Толлеус, искусник из Кордоса - Дмитрий Коркин Страница 22

Отдохнув на куче бревен, он отправился в мастерские по обслуживанию Турнира. Любой желающий мог договориться на персональный заказ. Старику требовались новые ступни для Паука, чтобы научить его ходить на цыпочках. Он не оставил эту мысль, даже, наоборот, развил, и теперь ему не терпелось скорее воплотить задумку в жизнь. Сейчас тонкие лапы голема упирались в центр широких, в руку диаметром, «блинов». Когда Оболиус подал идею изменить Пауку походку, искусник сперва решил сделать новые ступни в форме листа лаврового дерева и крепить за узкий край, то есть в той точке, где кромки сходятся под острым углом.

Но потом надумал поставить кузнецу более сложную задачку: сделать по четыре таких пальца-лепестка на каждую ногу, но размером значительно меньше. Такие пальцы можно будет сводить или разводить, а еще сгибать на манер ступни в месте крепления. Это открывало широкие перспективы. Загнутые вниз и сложенные вместе пальцы превратятся в подобие копыта – идеальный вариант для ровной крепкой дороги. Согнутые и растопыренные веером в виде куриной лапы – для рыхлых болотистых почв. Плюс всевозможные промежуточные варианты: площадь стопы можно менять на лету простой настройкой пальцев. Также во время шага, когда нога окажется в воздухе, все ее лепестки можно свести вместе. Тогда они не будут топорщиться в разные стороны и не зацепят соседние лапы – с этой проблемой Толлеус уже намучился.

Конечно, придется раскошелиться. Вообще металл, особенно в таких количествах, удовольствие совсем недешевое. По правде говоря, старик уже ухнул уйму денег на многочисленные переделки голема. Если бы кто-нибудь сказал ему с самого начала, во что в итоге выльются его траты, он бы бросил Паука еще в Беллусе и вообще с големами больше связываться не стал.

Маленькая наковальня в мастерской явно не годилась для реализации идей искусника. Максимум, что можно тут сделать, – это подковать лошадь. Однако железных дел мастер заверил, что все будет выполнено в лучшем виде, только не здесь, а в Широтоне. Правда, требовалось подождать – у кузнеца было много заказов.

Оболиус, расставшись с хвостом, снова обнаглел. Все время пока Толлеус завтракал, парень приставал с мольбами взять его тоже смотреть выступление. Но старик был непреклонен и снова оставил помощника стеречь Паука.

В трактире старик узнал кое-что про турнир. Сначала в течение нескольких дней пройдут отборочные соревнования, где судьи отсеют тех, кто не наберет проходной балл. А самые достойные позже примут участие во втором туре, который проводится в Широтоне на большой арене внутри Серебряного кольца. Именно он известен во всем мире как Турнир големов. Причем далеко не все участники обязаны выступать на отборочных турнирах. Именитые мастера и известные чародейские школы сразу допускались до финала. А попробовать свои силы в Палатке могли все желающие.

Пришла пора забираться на трибуну. Высоко Толлеус не полез – нет у него столько здоровья, чтобы подниматься по бесконечным ступеням. В результате видно было не очень хорошо, обзор постоянно закрывали снующие туда-сюда люди.

Впрочем, искусник увидел то, что хотел. Посмотрел на чародеев – в основном зеленых юнцов. То есть они действительно молоды и неопытны. Участвовали, конечно, и люди в возрасте, и даже женщины. Но последние были в явном меньшинстве.

Старик впервые подробно изучил оробосских големов. Все они, как того и требовала номинация, имели человекообразный вид. Но на людей походили весьма условно: туловище, две ноги, две руки, голова. Как правило, на этом сходство заканчивалось. Одинаковых големов или хотя бы точной симметрии не наблюдалось. Размер, материал, форма, степень детализации – все индивидуально. Толлеус долго хмурился, озадаченный. Но потом решил, что того требует номинация: все люди разные, големы тоже.

Как оказалось, чародеи напрочь отказывались от механики. Бывший настройщик манонасосов даже испытал разочарование: все истуканы представляли собой смесь необработанного материала и чародейства. Искуснику нечего было почерпнуть здесь. Чародеи собирали свои творения прямо на площадке из тех самых бревен и камней, что старик приметил еще по приезде.

Толлеус даже привстал, пытаясь понять, как оробосцы это делают, но ничего не мог разобрать в бешеных переливах их аур. От этого становилось не по себе. Искусник крепко вцепился в свой посох – единственную связь с привычным укладом.

Почему-то чародеи для строительства големов зачастую выбирали тяжеленные разнокалиберные валуны. Из такого материала получались кособокие уродцы. То ли дело бревна: они одинаковы, доступны и легки в транспортировке. Тут была какая-то загадка.

Иногда попадались исключения. Один чародей собрал свое творение из кучи песка, а еще один, лихо спрыгнув с пустой телеги, преобразил ее в голема. Трюк явно удался – трибуна взорвалась криками и аплодисментами.

Зрители, рассевшиеся на лавочках вокруг искусника, в большинстве своем тоже оказались чародеями. Толлеусу среди них было очень неуютно, однако на него почти не обращали внимания. Чародейские способности абсолютно не мешали зрителям активно делать ставки и веселиться от души. Беззаботная радость так не гармонировала с привычным образом мрачного оробосца в черной мантии, что Толлеус все время задавался вопросом: действительно ли вокруг те самые соседи, уж не приснилось ли?

Големы по очереди выполняли обязательную программу: наклонялись, приседали, взмахивали руками. Ловкости и гибкости им явно не хватало: некоторые в процессе падали или теряли конечности. Потом наиболее удачные големы пытались поразить судей мимикой, чем безмерно смешили зрителей. Толлеусу это было неинтересно. Любопытство он удовлетворил. Пора возвращаться.

Весь вечер старик провел в бане. Конечно, в его возрасте и со слабым сердцем париться нельзя. Да и вообще в жилете делать это неудобно. Но иногда надо себя баловать. Толлеус скинул одежду и, не обращая внимания на удивленных оробосцев, забрался на самую высокую полку. Маны, конечно, тратится больше, ведь надо унять давление и сердцебиение. Зато как приятно.

Толлеус блаженно вздохнул, закрыв глаза. Впрочем, тут же открыл: отдых отдыхом, но надо внимательно следить за индикаторами жилета. Посетителей было мало, а пар хорош: старик с наслаждением вдыхал терпкий еловый аромат, поднимавшийся от жаровни, и не мог надышаться. Вяло промелькнула мысль, что неплохо бы постирать, но это потом. А еще лучше поручить Оболиусу, который уже оттер с себя грязь и явно собрался куда-то улепетнуть.

Когда заведение закрылось, на небе уже горели звезды. Ужин искусник пропустил, но есть и не хотелось. Только спать.