Комдив. Ключи от ворот Ленинграда - Олег Таругин Страница 21

Заполошно загрохотали оба пулемета, судорожными вспышками высветив раструбы сколоченных из толстых досок амбразур; осветились огоньками одиночных выстрелов окопы – загодя занявший укрытия гарнизон вступил в бой. Очереди прошлись, высекая искры и разбрасывая капли расплавившегося свинца, по броневику, прошили насквозь несчастный грузовик, подняли над обочинами строчки пыльных фонтанчиков. С негромкими хлопками лопнули простреленные скаты, и машина тяжело просела; секунду спустя трассирующая пуля угодила в полупустой бензобак, и автомобиль превратился в чадный дымный факел.

Выстрелило башенное орудие, но фашистский наводчик то ли в спешке, то ли плохо зная прицел трофейной пушки, промазал. Осколочно-фугасный снаряд рванул, выбросив фонтан земли, в метре от амбразуры, не причинив пулеметчикам особого ущерба. Второй выстрел – на этот раз, к сожалению, удачный. Короткая вспышка, взрыв, выметнувшиеся из амбразур клубы сизого дыма и мелких обломков – и пулемет левого ДЗОТа замолчал. Броневик снова набрал скорость, башня начала разворачиваться вправо. Остановка.

В нескольких метрах от бронемашины приподнялся один из бойцов старшины Галкина, с видимым усилием метнув под днище увесистую «консерву» противотанковой гранаты. И тут же рухнул, сраженный сразу несколькими пулями. Пятитонный броневик судорожно дернулся, подброшенный взрывом семисот граммов тротила. Взорвавшаяся позади переднего колеса РПГ-40 разворотила передний мост, почти оторвав колесо и повредив двигатель. Но основная часть ударной волны пошла, отразившись от грунта, вверх, в небронированное днище. Сидевший внизу механик-водитель погиб мгновенно; лейтенанта Реннера и выполнявшего роль наводчика ефрейтора Курца спас неплотно прикрытый башенный люк. Боевое отделение быстро заполнялось дымом. Удушливо пахло бензином, льющимся из верхнего, расположенного под крышей корпуса бака ^[14]. Чудом не потерявший сознание от мощнейшего акустического удара Карл, осознав, что именно означает этот резкий химический запах, судорожно пытался нащупать запор бортовой дверцы, поскольку лезть через верхний люк было смертельно опасно. Оглохший и полуослепший от дыма ефрейтор пытался помочь командиру, но больше мешал. Наконец, общими стараниями удалось распахнуть прямоугольную железяку по левому борту – бронедверцу со стороны взрыва заклинило намертво.

Лейтенант боком вывалился наружу и из последних сил пополз прочь от броневика, подволакивая ногу, которую он отчего-то перестал чувствовать. Пропитавшийся бензином на спине комбинезон неприятно лип к телу. Курц последовал за командиром, но неожиданно несколько раз дернулся от ударов попавших в него пуль и повис вниз головой на порожке боевого отделения. Спутанные русые волосы касались дорожной пыли, покрытой копотью. К тому моменту, когда полыхнул бензин, он был уже мертв. Рванувшееся из бронемашины ревущее пламя накрыло и отползшего на пару метров Реннера, мгновенно превратив его в огненный факел. Последним, что он осознал перед смертью кроме чудовищной всепоглощающей боли, заполнившей все его существо, был русский старшина, из сострадания добивший его короткой очередью. Спустя полминуты рванули унитары в боеукладке, развалив корпус по швам и своротив с погона башню…

Несмотря на то, что захватить переправу с ходу не удалось, отступать «бранденбурги» вовсе не собирались, и бой продолжался. Полтора десятка диверсантов, грамотно используя складки местности и естественные укрытия, закрепились, связывая гарнизон огнем. Особенно досаждали пулеметы, с первых секунд бьющие по траншеям и не позволяющие занявшим траншеи бойцам Величева вести прицельный огонь. Уцелевший ДЗОТ после уничтожения второй огневой точки ничем особо помочь не мог: несмотря на загодя пристрелянный сектор, оставалось множество мест, позволяющих диверсантам подобраться к нему на бросок гранаты. Пока немцам это не удавалось, но только пока.

Лейтенант догадывался, чего добивается противник: дождаться подхода основных сил, разумеется! Когда к Луге подойдут немецкие танки, остановить их собственными силами вряд ли удастся. Это броневик получилось уничтожить первой же гранатой, а когда в атаку пойдут сразу несколько боевых машин, да при поддержке пехоты? Товарищ комдив упоминал в приказе, что поддержка группы захвата может включать до роты пехоты на бронетранспортерах и взвод танков. Придется отходить, постаравшись успеть поджечь мост, прежде чем фашисты доберутся до противоположного берега. С другой стороны, товарищ комдив твердо обещал, что помощь подоспеет быстро, значит, долго им тут воевать не придется. Его сигнал в Ивановском не могли не заметить, да и по телефону с той стороны моста уже должны были сообщить в дивизию о нападении.

Приподнявшись на локте, Величев дал короткую очередь из автомата, заставив залечь одного из гитлеровцев, решившего рывком сменить позицию. Немец торопливо плюхнулся на пузо и замер, прикидываясь мертвым, хоть лейтенант и видел, что не попал. Павел выстрелил еще раз, все-таки надеясь его достать. Снова мимо. В следующий миг вжиматься в землю пришлось уже ему самому: заметивший движение пулеметчик перенес огонь. Пули ударили, подкидывая невысокие фонтанчики глины и выдранной травы, буквально в полуметре, едва не запорошив глаза. Одна из смертоносных пчел, видимо, отрикошетив от невидимого под дерном камня, противно свистнула над самым плечом. Вот зараза, головы поднять не дает!

– Не высовывайтесь, тарщ лейтенант, я счас гранату кину, – прошипел подползший сзади Галкин. – Как рванет, так сразу и отползайте. Нужно до наших окопов добраться, торчим тут, как прыщ на заднице.

Перевалившись на бок, чтобы не попасть под пули, швырнул в направлении противника РГД-33. И еще одну следом, целя немного в сторону. Где-то совсем неподалеку – из подобного положения далеко гранату не бросишь – дважды бухнуло, оба раза с явным недолетом. Пора!

Съехав на животе в окоп, лейтенант дал поверх бруствера еще одну очередь, прикрывая старшину. Впрочем, помощь товарищу не понадобилась: Галкин уже спрыгнул на утоптанное подошвами дно рядом с ним. Несколько пуль запоздало ударили в насыпь, зло прожужжали над головой. Подмигнув командиру, старшина весело сообщил, шумно отдуваясь:

– Чуть не подстрелили, заразы меткие! Ну да ничего, я шустрый, первым успел, – и продемонстрировал рассеченный пулей рукав гимнастерки. – Жаль только форму попортило, зашивать теперь придется. Коль живым останусь.

Упершись спиной в стену траншеи, он деловито перезарядил автомат, переправил в опустевший поясной подсумок гранаты из карманов. Те самые, что лейтенант заметил, хоть и промолчал, пока шли через мост. Заметив быстрый взгляд командира, Галкин пожал плечами: