Дилижансом, дирижаблем - Степан Кулик Страница 22

– Итак, сударь, вы утверждаете, что являетесь ходоком?

Князь взял с блюда золотисто-красный персик, повертел в руке и поставил обратно. Потом подошел к приемнику пневмопочты, стоявшему отдельно, на специальном столике, и в задумчивости постучал по белому ящичку, украшенному серебряным гербом. Словно проверял, не завалялось ли там послание.

После объяснений с надворным советником, ничего примечательного не произошло. Не было никаких погонь, преследований с перестрелками и прочих приключений. До Вишенок добрались совершенно спокойно, будто с театра или ярмарки воротились. Поставив паромобиль рядом с мастерской и передав его под опеку механику, Александр отдал пару малозначительных распоряжений, бросившейся навстречу дворне, и повел нового знакомца в кабинет. Где приступил к обстоятельному допросу, несмотря на позднее время.

Но, если князь рассчитывал услышать какие-то государственные тайны, проходившие по ведомству Третьего отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, то увы… Нет, Родион не соврал, он и в самом деле имел самое прямое отношение к Шестой (Особой) экспедиции. Но не как агент, а – объект.

– Там, где я родился, ваше сиятельство, ходоками называют мужчин, которые любят пачкать в чужие простыни… – усмехнулся Родион. – А пришельцев из других миров именуют «попаданцами». Но, поскольку мы здесь, а не там – то да, князь, ваша правда, я действительно ходок.

– И проживаете в Измаиле третий год под чужим именем?

– Вы не поверите, ваше сиятельство, но в жизни бывают и приятные случайности… – развел руками Родион. – Когда я выбрался из моря, нагой будто новорожденный младенец, еще даже не подозревая, что оказался в другом мире, судьба сделала мне царский подарок. Я нашел одежду, документы и даже паромобиль. В общем, все что необходимо для благоустройства в любом обществе… Плюс, немного, собственного хладнокровия, жизненного опыта и смекалки. Конечно же, в каком-нибудь губернском городе мое появление вряд ли осталось бы незамеченным, но здесь – в провинции…

– А что произошло с настоящим господином Зелениным? – вспомнил Катакази. – И, кстати, как вас действительно величать?

– Дмитрием… Петровичем… Только я уже привык к новому имени. Не стоит менять. Запутаюсь… А настоящий Родион Евлампиевич, скорее всего, утоп… Во всяком случае, местные газеты писали, что примерно в это время рыбаками был выловлен труп неизвестного мужчины средних лет. В состоянии не подлежащем опознанию. А поскольку примерно в эти дни штормило, то и разбираться не стали. Но, прошу секрет сохранить… Семья Зеленина об этом ничего не знает. Я, как обосновался, навел справки… В общем, высылаю его сестрам и матери с отцом вполне приличное содержание… Рассчитался со всеми долгами, выкупил и сжег закладную на имение. А свою добровольную ссылку, – всем, кого удивляет, что господин Зеленин застрял в Бессарабии и даже не помышляет о возвращении в столицу, – объясняю душевной травмой. Ведь Родион Евлампиевич, как и вы, тоже был офицером, и оставил службу под давлением обстоятельств. Потому и сам домой даже на Рождество не езжу и к себе никого не приглашаю… Меланхолия, скажу я вам, весьма полезная штука…

– М-да… – князь снова потянулся к блюду с фруктами, но так и остановился с протянутой рукой. – Сбили вы меня с толку… Родион. А я ведь и в самом деле решил, будто имею дело с агентом охранки… Да-с… Конечно же, мне не раз приходилось читать в газетах и слышать о ходоках, но мало ли о чем говорят и пишут. В Библии, к примеру, черти и ангелы упоминаются. А кто их видел? Кстати, я заметил, у вас в доме, как на мой неискушенный взгляд, весьма недурственная лаборатория оборудована…

Родион пренебрежительно махнул рукой.

– Муляж…

– В каком смысле?

– Видите ли, князь. В своей коммерции я опираюсь на научные открытия из моего мира. А не все из них уже известны здесь. Вот и приходится симулировать некоторую изобретательскую деятельность. Время от времени тискать заметки в научные издания, о якобы проведенных исследованиях. Кое-что патентовать… по мелочи. Чтобы не привлекать к себе внимания. Ну, вы понимаете. А оборудование, прикупил по случаю и расставил. Если кто-то полюбопытствует, где же я те самые открытия произвожу, так сказать…

– И часто любопытствуют?

– Пока, Бог миловал. Но, ваше сиятельство, вы же знаете, что сани готовят летом, а телегу зимой.

Александр неопределенно хмыкнул, обогнул стол и принялся бродить взад-вперед вдоль стены, как преподаватель пред аудиторией.

– И многое в вашем мире иначе устроено?

– Не особенно, – пожал плечами Зеленин. – Если честно, здесь как-то… ммм… надежнее, что ли. Прочнее. Чуток общий быт подтянуть и вообще прекрасно станет. Верите, князь, я уже, наверно, больше года родной мир не вспоминаю. Прятаться и притворяться только надоело. Все время кажется, меня вот-вот найдут, разоблачат и… в общем, ничего хорошего.

– И вы не ошиблись, – понимающе кивнул Александр. – Нашли. Но совсем не те, кого вы опасались. Поверьте, сударь, Особая экспедиция такими глупостями не занимается. Вас, просто, пригласили бы в околоток, под самым благовидным предлогом… А дальше вы путешествовали бы, возможно что и в столицу, за казенный счет, но в экипаже с небьющимися окнами.

– Это я и сам понимаю, – Родион потер кончик носа. Поймал неодобрительны взгляд и извинился. – О, простите великодушно… Глупая привычка. Никак не могу избавиться. Вы совершенно правы, князь. Похоже, пока я прятался от охранки, меня срисовали настоящие бандиты.

– Срисовали? – переспросил Александр. – Зачем? Проще было сфотографировать.

– Возможно, – улыбнулся Родион. – Не знаю. Но, в том что на меня охотится служба безопасности «И.Г. Фарбениндустри», я почти готов поклясться. Вот только винить, кроме собственной глупости и жадности, некого…