Сильнее пламени - Фёдор Быханов Страница 22

Нынешние требования были на самом полном серьезе.

Согласно им, а также строжайшим нормативам, теперь всех заставил в обязательном порядке облачаться в костюмы полной химической защиты и дышать на рабочих местах исключительно с помощью изолирующего кислородного прибора, ответственный на заводе за технику безопасности Геннадий Пермяков.

— Геннадий Семёнович, будь человеком, отыщи в душе хотя бы зачатки совести, — наперебой галдели исполнители.

— Прикинь, строгая твоя натура, как мы в таком виде проведем монтаж объекта, — говорили другие.

И все вместе — не один, так другой, пытались призвать его к реальному осознанию ситуации:

— Сотни раз ведь проводили прежде подобные испытания, и ничего страшного не произошло!

Тот долго терпел от персонала огневого полигона подобные этим, крайне надоедливые отговорки, пока не выдал им самую настоящую тайну грядущего задания.

— Такие были в прошлом испытания, да не такие! — невольно проговорился Геннадий Семёнович. — Теперь иные блоки будете сжигать на ваших установках!

И чтобы окончательно и бесповоротно пресечь дальнейшие разговорчики на эту запрещённую для слухов, тему, строго осудил начавшуюся, было, среди рабочих бесполезную бузу.

— Чтобы ни один человек без особенно надёжного защитного облачения и близко не подходил к объекту, — велел Геннадий Пермяков. — Иначе взыщу со всей строгостью, вплоть до включения в приказ на увольнение, а то и привлечения к административной ответственности!

Тут и стало доходить до огорошенного его строгостью персонала истинная сущность предстоящего:

— Никак «Кистень» попадёт в наши руки?!

Но на этот вопрос Геннадий Пермяков промолчал.

Но так при этом упёрся своим предельно строгим взглядом по вопрошавшим его заводчанам, что тем и самим расхотелось больше спорить с главным специалистом завода, наделённым не6малыми полномочиями, насчёт требуемого с них облачения в ненавистную из-за неудобности форменную одежду.

3

Услышав невероятное известие о необходимости смотреть теперь на свои рабочие места исключительно сквозь окуляры изолирующих противогазов, пусть и нехотя, но потянулись чередой монтажники в раздевалку, отныне крайне противно пахнущую залежавшейся резиной, густо обработанной инертным тальком.

Откуда, из этого «предбанника» прямая дорожка была рабочим и специалистам в «респираторную».

К их приходу помещение уже довольно плотно было уставлено аппаратами для автономного дыхания — в комплекте с масками, гофрированными шлангами и, выкрашенными в яркий оранжевый цвет, стальными спаренными баллонами с воздухом.

При этом каждый в душе понимал свою не полную готовность, прямо теперь, без повторения азов, работать с полной отдачей в таких непривычных условиях.

— Но приказ, есть приказ! — и все, кому положено, вышли на свои места по штатному расписанию в непривычном «резиновом» обличии. — Выполнять профессиональные функции.

4

Прежние зачёты по работе в таком облачении были, разумеется, ранее и вполне успешно сданы в соответствующие нормативные сроки, однако отсутствие навыка и опыта в таком деле сильно замедлили привычный ход работы.

Тем более что предстояло выполнение нешуточной важности задания — установить на железобетонную платформу испытательного стенда массивный «обрубок» твёрдотопливного ускорителя новейшей заводской ракеты.

Все знали, что это смертоносное оружие:

— Её еще только предстоит в ближайшее время довести у них на испытательном полигоне до полётов!

А пока ожидалось обязательное и достаточно долгое преодоление обычной доводочной рутины.

В том числе и такой неприятной миссии, когда забракованные придирчивой военной приёмкой, многотонные твёрдотопливные блоки требовали немедленного уничтожения.

5

В отличии от того, что бывало прежде, директор химического завода академик Дмитрий Окуневич очень торопил подчинённых с началом именно этого «испытания» — как по установившимся правилам называли огневые работы на полигоне.

А потому промедление с выполнением его распоряжения сулило персоналу всевозможные неприятности, вплоть до лишения месячной и квартальной премии, а также всех привычных доплат к и так небольшим окладам испытателей.

Потому, видимо, монтажники и специалисты начали излишне торопиться, делая положенные операции чуть ли не впопыхах.

Когда же не очень получалось, то теряли терпение в своих крайне неудобных и душных комбинезонах. И уже не как обычно — строго и внимательно контролировали каждое движение своё и друг друга.

К тому же и размеры разгонных ступеней «Кистеня», как стало ясно перед их утилизацией, несколько рознились с прежними блоками, уничтожавшихся в последний год ракет особого радиуса наведения.

Однако и это не помешало трудовому коллективу участка в требуемый срок, успешно завершить окончательный монтаж изделия на месте его ухода в небытие.

Оставалось только с командного пункта дать необходимый импульс к работе маршевого двигателя, стоявшего сейчас со снятым соплом. И тогда жутко взревёт пламя и от былого, крайне дорогостоящего, но обречённого военной приёмкой, изделия осталась только щепотка пепла.

Ляжет которая поверх закопченного «стола» со следами прошлого «земного старта и полёта в никуда» её многочисленных предшественниц ограниченной дальности полёта и поражения цели.

6

Начальник службы безопасности и режима химического завода Виталий Бокарев всё это время подготовки к сложному технологическому процессу, непрестанно поглядывал на свои наручные часы, при этом успевая и внимательно наблюдать за самим ходом завершения установки ступени на её «смертном одре».

Делал он это не как другие, окружающие его люди.

Позволил сам себе, не встретив сопротивления ответственного за технику безопасности Геннадия Пермякова, подобным образом находиться на этом участке поля сжигания без «резинового костюма».

Словно не участвовал в опасном мероприятии, а мирно дышал кислородом на городском каком бульваре, будучи облачённым в свою обычную, как говорится, штатскую одежду.

Считал такое поведение Виталий Павлович вполне допустимым для себя, поскольку был на достаточном отдалении от разгонного блока будущего «Кистеня».

Да ещё и в защитном бункере.

Откуда всё как на ладони просматривалось через мощную оптику, выведенную поверх многометрового «наката» всё из того же, армированного сталью, бетона.

Перед ним сейчас лежал планшет, открытый как раз на листах, испещрённых цифрами и символами.

Они были доступны далеко не каждому.

И давали информацию к размышлению только таким сведущим людям, как он сам: