Охота на ведьм - Ольга Юнязова Страница 22

Образ погас. Александр открыл глаза и встретился взглядом с Анной Даниловной.

— Ну что увидели? — поинтересовалась она.

— Э-э-э….

— Понятно, — улыбнулась Анна Даниловна. — Но это было то, что вы собирались нафантазировать?

— Не совсем… но похоже.

— Ну, говорите же, Александр! — возмутилась исследовательница. — Почему из вас все приходится клещами вытягивать.

При этих словах Александр вздрогнул. Он увидел больничную палату с окрашенными в синий цвет стенами и полноватую медсестру, которая аккуратно раскладывает на белой салфетке какие-то инструменты: щипцы, шприцы, скальпель.

Александр резко встряхнул головой, чтобы отогнать это ужасное видение. Сердце заколотилось. «Понятно, почему я до смерти боюсь врачей, особенно стоматологов», — подумал он.

— Александр! Вы будете говорить? — настойчиво напомнила о себе Анна Даниловна.

Александр поймал новую волну образов, связанных с «допросом». Он жестом попросил подождать и снова занырнул в леденящие душу воспоминания.

— Так вы будете говорить? — вежливо вопрошала женщина в белом халате.

— Что я должен сказать? — съежившись в стоматологическом кресле, пролепетал Александр. — Я не знаю, что вы от меня требуете.

— Повторяю вопрос, — усмехнулась медсестра. — Нам известно, что он (вы знаете, о ком я говорю) передал вам нечто. Мы хотим, чтобы вы отдали нам это.

— Я не понимаю, о чем вы! — Александр почувствовал дрожь в голосе. — Я не понимаю!

— Может быть, это оживит вашу память? — спросила медсестра и поднесла к носу Александра стоматологические клещи.

— Но вы не можете!

— Почему? У пациента разболелся зуб, и я обязана его вылечить. Или выдернуть. Что вы выбираете?

Александр зажмурился и весь сжался от этого воспоминания. Он даже попытался съежиться, закрыв голову руками и прижав колени к животу. Кресло, в котором он сидел, позволяло принять эту позу, но там, в кабинете у палача-стоматолога, на него набросились два огромных санитара и ремнями привязали руки к подлокотникам, а ноги к ножкам кресла. Полная беззащитность и безысходность навалились на Александра, заныли зубы во рту. Александр застонал и открыл глаза.

Анна Даниловна смотрела на него широко открытыми, перепуганными глазами.

— С вами все в порядке?

— Кажется, нет, — прошептал Александр и снова погрузился в память.

Он почувствовал себя лежащим на голой панцирной сетке. Изо рта, кажется, текла кровь. «За что? За что?» — билась в мозгу одна и та же мысль. В голове стоял шум, не позволяющий сосредоточиться и хоть как-то осмыслить ситуацию. Он попытался подняться, но почувствовал крепкие оковы смирительной рубашки.

— Я могу вам чем-то помочь? — услышал он крик Анны Даниловны сквозь время.

— Не знаю! — ответил он ей и собрал все силы, чтобы вспомнить, что же надо делать дальше.

— Надо позвать помощника! — услышал он голос издалека. — Вы помните? Оксана говорила, что надо позвать помощника!

Александр вспомнил, что когда Оксана рассказывала ему свои истории трансформаций, то не раз упоминала о том, что она всегда чувствовала поддержку. Помощниками были либо Оксана из ее сна, у которой нет (уже нет) тех проблем, которые пока еще есть у реальной Оксаны, либо Василий Сергеевич.

«Кого позвать в помощники? — задумался Александр, перестав биться на кровати. — Может быть, деда?»

— Нет, дружок, — тяжело вздохнул в ответ ему дед. — Я тогда не смог помочь и сейчас вряд ли чем помогу. Ищи другого.

— Но кого?

— Того, кто способен оставаться спокойным даже во время пыток.

— Овод! — вспомнил Александр одного из своих любимых детских телевизионных героев. — Овод! — позвал он.

— Я здесь! — услышал он мягкий голос и увидел знакомый силуэт на фоне зарешеченного окна. — Я с тобой, не бойся!

— Что делать, Овод?! — истерично воскликнул Александр.

— Для начала успокойся, — все так же тихо ответил Овод. — Я научу тебя переживать боль.

— Разве этому можно научиться? — удивился Александр.

— А почему нет? Научиться можно всему. Вот смотри.

И Овод взял из воздуха длинную раскаленную спицу и аккуратно проткнул руку.

— Легко показывать такие фокусы, когда ты всего лишь вымысел.

Овод пожал плечами:

— А вспомни Камо, вспомни Рихарда Зорге. Они-то реальные люди. Ты помнишь, как Камо инсценировал безумие? Его жгли каленым железом, запихивали иглы под ногти, а у него ни один мускул не дрогнул. Это исторический факт.

— А Зорге? — спросил Александр.

— Зорге морщился немного, но в общем-то достаточно легко перенес пытки. Он был к ним готов.

— Но как?! Как можно быть готовым к боли?

— Можно. Просто не надо бояться.

— Легко сказать!

— Понимаю. Попробую объяснить, — Овод сел напротив Александра на непонятно откуда взявшийся стул. — Что такое боль? Это сигнал тела о том, что ему нанесено какое-то повреждение. Верно?

— Согласен, — кивнул Александр.

— Что должен делать человек, когда почувствует, что тело повреждено?

— Ну-у-у… Как-то отреагировать. Забинтовать, смазать, убрать повреждающий фактор, иголку, например.

— Правильно! — сказал Овод и достал, наконец, из руки иглу. — А что происходит, если человек этого не делает?

— Боль усиливается.

— Точно! Что делает тело, если ему больно?

— Оно дергается, вырывается, кричит…

— Значит, ты согласен, что тело действует как бы самостоятельно?

— Да.

— Теперь переходим к следующему: тебе всего лишь вырвали зуб. Да, он был здоровый. Да, он бы еще пригодился твоему телу, и поэтому оно в панике пыталось его сохранить. Но! Такие операции в вашей стране проводились тысячами и абсолютно без анестезии. Почему ты воспринял это как катастрофу?

— Всего один зуб? — удивился Александр и попытался нащупать языком убытки во рту. — И вправду, всего один. А мне показалось…

— Именно! Тебе показалось! Конечно, она рвала его медленно, по-садистки, и при этом делала такое лицо, как будто отпиливает тебе ногу. Она тебя пугала. Это было не столько больно, сколько страшно. Именно страх вымотал твои нервы и лишил тебя разума. От потери зубов еще никто не умирал.

— Но ведь больно!

— Нет! Если боль контролировать, то не больно.

— Как контролировать?

— Надо направить внимание в очаг боли и одновременно с этим распределить его по всему телу. Понимаешь?