Дорога волка - Ричард Ламберт Страница 22

Внизу впереди я видел, как светятся окна в бабушкином коттедже. Надо мной тёмная гора почти сливалась с тёмным небом. Я с трудом мог различить длинную линию хребта. Бензопила стихла.

Я посмотрел на часы. Ещё не ночь, ещё слишком рано. И тут я вспомнил: сегодня последнее воскресенье октября, а значит надо перевести стрелки.

Я чувствовал, как медленно прирастаю к месту.

Я прикинул, что у меня есть ещё полчаса до того, как окончательно стемнеет. Я начал карабкаться наверх.

Вскоре я преодолел папоротник, но теперь не мог найти тропинку, по которой шёл утром. И хотя трава была не очень высокой, дорогу я не видел. На полусогнутых ногах и выставив руку для баланса, я побежал по склону. Я бежал быстро, но склон постепенно становился всё отвеснее, и мне приходилось быть всё осторожнее. Один раз я поскользнулся. И вцепился в землю, чтобы не съехать вниз по горе. Было ужасно страшно свалиться с невидимого уступа. Моё сердце билось о склон холма. Я услышал тихий собачий лай. Немного выше земля пряталась, будто склон становился положе, и я полез туда. Там я нашёл что-то вроде ровного уступа. Я шёл, иногда спотыкаясь, не видя дороги в гаснущем свете. И вдруг резко остановился.

И замер. Он тоже. В темноте мы стояли лицом к лицу. Потом он опустил голову и порвал что-то зубами. Будто показывая, что сделает со мной. Звук оказался таким, точно он порвал землю, саму гору. И тут я понял, что он рвал.

Траву.

«Он» оказался овцой.

– Бееее! – крикнул я, бросаясь на овцу. Она сбежала.

Она галопом побежала вверх по горе. Я поспешил дальше, ворча на тупых овец Шеридана Бенедикта.

Через двадцать ярдов я нашёл её компанию. Овцы не реагировали на меня. Точно обратились в камень. Ветер стих, и я слышал, как беснуется собака в долине. С какой дикостью. Её цепь звякнула, и лай превратился в испуганную мольбу. Гора нависала всё больше. Но было и что-то ещё. Такое цепкое ощущение, будто кто-то следил за мной. Собака прекратила шуметь, и в наступившей тишине меня сдавило нехорошее предчувствие.

А потом оно случилось.

Передо мной появился силуэт.

Овцы разбежались, грохоча копытами о землю.

Силуэт подошёл. Медленно.

Я рванулся вниз. Почти сразу же споткнулся, моя спина врезалась в землю, и я поехал. Проехал, может, пятнадцать ярдов. А когда остановился, то увидел, что он меня преследует.

Я вскочил, и тут же мои ноги снова подкосились, я снова поехал по склону. Только в этот раз я не остановился. Я выехал на осыпь. Подо мной щёлкали маленькие камешки. Ниже, в тридцати ярдах, был край, за ним – ничего.

Ничего.

Осыпь больно била по спине, но я вытянул руки в стороны, чтобы затормозить и распластался, прижавшись ладонями к ней. И плавно остановился.

Камни стучали. Пыль с шипением поднималась. Маленький камень отскочил от моего рукава, подпрыгнул в воздух. Я не слышал, как он падает на землю.

Я набрался смелости и поднял голову. Обрыв был в десяти ярдах. Надо мной широко раскинулась осыпь, а на её краю притаился силуэт. Он не мог подойти ко мне, не рискуя скатиться вниз. Я снова посмотрел вниз. До бабушкиного коттеджа недалеко. Я с усилием сфокусировался на пути вниз. В нескольких ярдах по диагонали шла тонкая полоска травы.

«Спокойствие», – сказал я себе.

Между мной и обрывом были только коварные камни осыпи. Я двигал широко раскинутыми руками и ногами, осторожно пробираясь к траве.

Спустя вечность, я дополз. Было приятно ощутить твёрдую землю под ногами. Я шёл по травяной полосе как по канату. Когда она стала шире, я побежал. Добежал до широкого склона, который спускался к самому лесу, где уже припустил изо всех сил. Гравитация придавала мне скорости, но потом тело начало перевешивать, ноги перестали успевать за ним, я взмахнул руками и перевернулся.

После неожиданного сальто я ударился о кочку и полетел. Полёт, казалось мне, длился вечность, хотя на самом деле, наверное, не продлился и секунды. Вдруг в меня воткнули десятки пальцев. Я вскрикнул. Какое-то время я просто висел, а мир крутился вокруг меня. Потом я выпутался из куста боярышника, встал и обнаружил перед собой стену сухой кладки. Голова кружилась, но я перебрался через неё и начал продираться сквозь лес.

Я так тяжело дышал, а сердце так громко билось, что я не слышал, преследовал ли меня силуэт. Несколько раз я натыкался на деревья, один раз упал, и мне пришлось перекатиться и опереться на руки и колени, чтобы встать. Голова ужасно кружилась. Пошатываясь, я брёл к бабушкиному коттеджу, а потом шагнул в никуда.

Я приземлился на дорогу, мои колени тряслись, челюсти крепко сжались.

До коттеджа было тридцать ярдов. Я бежал к нему как пьяный робот. Каким-то чудом я держался на ногах. Что-то стукнуло по асфальту за моей спиной. Щёлкнули когти, и я побежал. Я перепрыгнул сточную канаву. Я пробежал по подъездной дорожке и врезался в дверь.

– Бабушка! – кричал я, стуча дверным молоточком.

Зверь приземлился на гравий за моей спиной. Похоже, он перепрыгнул канаву.

Дверь открылась. Я упал внутрь.

– О! – сказала бабушка, стоя надо мной.

– Закрой дверь! – крикнул я.

– Зачем? Что происхо?..

Я пинком закрыл дверь. Дверной молоточек брякнул.

– Что это ещё за игра?

– Он там!

Я заполз в гостиную и встал.

На подъездной дорожке было пусто. А в лесу?

Мой пот остыл. Моё дыхание выровнялось. Я поёжился.

Ничего. Но я его видел. Я же его видел?

И он преследовал меня, так? Я же слышал его, да?

Бабушка включила свет, окно превратилось в зеркало. Я резко вдохнул и задёрнул занавески. Я стоял, уткнувшись в занавеску, пахнущую дымом. На неё текли мои сопли.

Бабушка положила руку мне на плечо. Я подпрыгнул. Она попыталась развернуть меня. Я не давался. Она потянула сильнее. Я повернулся к ней. Мой взгляд упал на доски пола, их сучки и чёрные точки, в которых были гвозди.

– Я приготовлю тебе ванну.

Она ушла наверх. Я услышал, как вода шумит в трубе. Я обхватил голову руками.

Я долго оставался в такой позе. Вдруг моего подбородка коснулось что-то мягкое. Я открыл глаза и увидел прижатое к моей груди полотенце. Я чувствовал бабушкину сухую руку на моей голове. А потом что-то прошло через меня, и я начал всхлипывать.

Я всхлипывал, пока у меня не заболел живот.

– Давай, Лукас. Не то простудишься.

Я не двигался. Она гладила меня по голове. Наконец я взял полотенце и пошёл наверх.

Горячая вода лилась в ванну, и облачка пара перекатывались в электрическом свете.

Я разделся и ждал, когда наполнится ванна.