Видения - Сергей Галихин Страница 22

Игрок с личиной легкого английского пехотинца XVI века шел по ночному средневековому городу. Высоко в небе, цепляясь за остроконечные верхушки замковых башен, висел нереально большой шар Луны. Ее свет холодной ладонью ощупывал шероховатые камни крепостной стены. Одинокие шаги гулким эхом отзывались на пустой улице. Пехотинец двигался неуверенно, украдкой озираясь по сторонам, словно ожидал чего-то. Когда он проходил мимо постоялого двора, из распахнутых дверей харчевни на него выплеснулась простенькая народная музыка, перемешанная с заразительным смехом подвыпивших мужчин и женщин, а в лицо ударил крепкий запах лошадиного пота и навоза: за постоялым двором была кузница. В щель между закрытой дверью и косяком пробивалась узкая полоска света, было слышно, как под размеренными ударами молота звонко пела наковальня.

В конце улицы послышались шаги. Пехотинец насторожился, пристальнее всмотрелся в темноту, стараясь разглядеть тех, кто двигался навстречу. Их было человек пять, не меньше.

Пехотинец не ошибся. Через минуту его остановили солдаты ночного патруля: трое меченосцев и двое копейщиков под командой старого капитана. У каждого было по факелу.

– Доброй ночи, достопочтенный сэр, – сказал капитан. – Держу пари, что вы не местный.

– Ваша правда, я в этом городе впервые, – ответил пехотинец. – Возвращаюсь из Австрийского похода. Здесь у меня живет дружок, мы вместе с ним сражались под знаменами герцога Анжуйского. Да вот заплутал, никак не найду улицу Гончаров.

– Далековато вас занесло, – сказал один из меченосцев. – Улица Гончаров за рекой.

– Как зовут вашего приятеля? – спросил капитан.

– Его зовут Джон, сын Рыжей Бороды.

– Его мать Аннет, младшая сестра Ровэны?

– Кажется, так.

Капитан еще раз внимательно осмотрел пехотинца, освещенного светом факелов.

– Вам придется пройти с нами, – сказал капитан.

Если бы его не окружили, то пехотинец атаковал бы первым и меньше чем за минуту перерезал бы патруль. У него за спиной, под плащом, были припасены два коротких меча. В умелых руках оружие страшное. Но сейчас… Он только попытается завести руку за спину, только протянет ее к мечу, как его тут же убьют, размозжив затылок.

– Ты куда подевался, Уильям?

Патрульные и пехотинец обернулись. В дверях харчевни с большой глиняной кружкой эля в руке стоял двухметровый великан, разодетый как щеголь.

– Я тебя уже битый час жду в этом сарае, гордо именуемом харчевней. Ты знаешь, здесь торгую, кислым элем. Э-э-э… да я смотрю, у вас тут теплая встреча старых приятелей. – Здоровяк неспешно двинулся на патруль. – Ты знаешь этих почтенных господ?

– Если ты протрешь свои пьяные зенки, то увидишь, что обращаешься к королевскому патрулю, – сказал капитан.

– Если бы каждого шута, напялившего платье капитана, я принимал бы за капитана, то, верно, давно бы занялся разведением скота, – недобро и вкрадчиво произнес здоровяк. Одно ему удалось бесспорно – он отвлек на себя внимание патруля.

– Это было бы для тебя прибыльнее, а главное – более безопасно, – сказал капитан. – Взять его.

Первому же подбежавшему солдату здоровяк разбил об голову глиняную кружку. Пехотинец тем временем успел выхватить из-за спины два меча и пустить их в ход. Капитан умер первым. На шум драки из харчевни вывалила толпа и с криками «Наших бьют!» вступилась за королевский патруль. Здоровяк просидел в харчевне минут двадцать, но уже успел не понравиться ее завсегдатаям. Силы были неравны, двое против девятнадцати, но Джон и Уильям держались молодцами. Если бы им захотелось убежать, то вряд ли кто-либо смог помешать этому. Но такой цели у них не было, поэтому схватка продолжалась. Со временем дерущихся прибавилось. Все больше и больше посетителей харчевни вливалось в свалку. В какой-то момент силы разделились почти поровну, хотя со стороны все выглядело так, как будто каждый дрался сам за себя. Мужчины и женщины, молодые и в возрасте, дрались весело, со вкусом. В ход пошло всё, что подвернулось под руку.

Женя следил за происходящим со стороны, чуть поднявшись над схваткой. На самом деле он находился в своем рабочем офисе, за столом в удобном кресле. По долгу службы он очень часто находился внутри чужих видений. Частных и корпоративных, сольных и групповых. Эти видения отличались друг от друга не только качеством прорисовки, но и сценариями.

Но тут плюгавый морячок, убитый шесть раз за последние десять минут, не выдержал, отбросил в сторону самурайский меч и достал из-за спины «Узи». Несколько коротких очередей, и половина дерущихся повалилась замертво, вторая половина, опустив руки, огорченно смотрела на идиота.