Джокер - Вячеслав Шалыгин Страница 21

«Явно были соперниками по медальному зачету, точняк. – Полковник усмехнулся. – А соперники зачастую знают о своих конкурентах больше, чем соратники. Надо их тоже прощупать. Правда, если верить базе данных, из обеих групп живы до сих пор только двое».

Последнее замечание имело принципиальное значение. Кроме досье Лектора и Штази, все прочие имели клеймо «ВШС 200». Разговор с мертвыми представлялся безнадежной затеей.

«Но ведь Лектор дал наводку на Джокера. На что-то, значит, он рассчитывает. Так или иначе, Штази жив. Найдем его и побеседуем. Проясним с его помощью картину, а уж после разработаем план дальнейших действий. Может, и не придется больше ничего лопатить. Вот уж Архипов обрадуется».

Полковник откинулся на спинку кресла, несколько секунд посидел неподвижно, затем щелкнул пальцами, как бы подкрепляя свое решение этим жестом, и резко, рискуя заполучить головокружение, встал. Голова у Старченко не закружилась, но кое-какая реакция на слишком бодрое телодвижение последовала. Только не со стороны организма полковника.

Отреагировало… отражение полковника в тусклом зеркальном циферблате настенных часов. Оно, словно чуть запаздывая, вытянулось, заколыхалось, а секундой позже вовсе исчезло. Впрочем, еще через секунду отражение вернулось на положенное место и обрело стабильный, пропорциональный вид.

Старченко этой странной трансформации не видел. Да ему этого и не требовалось. Он знал о загадочном поведении отражения в зеркальных часах. Еще месяц назад он лично, не привлекая к делу технарей, установил в кабинете камеру слежения.

Первый случай искажения, а затем пропажи отражения его испугал, второй – озадачил, третий – разжег любопытство. Полковник был уверен, что это происки Службы внутренней безопасности МГБ и непонятная игра отражения – это побочный эффект от работы какого-то продвинутого прибора. Какого? Наверняка следящего, этого понимания было достаточно. Прибор реагировал на резкие телодвижения не только полковника, но и посетителей. Возможно, это была сигнализация на случай нападения. Все-таки Старченко считался не последней фигурой в Управлении МГБ, его следовало беречь даже на своей территории.

Короче говоря, никакой мистики в этом явлении полковник Старченко не видел. Видел только технологическую загадку и до сегодняшнего дня очень надеялся, что так оно и есть. Сегодня эта надежда дала трещину.

Полковник покосился на телефон, словно предчувствуя, что он сейчас зазвонит и на экране высветится вечно печальная физиономия волоокого Коровина.

Чутье, как обычно, не обмануло, пусть и просигналило с упреждением в пять минут. К середине шестой минуты ожидания на мониторе компьютера появился значок входящего «внутреннего письма», и почти сразу же замурлыкал телефон.

Старченко поднял трубку и одновременно коснулся значка на мониторе.

– Видите? – Коровин будто бы откуда-то узнал, что полковник смотрит на присланную по почте картинку.

– Вижу. – Старченко уставился в монитор. – Выше среднего роста, явно мужской пол, джинсы, толстовка с капюшоном… каждый второй так одет. Лица толком не видно. Обработку изображения делаете? Архипов где?

– Трудится в поте лица. Но определить, кто там отражается, кроме меня и Лектора, он пока не может. Я так сразу и предположил, что просто факт зафиксируем.

– Тоже немало. – Полковник озадаченно потеребил ухо. – Подключайте техников. Пусть они потеют. И накажи им под страхом казни через лишение премии: как только получат портрет этого призрака, пусть сразу сбрасывают мне. Напрямую и с пометкой «молния». Вы с Архиповым – ко мне, оба два, срочно!

– Стажера не ждать?

– Она тоже ко мне явится. И вот еще что, Коровин, предупреди товарищей в изоляторе. К Лектору не пускать никого. Вообще никого. Проверочное слово – совсем! Теперь этот фрукт нам вдвойне интересен.