Кровные узы - Павел Корнев Страница 21

Входная дверь в логово колдуна распахнулась совершенно бесшумно, и всё же неожиданностью моё появление для господина Улыбчивого не стало. Только я переступил через порог и сразу наткнулся на его понимающий взгляд. Колдун сидел за своим рабочим столом и по своему обыкновению улыбался.

– Надо поговорить! – с ходу заявил я, и хоть мой голос прошелестел тихой тенью, господин Улыбчивый досадливо поморщился и покрутил пальцем в левом ухе, словно его оглушило криком.

– И о чём же вы желаете поговорить? – спросил колдун с печальной усмешкой.

– О Бенедикте, его интересах и смерти. В прошлый раз вы были не до конца откровенны со мной.

Господин Улыбчивый иронично выгнул левую бровь.

– В самом деле? Что натолкнуло вас на такую мысль?

– Добрые люди подсказали.

Улыбка колдуна враз потеряло всякую теплоту.

– Ох, уж мне эти добренькие… – выдал он. – Вечно от них одни неприятности!

Я подступил к заваленному пергаментами столу и потребовал объяснений:

– Что за исследования вёл мой брат?

Господин Улыбчивый поднялся на ноги и враз оказался выше меня едва ли не на голову.

– Во многих знаниях многие горести!

– Плевать! – отмахнулся я. – Мне нужна правда!

Окружавшие меня тени потекли к старику, но только коснулись, сразу посерели и развеялись.

– Княжеский перстень – это не игрушка, – предупредил господин Улыбчивый. – Осторожней с ним, Кейн. Осторожней. Оно налагает определённые… ограничения.

– И какие же? – спросил я, опуская руку к поясу.

– Его владелец не может причинить мне вред, – объявил колдун, – как я не могу причинить вред его владельцу. Это часть договора. И нет, я не причастен к смерти Бенедикта. Я не убивал его ни магией, ни любым другим образом. Никаким действием или бездействием. На самом деле мы с ним отлично ладили. И я ничего не знаю о его смерти за исключением того, что он умер. В этом я не сказал ни слова неправды. Остальное тебя не касается.

– С чего мне верить тебе?

Господин Улыбчивый закрыл ладонью глаза, а потом медленно повёл руку вниз, стирая собственное лицо.

– Скажи, желай я причинить тебе вред и обладай возможностью навредить, вышел бы ты живым из этой комнаты? А, Кейн?

Я шумно выдохнул нечто вроде сдавленного «пум-пурум» и огляделся по сторонам.

– Полагаю, выпивки здесь нет? – спросил после этого.

Заполонявшие комнату тени рассеялись, вдоль стен проявились скрытые до того иллюзиями шкафы. На одной из полок стояла пыльная бутылка, уже початая, и бокал.

– Красное крепкое из Норлинга, – сообщил колдун. – Бенедикт его любил.

Я выдул пыль из хрустального бокала, наполнил его вином, выпил. Сладкий крепкий напиток оставил на языке послевкусие винограда и южных ягод, мягким огнём провалился в желудок и сразу ударил в голову. Он прогнал неуютный холодок, что поселился в груди, помог собраться с решительностью и вновь посмотреть на колдуна.

Лицо господина Улыбчивого превратилось в неживую маску, в его пустых глазницах клубилась тьма, губы перехватывали и растягивали в неизменной улыбке стежки нитей.

Не живой и не мёртвый.

Неживой. Немёртвый.

Нечто среднее.

И никаких иллюзий. Всё так и было на самом деле. Я знал это наверняка.

– Дом Мёртвых? – предположил я, имея в виду имперскую школу некромантов.

Колдун слегка поклонился, приложив руку к груди.

Я вздохнул. Выйти победителем из противостояния с подобным существом нечего было и рассчитывать, не помогла бы даже магия княжеского перстня. Оставалось лишь поверить некроманту на слово.

– Бернард знал? – спросил я, выливая из бутылки в бокал остатки вина.

– Все прошлые князья знали и все грядущие князья будут знать, – сообщил господин Улыбчивый. – Таков уговор.

– Да уж, – протянул я, заставил себя собраться с мыслями и нахмурился. – Смерть – ваша вотчина. Ты действительно не знаешь, что убило Бенедикта?

Господин Улыбчивый покачал головой.

– Не знаю, – подтвердил он. – Но твой брат слишком много времени проводил в Ведьминой плеши, он весь пропитался магией. Допускаю, что я мог упустить какую-то мелочь. Но… сомневаюсь.

– Что Бенедикт искал? Что он искал в Ведьминой плеши?

– Во многих знаниях многие горести, – вновь повторил колдун.

– Плевать! – резко выдал я и в несколько глотков влил в себя креплёное вино. – Почему княжеские рода не связаны родственными узами? Почему Бенедикта заинтересовал этот факт?

После выпитого стало тепло, неприятная стылость отступила. Я уселся на табурет и закинул ногу на ногу в ожидании ответа.

– Бенедикт был одержим, так же как был одержим когда-то и ты, – произнёс господин Улыбчивый некоторое время спустя. – Но ты обрёл новую страсть, а его страсть осталась неизменной.

Я стиснул кулаки так, что побелели от напряжения пальцы.

Одержимость!

Да, я был одержим. Одержим Ведьминой плешью и демонами населявшими её.

Я желал уничтожить их всех и непременно собственными руками. И даже страстная любовь к Катарине не сумела вытравить былую ненависть из меня до конца. Она никуда не делась, просто затаилась в глубине души и дожидалась своего часа.

Я ощущал её. Ощущал до сих пор.

– Что хотел узнать Бенедикт? – поторопил я замолчавшего колдуна.

– Узнать? – рассмеялся тот. – О, нет. Знания были для него лишь инструментом. Твой брат намеревался уничтожить Ведьмину плешь, выжечь её из нашего мира. Но он находился в самом начале длинного пути.

При этих словах я вскочил с табурета и шагнул к колдуну.

– Это реально? Это действительно можно сделать?

Господин Улыбчивый указал на своё лицо.

– Посмотри на меня, Кейн. Просто посмотри на меня. Как думаешь, после этого есть в нашем мире хоть что-то невозможное?

Колдун разговаривал со мной, несмотря на сшитые губы, более того – он жил так долгие годы. Точнее – существовал. Но я его понял.

С помощью магии можно перекроить реальность, подогнать её под свои желания, навязать свою волю.

– Бенедикт искал тайные знания? – догадался я.

– У него не было дара, – уверил меня господин Улыбчивый. – В поисках ему помогал лишь ясный ум.

Мне надоело ходить вокруг да около, и я спросил напрямую:

– Как с его поисками связана родословная княжеских родов?

Колдун сгорбился, и хоть тема была ему откровенно неприятна, отмалчиваться не стал.