Глобальное потепление - Яна Дубинянская Страница 22

— У них там спускают госзаказ на дайверов, — пояснила Юлька. — В качестве социального контраста. Чтобы верноподданные граждане не забывали, как хорошо живется у них в стране.

— Странные какие-то, — Колька пожал плечами, оглядываясь вокруг. — Это у нас тут хорошо.

Серега допил пиво и отбросил банку через плечо:

— Ну смотря как снять.

— И как смонтировать, — подхватил Николай и захихикал.

Юлька никогда с ним вместе не работала, но в лицо знала давно: корпункт северных соседей сидел на пятнадцатом этаже и перекусывать бегал, естественно, на четырнадцатый. Колька Иванченко был прикольный, всегда травил в кафешке анекдоты и байки из бурной видеоинженерской жизни. Когда именно в ней произошла столь разительная перемена, Юлька не отследила; ну да, как-то прошел слух о сокращениях на корпункте, но ее лично это не касалось, а потому внимания не зацепило. Непонятно вообще-то, почему он не пристроился куда-нибудь еще: наверняка имелись, кроме сокращения, и другие, личные проблемы. Или попросту все достало вконец.

Про себя Юлька решила: потом, как только запустится проект, вернуться сюда вместе с Кешкой и попробовать все-таки Николая разговорить. В «Глобальном потеплении» планировался целый блок на тему, как в нашей стране люди становятся дайверами. Особенно если это не тупые и пассивные изначально, а деятельные, творческие люди, неравнодушные, блин, к своей работе. Видно же.

Колька уже наклонился над Серегиной камерой, отсматривая отснятый материал, махал руками, тыкал пальцем в монитор, высказывал одобрение и давал советы. К ним, любопытствуя, стянулись в кружок другие дайверы, вскоре камера Сергея пошла по рукам, и Юлька заволновалась. С другой стороны, вполне нормальные ведь ребята, не агрессивные и не обкуренные ничуть, и вообще, ей всегда казалось, что студийные инструкции по съемкам в дайверских поселках отдают маразмом — как и любые инструкции относительно чего бы то ни было в нашей стране. Нафига, скажите, этим мужикам тырить камеру? Ладно еще аквушку, если уж на то пошло, ее, наверное, можно как-то приспособить к погружениям…

Аквушка, кстати, выскользнула из-под Серегиной майки и болталась на ремешке у него за спиной, подпрыгивая над задницей — находка для начинающего вора. На всякий случай лучше не выпускать ее из виду.

— Что там вообще делается, Юлька? — спросил Николай, непонятным образом подойдя сзади. — В нашей стране?

Она усмехнулась:

— Стабильности нет. А так все более-менее, живем. Вон, газ опять подешевел к лету, приятно, хоть что-то дешевеет… А вы тут новости совсем не смотрите?

— Ну тебя, — обиделся Колька. — У Рыжего на палатке тарелка стоит, он что хочешь ловит. Но смысл?

— Действительно, — согласилась она.

Николай придвинулся ближе, взял ее под локоток — и раньше, чем этот локоток автоматически заехал ему под дых, прошептал щекотно и заговорщически в самое ухо:

— Скоро у нас тут и будут главные новости. Для всей страны, и не только для нашей. А то достали уже, сколько можно клепать пургу про тяжелую дайверскую жизнь…

— Расскажи, — потребовала Юлька.

И Колька Иванченко рассказал.

* * *

Торпеда летела странно, с подскоками, черт его знает, чем они ее заправили. Под водой опасно близко к поверхности просвечивали останки столбов и крыш культурного шельфа, но вроде бы ничего, не цепляли. Серега утвердился на корме, расставив ноги, и снял с плеча панораму удаляющегося берега — по собственной инициативе, Юлька аж присвистнула от удивления. И все равно же выйдет в браке, с такой-то вибрацией.

— Но на месте не снимать, — в двадцать пятый раз предупредил Николай.

— Мы только посмотрим, — заверила Юлька.

Она тащилась от его мужской (дайверской?) логики. Какого было вообще рассказывать, если потом так дергаться? Если б он поменьше ляпал языком, они с Сережкой давно тряслись бы по дороге на студию, отсняв напоследок адресный от поворота. Но теперь, зная, она никак не могла взять и просто уехать, не посмотрев.

Титаническая конструкция базы приближалась, уже было видно нагромождение ржавых контейнеров и канистр, потрескавшихся бетонных блоков, автомобильных остовов и еще черт знает чего, перекрученного тросами и заваренного арматурой. На самом верху, вряд ли совсем недоступном волнам, торчала смешная постройка, похожая на скворечник. Когда торпеда подлетела ближе, Юлька разглядела сквозь воду и фундамент дайверской архитектуры — уходивший вглубь скелет высотного дома с обросшими ракушками и водорослями глазницами давно выбитых окон.

— Акваланги у вас там? — спросил Серега.

— Акваланги у нас везде. Только до места в наших все равно не доплыть, специальные нужны, с резервом. Ну да Юрка обещал привезти. Знаете Юрку Рибера?

— Кажется, — неуверенно отозвалась Юлька. Она много кого знала.

— Мы с ним организуем экспедицию по высшему разряду, — похвастался Колька. — Он там у себя пошустрил по старым связям, нашел бабло. У них в стране, куда ни плюнь, полно лишнего бабла.

Юлька вздохнула о своем. И зажмурилась, потому что торпеда с разгону врезалась в рыжий бок гигантской конструкции — точно посередине между двумя автомобильными покрышками, предназначенными, видимо, для мягкого финиша. Серега заорал благим (нет, пожалуй, не очень благим) матом и чуть не рухнул с торпеды вместе с камерой, а Колька таки свалился, обдав Юльку ливнем брызг. Огромная база содрогнулась, затряслась и задребезжала, торпеду отбросило было назад, но ее острый нос, пробив брешь, застрял в ржавом железе и завибрировал, как стрела в мишени. Юлька намертво вцепилась в переборку, дрожащую и раскаленную. Постепенно вибрация стихала. Николай вынырнул и, отплевываясь, подтянулся на резиновом колесе.

— В жизни не угадаете, кто к нам едет в экспедицию, — сообщил он, ловко вскарабкиваясь наверх. — Юлька, давай руку. Сдаетесь? Сам Димка Ливанов! Ну, его-то ты точно знать должна.

— Ага, попробуй его не знать, — почти не удивившись, отозвалась она. — Этого Ливанова везде полно, куда ни плюнь. Как ихнего бабла.

Поднялась на ноги, неохотно выпустив переборку. Серега двинулся было помогать залезть ненавязчивой поддержкой под задницу. Юлька дружески наподдала ему локтем куда попала, поставила ногу на покрышку, взялась за Колькину руку и взобралась наверх вполне проворно, сама не ожидала от себя; перехватила протянутую снизу Сережкину камеру. Оператор взгромоздился следом, негромко матерясь себе под нос. Но вообще ему явно здесь нравилось, как и Юльке. Здесь было откровенно хорошо.

Полый горячий металл гудел под ногами, снизу поднимались жар и ржавая пыль. Но воздух был прохладный и свежий, не то что в поселке. Вокруг простирался культурный шельф, причудливо просвечивая сквозь поверхность воды, в отдалении виднелись другие базы-острова, а у горизонта синело, кажется, настоящее море.

Николай полководческим жестом указал вперед и вверх, в сторону скворечника, отсюда вообще ни на что не похожего: