Сосны. Город в Нигде - Блейк Крауч Страница 22

– Итан!

Сны.

Его глаза распахнулись.

Свет бил ему в лицо – маленькая, сфокусированная точка яркой, ослепительной голубизны.

Фонарик.

Итан моргнул, свет исчез, и когда он открыл глаза снова, на него смотрел человек сквозь очки в золотой оправе менее чем в футе от его лица.

Маленькие черные глаза.

Бритая голова.

На возраст намекает лишь жиденькая серебряная бородка, но кожа гладкая и чистая.

Тот улыбнулся – мелкие, безупречно белые зубы.

– Теперь вы меня слышите, да?

Официальные интонации. Стандартная вежливость.

Итан кивнул.

– Вы знаете, где вы находитесь?

Итану пришлось на миг задуматься – он грезил Сиэтлом, Терезой и Беном.

– Давайте начнем с чего-нибудь другого. Вы знаете, как вас зовут? – спросил мужчина.

– Итан Бёрк.

– Очень хорошо. И опять же, вы знаете, где вы находитесь, Итан?

Он чувствовал, что ответ маячит где-то на периферии сознания, но все было спутано, несколько реальностей боролись между собой.

В одной он был в Сиэтле.

В другой – в больнице.

В третьей – в идиллическом горном селении под названием… на месте названия зияла дыра.

– Итан!

– Да?

– Если я скажу, что вы в больнице Заплутавших Сосен, подтолкнет это вас к чему-нибудь?

Это не только подтолкнуло к чему-нибудь – это вышибло на поверхность все разом, будто жесткий, внезапный удар полузащитника, воспоминания о его последних четырех днях выскочили и выстроились в рабочем порядке, в последовательность событий, на которую он мог уверенно опереться.

– Ладно, – проговорил Итан. – Ладно. Помню.

– Всё?

– По-моему, да.

– Что вы помните последним?

Ему потребовалось какое-то время, чтобы выудить воспоминание, стряхнуть паутину с синапсов, но он его откопал.

– У меня была жуткая головная боль. Я сидел на тротуаре Главной улицы и…

– Вы потеряли сознание.

– Именно.

– Вы еще чувствуете эту головную боль?

– Нет, она прошла.

– Меня зовут доктор Дженкинс.

Пожав Итану руку, тот уселся на стул у его постели.

– Какого рода вы доктор? – поинтересовался Итан.

– Психиатр. Итан, мне нужно, чтобы вы ответили для меня на пару вопросов, если вы не против. Вы говорили какие-то интересные вещи доктору Митеру и его медсестре, когда вас доставили сюда впервые. Вы знаете, о чем я говорю?

– Нет.

– Вы говорили о трупе в одном из домов города. И что вы не могли связаться со своей семьей.

– Я не припоминаю, чтобы говорил с медсестрой или доктором.

– Вы тогда были в бреду. У вас в анамнезе есть психические заболевания, Итан?

До сих пор он был распростерт в кровати.

Теперь же, поднатужившись, сел.

Сквозь закрытые жалюзи пробивались полоски света.

На улице день.

На каком-то утробном уровне он обрадовался этому факту.

– Какого рода этот вопрос? – осведомился Итан.

– Такого, за который мне платят. Вы объявились здесь вчера ночью без бумажника, без документов…

– Меня вытащили из автокатастрофы несколько дней назад, и то ли шериф, то ли бригада «Скорой помощи» не сделали свою сраную работу, и теперь я застрял здесь без телефона, денег и документов. Я не терял свой бумажник.

– Расслабьтесь, Итан, никто не утверждает, что вы сделали что-то дурное. Опять же, мне нужно, чтобы вы отвечали на мои вопросы. У вас в анамнезе есть психические заболевания?

– Нет.

– У вас в семье были психические заболевания?

– Нет.

– Были ли у вас в анамнезе посттравматические стрессовые расстройства?

– Нет.

– Но вы были в действующих войсках во время второй войны в Заливе.

– Откуда вам об этом известно?

Дженкинс указал подбородком.

Итан бросил взгляд себе на грудь и увидел свой армейский жетон на шариковой цепочке. Странно. Он всегда держал его в ящике прикроватного столика. Не мог даже припомнить, когда в последний раз его надевал. Вряд ли он мог прихватить его с собой в эту командировку и уж наверняка не помнил, чтобы брал его в дорогу или решил надеть.

Пробежал взглядом свое имя, звание, номер социального страхования, группу крови и религиозные предпочтения («РЕЛИГИОЗНЫЕ ПРЕДП.: НЕТ»), выгравированные на пластинке из нержавеющей стали.

Старший уорент-офицер [11]Итан Бёрк.

– Итан!

– Что?

– Вы служили во время второй войны в Заливе?

– Ага, водил UH-60.

– Что это?

– Вертолет «Блэк Хоук».

– Как я понимаю, сражения видели?

– Да.

– Массированные?

– Можно сказать и так.

– Вы были ранены?

– Не понимаю, какое это имеет отношение к…

– Просто отвечайте на мои вопросы, пожалуйста.

– Получил пулевое ранение во второй битве за Фаллуджу зимой две тысячи четвертого. Мы занимались эвакуацией раненых и только что приняли на борт группу морских пехотинцев.

– Кто-нибудь погиб?

Итан сделал глубокий вдох.

Выдохнул.

Если честно, вопрос удивил его, и теперь он поймал себя на том, что должен сжать нервы в кулак, чтобы устоять перед калейдоскопом образов, примириться с которыми ему помогли лишь бесчисленные сеансы терапии.

Ударная волна от выстрела из РПГ, взорвавшегося у него за спиной.

Оторванная хвостовая секция и винт, падающий с высоты ста пятидесяти футов на улицу внизу.

Внезапные перегрузки завертевшегося вертолета.

Сигналы тревоги надрываются, как безумные.

Невероятная неуступчивость ручки управления.

Удар почти не так страшен, как он боялся.