Terra Nova. Строго на юг - Виталий Федоров Страница 22

– Вроде того. Если не секрет, как вы с ней уживаетесь? Я имею в виду, у вас же диаметрально противоположные взгляды на жизнь…

Любопытный какой.

– Личная жизнь, Марат Феликсович, потому и называется личной, что она личная. И обсуждать ее с кем-то не в моих привычках.

– Как скажете, как скажете. Но, простите уж старику его настойчивость, вы бы с ней поосторожнее. Она очень опасна.

Заботливый какой. Да уж сам догадываюсь, что опасна. Но, блин, это же самое понимание и возбуждает, знаете ли.

– Постараюсь.

Анонсированный ранее «местный коллега» появился минут через сорок. Жилистый, коротко стриженный мужик моего примерно возраста, с тонким шрамом, уходящим с правой щеки на шею, потертой кожаной папкой в руках и усталым выражением лица водителя газенвагена с пятнадцатилетним стажем. Знаете, есть такие люди: вроде ничего особенного, но при взгляде на них сразу представляется уходящий за горизонт ряд безымянных могилок на их «личном» кладбище. Я бы ему денег не хотел задолжать, короче.

– Паша.

– Виталий.

Заказав у подошедшей официантки двойной эспрессо (это у них там фирменный знак, что ли?), Паша без долгого предисловия перешел к делу:

– Короче, так. Попал ты, Вить, серьезно.

Ну вот, я же говорил. Обратный ход «качелей». «Вить», кстати, – это Виктор, а не Виталий, ну да ладно. Не до того сейчас.

– …банда так и называется – «читинские». Перешли ленточку всей кодлой почти год назад. С той стороны на них висит три десятка убийств как минимум и еще много чего. Их там прижали, но они откупились у ментов, и те их перекинули сюда. Реальные отморозки – убивали за все подряд, хоть за ларек, хоть за косой взгляд. У них типа «фирменного знака» было – вывезти за город, пробить ломом грудину и так оставить.

Суки. Не хочу я так.

– …обосновались в Нью-Рино, во Фримонте. К Рашенз не пошли, да те бы их и не взяли, слишком уж большие уроды, даже для местных авторитетов. Но долю на общее засылают, особо не беспределят пока, так что им дают резвиться. У них два борделя, на Хитровке и на Молдаванке, плюс наркота там же. Регулярно ставят кого-то на деньги, обычно новичков. Оформляют красиво, по понятиям, не придерешься. Как минимум двоих убили, кто артачился. Старший у них – Павел Климин, он же Клим. Тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения, уроженец города Краснокаменск Читинской области. Одна ходка по малолетке, затем еще дважды…

Интересно все-таки, чекисты это организовали или как? В принципе он же мне сейчас любую лапшу на уши вешать может, я-то никак не проверю. Может, этот Клим вообще в звании майора, примерный офицер и семьянин.

– …розыске за убийства, разбой, организацию преступного сообщества…

Хотя не думаю. Ну, что майор в смысле. Такое не сыграешь, это реально надо быть блатной мразью. Впрочем, не стоит переоценивать собственную проницательность. Каких только «артистов» не бывает.

– …в банде сейчас десять – двенадцать человек. Плотно мы ими не занимались, точнее сказать не могу.

Ну-ну.

Булатов, до этого внимательно слушавший коллегу, подключился к разговору:

– Павел, это все хорошо, но ты главное скажи – проблему можем решить? Виталий же не просто хороший человек, он наш сотрудник, хоть и внештатный пока. Большое дело для страны недавно сделал. Надо помочь. Если не сможем – придется эвакуировать.

Куда это они меня «эвакуировать» собрались? Надеюсь, не в укромное место, чтобы банковский счет выдоить?

Взгляд светло-карих глаз «водителя газенвагена» без особого выражения скользнул по мне и вернулся к полковнику:

– Сможем, Марат Феликсович.

Булатов удовлетворенно кивнул:

– Ну вот и хорошо.

Я же говорю – качели. Что, впрочем, серьезности ситуации не отменяет. Не хочу я как-то, чтобы мне грудину ломом пробивали. Придется играть по правилам товарищей чекистов. Пока, во всяком случае.

Свободная территория Невада и Аризона, Нью-Рино, Фримонт, бульвар Александра Второго, ресторан «Царская охота»

С Пашей мы встретились заранее и к ресторану подъехали уже вместе, на его машине. Во избежание, так сказать. Припарковались на уходящей вглубь переулка стоянке, и я уже собрался было выходить, когда коллега Булатова решил еще раз напомнить порядок действий:

– Ты, главное, сиди молча и не встревай, пока я знак не подам. Толку от всего, что ты скажешь, один хрен не будет. На базаре тут не съедешь, только глубже вляпаться можно.

– Понял.

Ну в самом деле, чем тут могут слова и аргументы помочь? «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать», только и всего.

Наряженный в меха мужик на входе отработанным движением распахнул тяжеленную на вид дверь темного дерева и вежливо поздоровался. Отвечая, про себя удивляюсь, как это он еще не помер в таком прикиде. На улице температура под тридцать пять, не меньше. Впрочем, судя по распаренному лицу несчастного, недолго осталось.

Внутри царит прохладная полутьма, приятно контрастирующая с раскаленным на солнце бульваром снаружи. Три часа – почти что самое пекло.

Симпатичная блондинка в строгом костюме, без всяких там «под старину», осведомляется, ожидают ли нас, но мы уже нашли глазами Клима за столом справа, у стены. Спасибо, девушка, нас таки ожидают.

Клим, разумеется, пришел не один. Кроме «пострадавшего» Шустрого за столом на «блатной» стороне сидит темноволосый крепыш с легкой монголоидностью физиономии. Светлая рубашка с короткими рукавами открывает могучие лапищи, в которых пивная кружка кажется совсем маленькой. Наколки тоже присутствуют в ассортименте. Силовая поддержка типа? Кстати, интересно – что в прошлый раз Клим был без кобуры, что сейчас. Не уважает огнестрел? У Шустрого в «Мулен Руж» я кобуры тоже не заметил, а сейчас и не разглядишь – он у стены сидит, туши других урок его закрывают. Но вот у крепыша кобура точно есть, выглядывает из-под рубашки.

– Пришел?

Молча киваю. А то, блин, не видно.

Взгляд голубых глаз блатного перешел на Пашу. Тот, впрочем, нисколько не смутился, молча отодвинул стул и сел. Клим хмыкнул и приступил к делу, сразу беря быка за рога.

– Ну что, вину признаешь свою? Человека… э-э… братан, я не понял, ты сюда позвонить зашел или че?

Паша, которому и адресована недовольная реплика, не обратил на нее ни малейшего внимания.

– День добрый. Ага, на месте. Передаю трубку. – С этими словами новоросс протянул телефон Климу через стол. Урка посмотрел на мобильник с явным подозрением.

– Кто это?

– Ну так ты трубку-то возьми и узнаешь. Или телефона боишься? – В голосе Паши, обычно сипловато-равнодушном, проскользнула ирония. Клим зло фыркнул и протянул руку к мобильнику.