дуэль вызвал, но все оказалось напрасным. Хотя бронепоезда «союзники» недавно вернули – они просто не представляли собою какой-либо боевой ценности. Обычные теплушки и платформы, на которых уложены изнутри шпалы и мешки с песком, снаружи обшиты, для большей правдоподобности и пущего страха, кровельным железом, имитирующим настоящую броню. Четыре-шесть пулеметов на вагон, в торце стоит погонная пушка – вот и вся неказистая конструкция, способная нагнать страха на плохо вооруженных повстанцев. В реальном же бою после первого попадания не то что фугасного снаряда трехдюймовки, но и шрапнели, поставленной на удар, все эти шпалы обрушатся, просто передавят экипаж и устроят для погибших жаркий погребальный костер.

Но что делать, если ничего нет, а ремонтом тех же паровозов и вагонов занимаются японцы в читинских мастерских. Зато целая дюжина таких шпалированных «бронепоездов» пока позволяет контролировать перевозки и защищать дорогу от налетов красных партизан. Против чехов они, конечно, не выстоят – у тех настоящие крепости на колесах, причем некоторые добротные, царской постройки. Тот же «Орлик», что сейчас в Верхнеудинске Жанена охраняет, – бывший русский «Хунгуз» с прицепленным мотоброневагоном «Заамурец», что в Одессе в 1916 году был построен для русской армии.

– Какую же вы пакость решили сделать?

Семенов насупился, вспомнив вчерашних союзников, ставших если не открытыми врагами, то явными недругами. Он за последнюю неделю сделал все, чтобы отвести от себя их упреки в «недемократичности» установленного в Забайкалье режима. Объявил о создании правительства «Российской Восточной окраины» во главе с кадетом Таскиным, членом Государственной думы, передав всю полноту гражданского управления. Громогласно заявил о желании созвать в самое ближайшее время земской съезд, пусть пока не с законодательными, а лишь с совещательными функциями. Обещал все, что мог в этой непростой ситуации, – в открытый конфликт ему вступать с союзниками опасно, и так хватает напряженного противостояния с красными. Тем более японцы потребовали от него незамедлительного принятия этих либеральных мер для заигрывания с оппозиционной общественностью – им тоже нужно было отчитаться перед американцами, что они поддерживают не махрового диктатора, а вполне легитимного правителя.

– Черт бы их всех побрал с их политическими играми, – пробормотал под нос атаман, но сдержал негодование. Слишком невелика его популярность у «общественности», хотя сам он доступен и открыт для всех и готов к любому диалогу и с кем угодно, лишь бы была польза белому движению. Но вот те, кому он доверил управление гражданскими делами, зачастую творят от его имени непотребное.

Недаром в Чите так и говорят на всех улицах: «Семенов-то сам хорош, семеновщина невыносима!»

Село Батома

юго-западнее станции Зима,

командующий 3-й армией

генерал-лейтенант Сахаров

– Как некстати! Царствие ему небесное!

Константин Вячеславович истово перекрестился на тускло освещенную лампадой икону Спасителя. Еще утром, находясь на марше, он узнал от местных жителей, что главнокомандующий генерал-лейтенант Каппель три дня тому назад скончался от болезни, и вчера его тело доставили на станцию Тулун. Его поразила столь невероятная осведомленность крестьян, что узнавали известия раньше его, хотя недаром в русском народе говорят, что слухами земля полнится. И вот сейчас он держал в руках приказ № 1 нового главнокомандующего генерал-майора Войцеховского о своем вступлении в должность и с извещением войск о смерти Владимира Оскаровича.

– И что теперь делать будем?

Вопрос был чисто риторическим, и так было ясно, что войска идут на Иркутск с одной целью – освободить Верховного правителя адмирала Колчака и отнять у большевиков переданный им золотой запас империи, без которого продолжать войну бессмысленно. Деньги отчаянно требовались на приобретение самого необходимого для армии – вооружения, боеприпасов, снаряжения, обмундирования, продовольствия. На множество всяческих закупок требовались полновесные золотые империалы, пользующиеся спросом у любого иностранного государства. Ведь все имущество белых брошено на складах в Омске, свезенная в Красноярск артиллерия досталась красным, как и десятки тысяч сдавшихся мобилизованных солдат.

Те остатки русского воинства, что сейчас бредут на восток, фактически не представляют собою реальной силы – в его колонне нет ни одной пушки, к пулеметам и винтовкам ничтожное количество патронов – по три ленты на станковый «максим» и по три-четыре обоймы на мосинскую трехлинейку. Боекомплекта на один бой, и то не очень длительный и упорный. А в Забайкалье у атамана Семенова отдохнуть можно, уставшие в походе войска в порядок привести, тифозных вылечить и в строй поставить, вот только вряд ли с вооружением у него лучше. А потому продержаться долгое время будет невозможно – война проиграна вчистую, надо признать неизбежное, пусть и с болью в сердце, как это ни тяжело.

– Эх, Владимир Оскарович, как некстати вы нас покинули…

В голосе Сахарова прозвучала тоска. Неделю назад в Нижнеудинске уже смертельно больной главком надтреснутым голосом изложил свое видение перспектив. Требовалось создать новый восточный фронт не за озером Байкал, а в Приангарье, задействовав в полной мере богатейшие армейские склады в Иркутске, где хранились десятки тысяч снарядов, пушки, обмундирование и снаряжение на двадцать тысяч солдат. Эти хранилища давно прибраны чехами, тут генерал не сомневался, зная загребущие руки «союзников», а потому не разграблены ни красными, ни местными жителями.

Генерал Каппель надеялся занять крепкие позиции по Оке, причем решение, судя по всему, принял еще загодя в Красноярске, недаром по Ангаре был отправлен отряд генерал-майора Сукина и прорвавшийся с Алтая и сохранивший боеспособность Барнаульский стрелковый полк опытного и храброго, а главное – решительного полковника Камбалина. Север окинских позиций будет прикрыт этим отрядом, и противник у них хоть и многочисленный, но отнюдь не крепкий – партизаны не регулярные войска, нанести им поражение и загнать в тайгу не будет являться непосильной задачей.

Сам фронт отнюдь не протяженный, в пять десятков верст в таежных массивах, через которые только ветка Транссиба и Московский тракт могут позволить передвигаться крупным соединениям – одной или двум полнокровным дивизиям. А более, учитывая разорение края и бедность его ресурсами, а также полностью парализованную железную дорогу, красные просто не перебросят, не в состоянии это сделать.

Переселенческие тракты южнее, по которым двигался сейчас его отряд, перекрыть еще легче – несколько полностью укомплектованных рот с пулеметами и горными пушками могут на несколько месяцев сковать противника и не дать ему продвинуться вперед.